Он сглотнул, опустив взгляд на свои руки.
– Когда дом рухнул, он упал на колени. Казалось, он не мог пошевелиться. Они так сильно любили друг друга, Нелайра..э-э, Приска. Настолько сильно, что если бы не я, я думаю, он забрался бы в ту горящую груду обломков и лег рядом с ней.
Демос отвернулся.
– Один из соседей поднял его на ноги. Я помню, как она кричала, что у него все еще есть один ребенок, которого нужно беречь. Она умерла через несколько мгновений. На нее упала каменная глыба.
Боги, что он повидал, когда ему было всего шесть зим.
– Мы были почти у городских стен, когда упал отец. Я не знаю, что произошло. Кто-то сказал, что фейри пускали стрелы. Мы разделились, и одна из наших соседок схватила меня. Она растила меня с несколькими другими детьми-сиротами, пока я не стал достаточно взрослым, чтобы присоединиться к восстанию. Два года назад на нашу штаб-квартиру был совершен налет. Все, кого арестовали, были сожжены месяцы спустя. Все, кроме меня. Я не понимаю почему.
– Телеан работает на королеву. Ее пощадили, потому что королева была наслышана о ее мастерстве обращения с тканями. Когда она узнала, что тебя арестовали, она умоляла королеву оставить тебя в живых. Вот почему ты все еще здесь .
– Телеан.
Демос замолчал.
Некоторое время мы оба сидели в тишине.
В конце концов, я вздохнула.
– Мне лучше вернуться.
Демос еще немного посмотрел на меня.
– Я просто… Я не могу в это поверить. Будь терпелива со мной…пожалуйста.
– Я буду. И я попрошу того же от тебя.
Мой разум кружился, когда я выходила из подземелья. Мне нужно было поговорить с Тибрисом. А затем, к сожалению, мне нужно было найти Лориана.
К счастью, охотничья поездка Лориана с королем увела его и от замка, и от Телеан. Но я узнала то холодное выражение, которое было на его лице, когда он узнал об угрозе в мой адрес, и мне нужно было убедиться, что у него не возникло никаких мыслей об убийстве ее. Мой желудок сжался при мысли о том, что я увижу проклятие своего существования. После того, как мы набросились друг на друга прошлой ночью, я бы предпочла избегать его, пока мне не придется иметь с ним дело.
Тибрис встретил меня по дороге в мою комнату. Он поднял бровь, увидев выражение моего лица.
– Ты выглядишь... странно.
Я взяла его под руку.
– Странно?
– Твои глаза все опухли, но ты также выглядишь счастливой. Что происходит, Прис?
Дернув за нить времени, я затащила Тибриса в свою комнату.
– Возможно, ты захочешь присесть, - сказала я ему, подходя к окну.
– Ты заставляешь меня нервничать.
– В этом нет ничего плохого. Это хорошо. По крайней мере, я надеюсь, что ты так подумаешь...
– Прис.
– Мой другой брат. Мой родной брат. Он жив.
Я обернулась как раз вовремя, чтобы поймать, как Тибрис разинул рот.
– Откуда ты это знаешь?
Я рассказала ему о Телеане. И когда я добралась до части о Демосе, Тибрис вскочил на ноги.
– Он твой брат? Ты уверена?
Я издаю натянутый смешок.
– Да. Я уверена. Ты в порядке? – молчание, – С тобой все в порядке?
Тибрис вздохнул, подошел ко мне и заключил в объятия.
– Конечно, я в порядке. Я бы предпочел, чтобы твой брат был жив, чем мертв, даже если это означает, что мне придется иметь дело с Демосом до конца моей жизни .
Я сжала его в ответ.
– Спасибо. Я знаю, это было ... трудно.
– Перестань беспокоиться обо мне.
– Это было бы невозможно.
– Мне нужно вернуться к работе.
Он отступил.
– Думаю, мне нужно как-нибудь поговорить с твоим другим братом. И я никогда не думал, что произнесу это предложение.
Он ухмыльнулся, и даже если в этом был намек на напряжение, я проигнорировала это, поскольку он явно хотел, чтобы я этого сделала.
Тибрис вышел, а я долгое время сидела на краю своей кровати. Наконец, я не могла больше откладывать это, и я пошла по коридорам для слуг к комнате Лориана, кивая горничным, большинство из которых игнорировали меня. Аурия улыбнулась мне, держа в руках охапку белья.
– Чай сегодня вечером?
Я кивнула.
– После танцев.
Одна мысль о том, чтобы притворяться, что все нормально, приводила меня в изнеможение. Все, чего я хотела, это свернуться калачиком в постели и укрыться одеялом с головой.
Она улыбнулась и ушла.
Всего несколько мгновений спустя я поняла, что заблудилась в зале для прислуги.
Обычно, когда я пробиралась в комнаты Лориана, я бродила по главному залу, останавливала время на несколько мгновений и входила внутрь.
Стиснув зубы, я наклонилась поближе к двери слева. Я была относительно уверена, что принц находится в одной из этих комнат – одной из самых роскошных в замке.
Я оглянулась через плечо, но по коридору больше никто не шел. Кто-то разговаривал. Нет, разглагольствовал. Прижав глаз к крошечному отверстию, я замерла.
Патриарх Фэрроу расхаживал взад и вперед, слюна летела с его лица, когда он разглагольствовал.
Я уловила слова «продажные» и «сжигать». Итак, это была его обычная тема для обсуждения. Но больше всего внимания я уделила Мадинии. Она сидела на диване лицом ко мне.
