Подорваться на собственной петарде

Чтобы создать умиротворяющую атмосферу, бамбуковые павильоны располагались чуть поодаль друг от друга. Казалось, они находятся совсем рядом, но тропинки, ведущие от одного павильона к другому, были проложены очень продуманно, извиваясь и петляя между ними. Хотя тропинки были открыты, но деревья укрывали их от солнца. Прохладный ветерок разносил вокруг легкий аромат лотосов, поэтому пройтись по такой тропинке было прохладно и приятно.

В павильоне, где сидел Пин И Фан, находились еще три человека, и Ранкуй также представил их Ву Син Цзы. Это были ученые из бедных и незнатных семей, и в столице, где все было в руках богатых и влиятельных людей, они ни перед кем не угодничали и не заискивали, пробивая себе путь своими собственными способностями и умениями. То, что они смогли отвоевать себе место в столице, говорило о том, сколь талантливы они были.

Так получилось, что все трое ненадолго задержались в списке любимых «птенчиков» Ву Син Цзы. Непонятно, откуда Ранкуй был так хорошо осведомлен об этом, и Ву Син Цзы вдруг ощутил, как в нем нарастает чувство неловкости.

Чем ближе он подходил к павильону, тем сильнее начинало биться его сердце. В конце концов, он был очень стеснительным и сдержанным человеком. Был ли то Ян Вен Син в прошлом, или Ан Шен, или даже сам Гуан Шан Цзынь, он никогда не осмеливался первым выказать им свое внимание. Он лишь молча восхищался ими со стороны. А сейчас он и сам не знал, откуда он нашел в себе смелость подойти первым.

В павильоне были и другие люди, что он сможет сказать, чтобы не показаться при этом бесцеремонным и грубым? Ву Син Цы нервно теребил рукава, у него задрожали коленки. Его лоб покрылся испариной, он засомневался, надо ли ему заходить в павильон.

Он не ожидал, что те трое мужчин окажутся такими понятливыми. Стоило ему ступить в павильон, как они тут же сложили ладони, приветствуя его и, извинившись, немедленно вышли.

Может, они увидели кого-то, кто тоже заинтересовал их? Ву Син Цзы с облегчением выдохнул, на его лице расцвела улыбка. Легко скользя по полу, он подошел к Пин И Фану и, остановившись перед ним, поклонился ему:

- Господин Пин, приветствую вас.

- Вы слишком любезны... - Пин И Фан поспешно встал и поклонился в ответ, держась несколько неуверенно. В этом не было ничего удивительного, поскольку они виделись всего лишь раз. Он даже не знал его имени, перебирая в памяти страницы каталога и пытаясь вспомнить, не видел ли он там Ву Син Цзы.

Но Ву Син Цзы вообще не была на страницах каталога. Точнее сказать, с тех пор как им завладел Гуан Шан Цзынь, помимо копии каталога, который был у Ву Син Цзы, его изображение и все данные в других копиях были сплошь поддельными, чтобы он мог развлекаться, пополняя свою коллекцию рисунков, и ничего кроме этого.

Поначалу Ранкуй вопротивился подобному нарушению всех правил, но силы были не равны. Хотя его босс и любовник босса были людьми очень влиятельными, им было не сравниться с Гуан Шан Цзынем, в чьих руках была состредоточена военная мощь. К тому же, у его босса не было причин отказывать Гуан Шан Цзыню в небольшой любезности, и таким образом, едниственным человеком, выступившим против, оказался Ранкуй, который был моментально повержен.

Впрочем, Ву Син Цзы ничего об этом не знал.

Он думал, что его просто нет в столичной версии каталога, но его данные все еще оставались в Южной версии  каталога. Ведь все равно он рано или поздно вернется назад, поэтому он был спокоен на этот счет и ничего не заподозрил.

- Господин Пин, моих данных нет на страницах столичного издания каталога. Только благодаря личному приглашению управляющего я осмелился посетить столь грандиозное событие.

Выслушав его объяснения, Пин И Фан понял что к чему.

- Теперь понятно, - он тепло и дружелюбно улыбнулся. – Тогда отбросим формальности. Могу я узнать ваше имя?

- Моя фамилия Ву, меня зовут Ву Син Цзы. Я родом из округа Чин Чен, где провел немало лет. Раньше я был советником магистрата в нашем округе, и в будущем я снова вернусь туда и снова буду работать там. В моей семье кроме меня нет никого, я живу один. Хотя на мое имя не зарегистрировано никакой собственности, у меня есть место для успокоения. Это очень хорошее место, где можно уютно устроиться вдвоем.

Ву Син Цзы поведал все о себе. Он выглядел застенчивым и трезвым, но на самом деле, то вино, которое он недавно выпил, ударило ему в голову, и он уже давно опьянел.

Ву Син Цзы и сам не понимал, почему ему так нравится Пин И Фан. Как и тогда в прошлом, когда он увидел Ян Вен Сина под цветущим деревом персика, его сердце рвалось к нему, и он ничего не мог с этим поделать. Он мог думать лишь об этом человеке, и образ Гуан Шан Цзыня отодвинулся в самый дальний угол, чтобы покрыться там пылью.

- Место для успокоения? – Пин И Фан на мгновение застыл, в глубине его ласковых глаз промелькнула тень. – Судя по словам советника Ву, я вам приглянулся?

Это он еще проявил тактичность. Судя по тому, что сейчас брякнул Ву Син Цзы, он фактически предложил Пин И Фану разделить с ним одну могилу на двоих.

