Глава 6

— Ты и телевизор мне принес? — Я вскрикнула от восторга, когда увидела маленькую коробочку на заднем сиденье грузовика Бо.

— Не слишком радуйся, — сказал он. — Он чертовски старый. Я забрал его в ломбарде, и продавец сказал, что встроенный DVD-плеер может не работать.

— В любом случае, я ценю это.

Мало кто был таким вдумчивым, как Бо. Он заставил меня понять, что мужчины, с которыми я встречалась, были не чем иным, как группой напыщенных придурков и нарциссов. Больше интересующиеся балансом их банковского счета и социальным статусом, чем мной. Я нравилась этим мужчинам, потому что была конфеткой для рук. Бо действительно слушал, когда мы разговаривали. Ему было небезразлично, что я хочу сказать.

Я бы поспорила на миллионы, что Бо был бойфрендом мирового класса. Ему было наплевать на свою прическу или чувство стиля. Футболки с надписью: «Хейнс» и прически за десять долларов ему очень шли. Дамы Прескотта, вероятно, из кожи вон лезли, добиваясь его внимания.

Мне повезло, что он у меня был, пусть и на короткое время, и когда я вернусь в Сиэтл, я повышу свои стандарты.

— Что здесь? — спросила я, поднимая с пола грузовика огромный черный рюкзак и перекидывая его через плечо. Он уже принес мне все из моего списка желаний, кроме дивана.

— Это от Фелисити. В бардачке также есть письмо от нее.

Моя улыбка выросла до киловаттного уровня, когда я вскарабкалась в переднюю часть грузовика, отчаянно желая хоть как-то связаться со своей подругой. Вскрыв конверт, я разглядела ее красивый, размашистый почерк. Это была такая же записка, которую я обычно видела на зеркале в нашей общей ванной, когда она оставляла мне небольшие сообщения перед тестами или собеседованиями при приеме на работу.

Скучаю по тебе.

Ты, наверное, сходишь с ума, поэтому я придумала решение.

Напиши мне историю.

Целую

Я улыбнулась, сунула записку в карман и поспешила внутрь, взволнованная тем, что было в моем рюкзаке. Когда я достала гладкий серый ноутбук, я рассмеялся над ее уловкой.

Фелисити любила любовные романы и умоляла меня больше раз, чем я могла сосчитать, написать что-нибудь свое. Я всегда отмахивалась от этого, будучи слишком занята газетой и продвижением по карьерной лестнице, чтобы даже думать о написании художественной литературы. Но теперь, когда у меня не было ничего, кроме времени, у меня не было оправдания, чтобы не попробовать то, что я втайне всегда хотела сделать.

Моя подруга знала меня слишком хорошо.

Я вернулась к сумке и выудила пакетик с моими любимыми темными шоколадными конфетами, маникюрный набор и кое-какие женские принадлежности. Я снова рассмеялась, благодарная за то, что она догадалась прислать мне тампоны, чтобы мне не пришлось добавлять их в список покупок Бо, хотя я не сомневалась, что ему было бы все равно. Он был из тех мужчин, которые приносят своей женщине тампоны без комментариев или жалоб.

— Да! — Я обрадовалась, когда достала последний предмет.

Фелисити прислала мне пару джинсов от моего любимого дизайнера. Я прижала их к груди и уткнулась лицом в мягкую джинсовую ткань. Я скучала по джинсам. Мой гардероб из леггинсов, штанов для йоги, футболок, спортивных брюк на молнии и толстовок был удобным, но громоздким. Я бросилась в ванную и быстро сменила штаны. Структурированные швы и толстый материал великолепно прилегали к моей коже.

— Хорошая вещь? — спросил Бо, принося холодильник, когда я появилась в своем новом наряде. Его взгляд на мгновение задержался на моих ногах, прежде чем он приступил к заполнению холодильника.

— Да, — сказала я. — Но я скучаю по свой Фелисити. С ней все в порядке?

Я не видела ее целый месяц. Апрель пришел и ушел, и теперь наступил май. Я была в том странном подвешенном состоянии времени, когда казалось, что я была здесь целую вечность, и в то же время совсем недолго.

— Она хорошо. Держит Сайласа в напряжении.

— Держу пари, ему это нравится, — усмехнулся Бо. — Я знаю, что нравится.

Я была благодарна за то, что моя подруга нашла свое долго и счастливо. Фелисити была так строга к себе, принимая на себя вину за то, что было вне ее контроля. Я была вне себя от радости, что Сайлас помог ей увидеть, насколько она особенная. Увидеть то, что я видела всегда. За ее колючей внешностью скрывалось золотое сердце.

Я убираю свои новые вещи, посылая во вселенную добрые мысли о моей прекрасной, заботливой и дерзкой подруге, прежде чем вернуться на улицу.

Следующий час мы с Бо потратили на разгрузку припасов и настройку моего нового развлекательного устройства, представляющего собой коробку с, к счастью, работающим телевизором. Когда Бо протянул мне стопку фильмов, я просмотрела названия и уставилась на него, не веря своим глазам. Я просила девчачьи фильмы, но то, что он принес, было еще лучше. Дрянные боевики и нерейтинговые комедии. Я не верила в родственные души, но Бо заставлял меня переосмыслить эту позицию.