Ее лицо было белым, как смерть.
– Отец…что, если продажных можно было бы... реинтегрировать в общество? Мы могли бы дать им шанс вернуть свою магию и умилостивить богов.
Я всосала глоток воздуха, чуть не подавившись им. Уверенная , что это не то, что я ожидала услышать от нее.
Кто-то шел. Я прошествовала через холл и протянула руку к ближайшей двери, как будто собираясь постучать.
Служанка проигнорировала меня и продолжила идти. Я переминалась с ноги на ногу, пока она не скрылась из виду.
Бросившись обратно через зал, я снова прижалась к двери.
Фэрроу терял контроль.
– Как ты могла такое сказать? Ты забыла, что те демоны убили твою мать?
Он швырнул свой кубок с вином через комнату, и Мадиния вздрогнула.
Впервые мне стало почти ... жаль ее.
Это не оправдывало ее ужасного поведения, но..
Ее рука загорелась. Огнем.
В моих ушах зазвенело. Ей еще не было двадцати пяти зим. Что означало…
Мадиния была гибридом.
Ее отец резко обернулся, из его горла вырвался сдавленный звук.
О боги.
Мадиния посмотрела на своего отца.
А потом она посмотрела на свою руку.
Что-то, что могло быть смирением, промелькнуло в ее глазах.
Она прижала руку к своему платью.
Я остановила время, прежде чем поняла, что притянула магию к себе. Яростно толкнув дверь, я захлопнула ее за собой, бросившись через комнату к вазе с цветами.
Я начала изливать, но недостаточно ухватилась за нить своей магии. Я действовал исключительно из страха.
Время возобновилось.
Мадиния вскрикнула. Фэрроу взревел.
Я вылила всю вазу на платье Мадинии, включая цветы.
Огонь погас. Наши глаза встретились, и ее взгляд был мрачным.
Я только что убила нас обеих.
У меня сжалось горло. Мадиния решила сгореть на своих собственных условиях. И я спасла ей жизнь как раз вовремя, чтобы в конечном итоге самой попасться в сети ее отца. Я пожертвовала тремя сотнями жизней ради этого импульсивного решения.
Повернувшись, я наблюдала за Фэрроу. Он задыхался, его лицо покраснело.
Мне больше нечего было терять.
– Возьми себя в руки, пока не свалился замертво, - огрызнулась я.
Он уставился на меня, явно непривычный к тому, что кто-то разговаривал с ним с чем-то меньшим, чем подобострастное уважение.
– Продажна, - сказал он.
– Это так.
Я бросила взгляд на Мадинию. Она смотрела на меня так, как будто никогда раньше меня не видела. Я внимательно присмотрелась к ней, на случай, если у нее снова появятся какие-нибудь интересные идеи о том, чтобы сжечь себя заживо.
Фэрроу перевел взгляд на Мадинию, и на этот раз его глаза наполнились слезами.
– Как? Боги, как? Как я мог упустить такую вещь?
Я уставилась на него. Он серьезно спрашивал это?
– Может быть, из-за твоей решимости уничтожить любого, кого ты считал нечистым.
– Молчать, - прорычал он.
Он уставился на Мадинию так, как будто уже оплакивал ее.
– Я не... понимаю.
Поскольку Мадиния, казалось, не могла говорить, я покачала головой.
– Это просто. Женщина, которую ты утверждал, что любишь? Мать Мадинии? Та, чье имя ты настаиваешь называть повсюду, когда сжигаешь гибридов? Она была одной из так называемых продажных.
Мадиния напряглась, и я покачала ей головой.
– Конечно, это должно было прийти тебе в голову.
– Я… Боги...
– Боги не имеют к этому никакого отношения.
У меня не было времени, чтобы облегчить восприятие правды.
– Король забирает нашу магию, потому что хочет ее для себя. И потому что он думает, что это позволит ему убить всех фейри .
Мадиния сделала шаг ближе к своему отцу. И ее глаза горели жаждой возмездия.
– Это правда?
Фэрроу сглотнул.
– Намерения короля с самого начала были благими.
Значит, он знал правду. Я улыбнулась мерзкой улыбкой.
– В начале? Четыреста лет назад, когда он начал войну с фейри?
Фэрроу прищурился, глядя на меня.
– И откуда ты знаешь эту информацию, хм?
Если бы я не знала, в чем заключалась его сила, я бы остановила время из-за злобного взгляда в его глазах. Но Фэрроу не владел боевой магией. Нет, его магия позволяла ему разрабатывать стратегию намного лучше, чем обычному человеку. Именно поэтому он отвечал за охрану городских стен. И почему было так трудно проникнуть в город – или выбраться – из него.
– Ты говоришь, что король бессмертен?
Мадиния одарила меня своим обычным надменным выражением. Я просто подняла бровь.
– Это всего лишь одна из причин, по которой он забирает силу у своих подданных. Чтобы сохранить себе жизнь.
В моем голосе звучала горечь.
Мадиния уставилась на меня. Затем ее взгляд остановился на ее отце.
– Скажи мне, что она лжет.
Фэрроу не мог.
– Кто еще знает об этом? – спросила я.
Я хотела знать, сколько людей знали правду – скольких король убедил солгать ради него. Сколько людей были не просто опасны, но и лицемерили.
Он замолчал. Рука Мадинии снова загорелась огнем. Судя по ужасу в ее глазах, она не хотела, чтобы это произошло. Фэрроу уставился на нее с напряженным выражением лица.