Как он мог вот так запросто предложить это? Это нельзя было трактовать иначе, чем глубоко укореренившуюся любовь. Никто бы не поверил, что Ву Син Цзы только что познакомился с Пин И Фаном, и они разговаривают не более пяти минут.

- Да, вы мне понравились... - Ву Син Цзы с глупым видом уставился на Пин И Фана и кивнул. Будь он чуть потрезвее, вероятно, он бы умер от стыда за свою дерзость, и ему понадобилось бы несколько месяцев, прежде чем он осмелился бы снова посмотреть в лицо Пин И Фану.

- Почему я вам понравился? Мы лишь случайно столкнулись с советником Ву и сейчас успели поговорить лишь несколько минут. Такая незаслуженная любезность... я... Не успел Пин И Фан возразить, как Ву Син Цзы сделал пару шагов вперед. Их дыхание смешалось. Уловив запах алкоголя, исходивший от Ву Син Цзы, Пин И Фан запнулся на полуслове.

Ву Син Цзы придвинулся еще ближе, кончик его носа дернулся, он принюхался к запаху Пин И Фана.

- Вы... от вас так приятно пахнет.

Это была хорошо знакомая ему смесь аромата сандала и цветов апельсина, холодный и элегантный запах.

На лице Пин И Фана промелькнуло замешательство. Казалось, он хотел уйти, но, видимо, побоялся задеть чувства Ву Син Цзы. В этот момент нерешительности он заметил, что Ву Син Цзы собирается шагнуть в его объятья, и у Пин И Фана не осталось выбора, кроме как вытянуть руку и остановить его.

- А? – Ву Син Цзы заморгал, обнаружив, что не может приблизиться к Пин И Фану. Он пошевелил руками, а затем подвигал ногами, изумленно глядя на свои свободно болтающиеся конечности. Почему он не может подойти ближе?

- Вы выпили? – при виде глупого поведения Ву Син Цзы, Пин И Фан не мог не смягчиться в своем сердце. Поддерживая его, он сел вместе с ним на подушки. Голова Ву Син Цзы уютно прильнула к плечу Пин И Фана, и тот, сжав пальцы в кулак, положил руку к себе на колено.

- Всего лишь одну чашу, это ни считается, - вдыхая знакомый аромат, Ву Син Цзы пришел в восторг. Он втянул носом воздух и задержал дыхание, после чего медленно выдхнул и снова сделал глубокий вдох.

Пин И Фан посмотрел на него. Ву Син Цзы не производил впечатление пьяного человека, но все равно его поведение было не совсем нормальным. Его взгляд упал на чашу с вином на столе, он потер виски, чувствуя, как у него побаливает голова.

Вино, которое подавали на этом собрании Общества, было очень хорошим. Выдержанное вино Сон Лао Чун обладало нежным мягким вкусом, а его аромат был изысканным и холодным. Оно легко пилось, и крепость его была невелика. Но Ву Син Цзы и этого было достаточно, чтобы опьянеть.

Все в Пин И Фане вызывало восторг Ву Син Цзы. Прислонившись на мгновение к плечу Пин И Фана, он снова беспокойно заерзал. Этот худой неуклюжий старикан начал двигаться. Думая, что делает это незаметно и ненавязчиво, он скользнул со своей подушки прямо в объятья Пин И Фана. Он уткнулся своей глупой физиономией в крепкую грудь Пин И Фана, потираясь об нее своим мясистым носом. Эта нелепая картина вызвала смешок у Пин И Фана, но его улыбка тут же погасла, он наклонил голову и холодно посмотрел на довольного старикана в своих объятьях.

Он ущипнул Ву Син Цзы за нос, а затем за щеку, и этот довольно улыбающийся человек в его объятьях позволял ему делать все, что он пожелает. Он не только не сопротивлялся ему, он даже обвил его талию руками и крепко сжал ее, отказываясь отпустить.

Даже повилика* не опутывала ветви растений с такой настойчивостью, с какой Ву Син Цзы льнул к нему. У Пин И Фана не хватало духу оттолкнуть его, и он, помрачнев лицом, погрузился в свои мысли.

Зато Ву Син Цзы было хорошо. Уютно устроившись в объятьях Пин И Фана, он заснул.

Слушая спокойное протяжное дыхание старикана, Пин И Фан, не удержавшись, снова ущипнул его за щеку и отпустил ее только когда кожа покраснела под его пальцами. Нахмурив брови, он какое-то время боролся сам с собой, но все же удержался и заключил его в свои объятья. Он усадил его поудобнее, чтобы он не прижимался к нему лицом и не расплющил себе нос.

Те трое человек, что ранее вышли из павильона, тут же вернулись и один из них обратился к Пин И Фану:

- Гсоподин, вы хотите вернуть господина Ву?

- Вернуть? – после вина человек в его объятьях разрумянился и излучал тепло, точно маленькая печка. Очень скоро лоб и нос Ву Син Цзы покрылись бисеринками пота. Ему было жарко, но он все равно продолжал прижиматься к Пин И Фану.

Поцокав языком, Пин И Фан достал платок и осторожно вытер лицо Ву Син Цзы. Трое подчиненных еще никогда не видели Пин И Фана таким нежным, заботливым и мягким.

Они обменялись взглядами и один из них, придя в себя, спросил:

- Ммм... Хозяин хочет увезти господина Ву назад в поместье?

- Нет, - даже не задумываяь, ответил Пин И Фан. Глядя на бесчувственного человека в своих объятьях, он был раздражен, но не мог оставить его здесь. – Скажите Ранкую, я отвезу Ву Син Цзы домой, и пусть больше не позволяет ему пить вино.