Глава 11

Шей

Учащиеся смогут научиться терять туфли и рассудок.

Последние дни летних каникул всегда проходили для меня по одной и той же схеме. Я ожидала, что в этом году все будет иначе, поскольку мне не нужно было знакомиться с новыми учениками или готовить учебный план. Но все изменилось первым делом в понедельник утром, еще до того, как я побродила по старым клумбам с тюльпанами или угостилась кофе с печеньем, когда позвонили из государственной школы Френдшип с предложением о долгосрочном субподряде. Одна из учительниц второго класса решила продлить свой отпуск по уходу за ребенком, и меня спросили не могла бы я в то утро встретиться с директором для собеседования?

Я опешила так надолго, что они спросили, на линии ли я все еще. И тогда я сказала себе: «К черту».

Вот так. К черту.

Долгосрочная работа не входила в мои планы, и это меняло все, к чему я мысленно готовилась, но к черту все. К черту план. К черту психологическую подготовку. К черту все, потому что верить в то, что я могу контролировать свою жизнь, было смешно.

Так я провела большую часть дня в комнате номер девять начальной школы с Келли Калдерон, чей малыш появился на свет очень рано и хорошо себя чувствовал, но ей требовалось больше времени побыть с ним дома, прежде чем вернуться в школу.

Она показала мне свой кабинет и рассказала о своих планах на первые два месяца года. Хотя мне было комфортно со вторым классом, но я с радостью включилась в работу, для меня это был огромный сдвиг. Я больше не была просто подменой. Это было обязательство, не похожее на работу в нескольких классах, когда учитель уезжал на повышение квалификации или на личный день. Начать учебный год с группой детей было очень важно. Я должна была все сделать правильно, потому что ни за что на свете не передала бы Келли в ноябре класс, в котором произошла катастрофа.

Я должна была привести себя в порядок. Должна была признать, что не собираюсь проводить этот год в странствиях и без какой-либо реальной ответственности. Я не могла откладывать жизнь на потом. Больше никаких ленивых утренних прогулок в саду или поздних ночных посиделок за вином и телевизором. Я должна была вернуться в режим учителя.

После вводного курса в девятой комнате я отправилась в «Маленькие Звезды», чтобы встретиться с Дженни. Подъехав к белоснежному фермерскому дому Ноя, я чувствовала себя взволнованной, отчасти потому, что сегодня съела только чашку пудинга и посредственный кофе из автомата, но также потому, что намеревалась использовать это утро для подготовки к работе с Дженни. У меня была куча книг, которые я пролистала, но не было никакого реального плана на наше время.

Сегодня я не увидела ни Гейл Кастро, ни ее лошадей, что было неожиданностью. Когда постучала в дверь, никто не ответил. Я проверила телефон на случай, если Ной отменил встречу. Никаких сообщений.

Я спустилась по ступенькам, перекинув сумку с книгами через плечо и зажав телефон в руке. Несколько минут я вышагивала по гравийной дорожке, поглядывая то на утоптанные тропинки, проложенные между рядами яблонь, то на дом. Поздняя августовская жара была невыносимой, даже в легком платье, и вскоре я почувствовала, как вдоль линии роста волос начинают образовываться кудри, а под коленями — пот.

Я провела тыльной стороной ладони по лбу, размышляя, сколько еще имеет смысл ждать здесь. Я могла бы отправиться в центральный офис «Маленьких Звезд» в старом доме Барденов, или заскочить на ранчо Кастро, или...

Я повернулась, когда грузовик Ноя прогрохотал по дорожке. Хотя окна были подняты, я уловила приглушенные звуки голоса Дженни и увидела, как Ной жестом велел ей успокоиться.

Как только они остановились, Дженни распахнула дверь.

— … и мы опаздывали! Видишь? Она уже здесь, и это нечестно, потому что...

— У тебя все еще будет твой игровой день, — сказал Ной, выходя. — Если спросишь Шей, я уверен, что сегодня она побудет здесь подольше.

— Потому что из-за тебя мы опоздали! — воскликнула Дженни.

— По уважительной причине, — парировал он. Мужчина обошел грузовик спереди и покачал головой. — Почему бы тебе не рассказать новости Шей? Она сама решит, стоила ли задержка того.

Он поймал мой взгляд, быстро кивнув, как бы говоря: «Пожалуйста, поддержи меня в этом».

— И какие у тебя новости? — спросила я, сокращая расстояние между нами.

Вместо того чтобы поставить одну ногу перед другой, моя туфля погрузилась в углубление в гравии, и я сильно пошатнулась. Это привело к тому, что моя вторая нога взлетела вверх, в результате чего туфля слетела. Моя сумка упала с плеча на локоть, что нарушило мое равновесие и заставило мое тело качнуться в противоположном направлении, все это время я неоднократно вскрикивала «Упс!» и «Воу!».

Дженни и Ной бросились ко мне, хотя я отмахивалась от них, прыгая на одной ноге и держась за локоть.

— Кто-нибудь видел, куда делась туфля?

Ной взял меня под руку, обращаясь к Дженни.

— Посмотри вокруг, хорошо? — Затем потянулся за моей сумкой, говоря: — Давай я заберу ее, прежде чем упадешь лицом на мою подъездную дорожку. Ради всего святого, Шей.