Поскольку я не могла отблагодарить его поцелуем, я сделала следующую лучшую вещь. Я обняла его так крепко, как только смогла своими костлявыми руками.

— Спасибо тебе, Голиаф.

Он, не колеблясь, обнял меня, и моя щека еще сильнее прижалась к его твердой, как скала, груди.

— Не за что, Маленькая печенька.

Я откинулась назад, чтобы посмотреть ему в лицо.

— Маленькая печенька?

— Кажется справедливым, что у тебя тоже есть прозвище.

Я покачала головой.

— Но я не маленькая. А причем тут печенье? Я очень далека от сладкого.

Одна из его рук высвободилась из-за моей спины, чтобы его ладонь могла обхватить мой подбородок. Поглаживая большим пальцем мою щеку и запуская пальцы в мои волосы, он прошептал:

— Ты сладкая, и для меня ты всегда будешь невысокой.

Мои колени подкосились. Они действительно подкосились, а он даже не поцеловал меня. Да помогут мне небеса, если он когда-нибудь это сделает. Я, наверное, упаду в обморок и пропущу все самое интересное.

— Полегче, — сказал он, принимая мой вес и поднимая меня обратно. — Ты в порядке? — От его сексуального, низкого голоса у меня снова задрожали колени.

— Мм-мхм, — выдохнула я. Когда он нахмурил брови, я откашлялась и заговорила более уверенно. — Я в порядке.

— Ты уверена? Тебе нужно присесть?

Я покачала головой, не желая, чтобы его руки куда-то девались.

— Просто немного кружится голова.

Жар от его груди распространялся по моей груди, и мое сердце забилось с удвоенной силой. Когда мы с Бо были так близки, реакция моего тела полностью выходила из-под моего контроля. Я хотела его с такой дикостью, какой никогда раньше не испытывала.

Пульсация между моими ногами была не просто тупой болью, это была сильная и отчаянная боль. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не убрать руки с его талии и не переместить их к пуговице на его джинсах.

Я сомневалась, что он оттолкнет меня, но я не хотела ставить его в неудобное положение, заставляя делать такой выбор. Он был предельно ясен. Мы просто друзья. Повторяю. Мы просто друзья.

— Сабрина? — Обеспокоенный голос Бо вывел меня из сексуального оцепенения.

Нуждаясь в некоторой дистанции, прежде чем я сделаю что-нибудь, что поставит меня в неловкое положение, я высвободилась из его объятий и сделала шаг назад.

— Сейчас мне лучше. Может быть, я просто проголодалась или мне нужно подышать свежим воздухом.

Он ухмыльнулся.

— Это случается, когда ты четыре дня питаешься одними батончиками мюсли.

— Ха-ха, — сухо сказала я. — Ты, э-э, не хочешь прогуляться перед ужином?

Проведя последние четыре дня внутри, я жаждала немного солнечного света и свежего воздуха. Это и то, что мне нужно было остыть. От этого объятия мне стало по-настоящему жарко, очень быстро. Жаль, что это было односторонне. Бо все еще смотрел на меня так, словно думал, что я сейчас упаду в обморок.

— Ладно, — протянул он. — Только если ты думаешь, что сможешь с этим справиться.

— Я уверена.

Он кивнул и, обойдя меня, направился к двери, позвав Буна, когда тот вышел на улицу.

Я почувствовала облегчение от того, что моя ложь о низком уровне сахара в крови сработала, и он, казалось, не заметил, что моя реакция была чисто сексуальной. Мне не нужно было еще одно его напоминание о том, что у нас всегда будут платонические отношения. Мои собственные утверждения были достаточно резкими.

Бо был слишком хорош для меня. Он заслуживал женщину в здравом уме. В ту минуту, когда я начала встречаться с Антоном, здравый ум вылетел в окно.

Выходя на улицу, я снова и снова напоминала себе, что мы с Бо из двух разных миров, морщась от знакомого скручивания в животе. Но к тому времени, как мы вышли из-за деревьев на открытую поляну, мое разочарование было отодвинуто на задний план — не забыто, но больше не занимало центральное место.

Мы с Бо бродили по пустому полю, наслаждаясь теплым солнечным светом и легким ветерком. Наш темп был намного медленнее, чем в прошлый раз, когда мы выходили вместе. Зеленая трава, теперь густая и сочная, за последние несколько недель весны достигла новых высот, и мне приходилось высоко поднимать колени, чтобы пробираться сквозь все это.

Я продолжала думать о словах Бо, сказанных ранее сегодня. Ты можешь рассказать мне все, что угодно. Единственным человеком, которому я по-настоящему доверяла, была Фелисити, но Бо разделял ее уверенность и силу. Он не позволял мне отгораживаться от него. Так что к середине нашей прогулки я решила воспользоваться его предложением и рассказать ему, о чем я недавно думала.

— Итак, пока я отдыхала эти последние несколько дней, я кое-что обдумала.

— Отдыхала? — Он посмотрел на меня скептически, как будто ожидал, что все, что я состряпала во время своего четырехдневного сеанса хандры, будет чистым безумием.

— Отдыхала, — настаивала я. — Давай двигаться дальше, хорошо?

Он ухмыльнулся.

— Продолжай.

— Я подумывала о том, чтобы вернуться домой и обратиться в ФБР. — Его ноги остановились.