— Я потеряла равновесие, — возразила я, указывая на гравий. Конечно, он выглядел совершенно непримечательно. — Это из-за гравия. И обуви. Туфли не подходят для такой поверхности.

Это один из вариантов объяснения, хотя я не была готова заявить, что из-за обильного потоотделения в туфлях они не подходят для большинства поверхностей.

Ной уставился на меня, его глаза были скрыты за солнцезащитными очками. Его челюсть была напряжена, маленький мускул возле мочки уха подергивался, пока я изучала его лицо.

— Нашла, — крикнула Дженни с другой стороны дорожки.

— Почему ты дрожишь? — спросил Ной, скользнув пальцами вверх по моей руке.

— Нет. Я просто немного на нервах. Сегодня успела лишь выпить кофе. — Я наклонила голову в сторону. — И съесть немного пудинга.

— Кофе, — повторил он. — И пудинг.

— Да. Мне позвонили из школы и...

— Туфля уже на подходе, — сказала Дженни, подбегая ко мне и бросая её передо мной.

— Спасибо, — сказала я ей. Я надела туфлю и отступила назад. Ной не отпустил меня. — Ты замечательная помощница.

— Ты очень далеко ее пнула. — Похоже, она была впечатлена.

— Даже не знаю, как так получилось, — ответила я.

— Кофе. И пудинг, — пробормотал Ной.

— Шей! Угадай, что? — спросила Дженни.

Хватка Ноя ослабла на моем бицепсе, и тут же снова сжалась.

— Джен, мы расскажем Шей обо всем внутри. Нужно принести ей воды, пока она не сошла в могилу.

— Это как? — спросила она.

— Туфля просто соскользнула, — сказала я ему. — Вот и все. Не о чем волноваться.

— Это значит, что Шей забыла наполнить свою бутылку с водой, а сейчас очень жарко, поэтому нам нужно принести ей попить, — сказал он. — Возможно, и какую-нибудь твердую пищу.

— Правда, ты не должен...

— Пойдем со мной, — сказала Дженни, взяв меня за свободную руку. — Я приготовлю пиратский сок.

— Что такое пиратский сок? — Я посмотрела между Дженни и Ноем, когда они повели меня в дом.

Он усмехнулся.

— Увидишь.

— Ной вчера вечером сварил новый джем. Можешь перекусить им. Иногда я макаю в джем свои крендельки.

— И поэтому у тебя своя банка, — сказал Ной.

— Из чего новый джем? — спросила я. Ной толкнул дверь, и меня встретила стена прохладного воздуха. Это было великолепное облегчение. Настолько, что я громко застонала. — О, боже, как хорошо.

Ной отодвинул стул от кухонного стола и усадил меня на него, качая головой, как будто я была большей проблемной, чем он ожидал.

— Помидоры.

— Помидоры? — переспросила я.

Он опустил обе руки мне на плечи и крепко сжал.

— Новый джем.

— Это... джем?

Мужчина поставил мою сумку на стойку и прислонился спиной к острову, скрестив руки на груди. Дженни исчезла в кладовой, вскоре появившись оттуда с табуреткой.

— Пикантные джемы продукция на любителя, но становятся все более популярными. Мы можем устанавливать цены в два раза выше, чем например на клубничный джем, и продавать в большем объеме, особенно в ресторанах и других оптовых точках, — сказал он. — Куда ты ходила сегодня?

— В начальную школу. Появилась вакансия, одна из учителей в отпуске по уходу за ребенком.

Дженни открыла морозильную камеру и начала зачерпывать лед в чашку. Ной наблюдал за ней.

— Поторопись с соком, Джен.

— Я делаю, делаю, — сказала она, выбирая лед по отдельным кубикам.

Вскоре она подбежала к столу, неся зеленую бутылку, банку с чем-то фиолетово-красным и кружку, наполненную отобранным вручную льдом.

— Что это все? — спросила я.

Она постучала пальцем по каждому предмету.

— Вишня, лед, ром.

— Ром?

— Пираты любят ром, — сказал Ной, кивнув на зеленую бутылку. Этикетка была оторвана, и на ее месте жирным черным маркером было написано «РОМ». — А дядя не любит ром, так как хочет сохранять рассудок.

Дженни посмотрела на него через плечо.

— Сколько вишен?

— Трех должно хватить.

Дженни с точностью химика положила каждую вишенку в кружку. Если бы только она так же сосредоточенно писала полные предложения.

Когда она закончила с фруктами, я изучила банку. На ней не было этикеток. Она не выглядела купленной в магазине.

— А вишню вы тоже консервируете сами?

— Да. — Ной пожал плечами. — Мне не нравится, как обрабатывают вишню мараскино. В ней не остается настоящего вишневого аромата, в основном это кукурузный сироп и пищевые красители. Зачем заморачиваться, если по сути ты ешь желейного медвежонка, упакованного в сок?

Я кивнула.

— Действительно, зачем.

Дженни вручила мне пиратский сок в комплекте с соломинкой, сказав:

— Это придаст тебе много энергии.

Я сделала глоток. Имбирная газировка и вишня домашней консервации. А все вместе это пиратский сок.

— Вкусно. Настоящий эликсир открытого моря. Спасибо.

Девочка просияла.

— Что ты хотела бы на закуску?

— Я не уверена, — сказала я между глотками. Напиток был замечательно холодным, а вишни давали достаточно сладости, чтобы взбодрить меня. Идеально. — У тебя есть сырные крекеры?