Гуан Шан Цзынь смотрел на этот фонарь и над человека, стоящего под ним, и его лицо слегка исказилось.

Ву Син Цзы случайно оказался сегодня одет в белое, и эта белая одежда придавала ему немного объема. Так как сам по себе он был очень худым, теперь, когда он казался немного полнее, он выглядел лучше. Его улыбающееся лицо было таким простым и обыкновенным. У него бы мясистый нос и пухлые губы, и губы были расположены слишком близко к носу, а лоб был узким. Его брови не были густыми, и вместе с его небольшими круглыми глазками он выглядел прелестно, когда его глаза искрились весельем, но когда он задумывался, то становился похож на глупую перепелку.

В таком лице не было ничего общего с ясным, похожим на цветок, лицом господина Лу.

И все же, когда одетый в белое, Ву Син Цзы стоял под деревом, глядя вверх на фонарь, Гуан Шан Цзыню казалось, что он смотрит на того господина Лу, которого он увидел на Весеннем Празднике Фонарей несколько лет назад.

В одежде светлых тонов Ву Син Цзы выглядел изысканным и элегантным, довольным и умиротворенным. Если господин Лу был мягким и ясным светом Луны, то Ву Син Цзы был ручьем, отражающим лунный свет. Гуан Шан Цзынь не мог разглядеть луну на небе, но он мог видеть ее отражение в воде. Поэтому он сильнее сжал руки, еще крепче обнимая этого человека.

- Хэйван? Почувствовав, как внезапно напряглись обнимающие его руки, Ву Син Цзы покраснел и неосознанно поднял руки, пытаясь оттолкнуть его. Однако, ему явно не доставало силы, а Гуан Шан Цзынь знал, как захватить его. Он, задыхаясь, боролся с ним, но не смог вырваться ни на дюйм, поэтому ему лишь оставалось нагнуть голову и спрятать свое лицо, чтобы другие не увидели его и не стали смеяться.

- Что случилось? Ты опять застеснялся? – глядя вниз на Ву Син Цзы, Гуан Шан Цзынь улыбался. Он ласково погладил кончик носа Ву Син Цзы, но ему этого было мало, поэтому он поцеловал его. Старикан вспыхнул от смущения, и даже его глаза наполнились слезами. – Никто не заметит нас, все любуются фонариками.

- Ох. – Ву Син Цзы тихонько поднял голову и быстро окинул взглядом толпу. Как и следовало ожидать, парочки, бродившие вокруг, либо смотрели вверх на фонари, либо, как и они с Гуан Шан Цзынем, прятались в темных уголках, тесно обнимаясь друг с другом.

Хотя Ву Син Цзы все еще смущался, все же он смог немного расслабиться. Он позволил Гуан Шан Цзыню ласкать и обнимать себя, пока они заканчивали любоваться фонарями, а затем неохотно покинули рынок фонарей.

Был уже восьмой час вечера, когда они вернулись в округ Чин Чен. Ву Син Цзы хотел навестить тетушку Лю, чтобы пожелать ей и ее семье счастливого Нового года, а также подарить им подарки, которые он купил на рынке. Но посмотрев на время, он подумал, что уже слишком поздно. Фермеры просыпались очень рано, и в это время они все наверняка собирались спать.

Ву Син Цзы подумал немного и решил сходить к Ан Шену. Во время новогодних праздников, в округе Чин Чен никто не занимается делами, кроме самого большого чайного дома, который открывается на десятый день Нового года. А что же до остальных лавочек на рынке, они откроются только на пятнадцатый день, когда закончатся праздники. Так что в эти дни Ан Шен был свободен. И канцелярия магистрата тоже откроется только после праздников. Поэтому если их навестить, то они не побеспокоят также и пристава Чжана.

Приняв решение, Ву Син Цзы сказал об этом Гуан Шан Цзыню, имея ввиду, что тому следует вернуться домой, дабы Ан Шену и приставу Чжану не было неловко.

Разумеется, Гуан Шан Цзынь отказался. Он крепко держал Ву Син Цзы за руку, и, оставив коня на конюшне магистрата, он настоял на том, чтобы Ву Син Цзы вел его.

Ему не осталось выбора, кроме как привести Гуан Шан Цзыня с собой. Теперь Ан Шен и пристав Чжан еще больше удостоверились в том, что у них отношения.

Ан Шен несколько раз пытался поговорить с Ву Син Цзы наедине, но Гуан Шан Цзынь постоянно мешал им.

Видя, как такое произошло несколько раз, пристав Чжан тоже был недоволен. Потемнев лицом, он свирепо уставился на Гуан Шан Цзыня. Если бы не Ву Син Цзы, он бы точно врезал ему.

Из-за этого Ву Син Цзы не смог надолго засидеться у них. Он поспешно вручил им подарки, и пообещал придти в лавку, чтобы отведать творога, когда вернется в следующий раз, а затем Гуан Шан Цзынь утащил его.

- Когда мы завтра пойдем к тетушке Лю, вы не можете себя так вести, - предупредил его Ву Син Цзы по дороге домой. Он немного был сердит на него. Он чувствовал, что с Гуан Шан Цзынем творится что-то не ладное в последние дни. Казалось, он умышленно пытается оградить его от всех людей. Почему?

- Ммм, - небрежно кивнул ему Гуан Шан Цзынь. Обняв Ву Син Цзы, и не обращая ни на что внимания, он начал целовать его. И только когда Ву Син Цзы начал задыхаться, и у него в глазах появились слезы, он удовлетворенно облизнул губы и отстранился.

- После визита к тетушке Лю, давай вернемся в город Бастионов. Гуан Шан Цзынь нежно ласкал его распухшие от поцелуя губы.

- Мы возвращаемся так быстро? – Ву Син Цзы немного заколебался. Он подумал, что, раз уж ему придется уехать на какое-то время, ему обязательно нужно забрать с собой рисунки с «птенцами», а также книги отца. Хотя вещей будет не так уж и много, ему ужасно не хотелось так поспешно приезжать и уезжать.

Он прожил большую часть жизни в этом маленьком домике. Ну и пусть он жил там один, зато - в мире и покое.

Однако, он не знал, как уговорить Гуан Шан Цзыня задержаться на несколько дней. Господин Лу женится после Нового года, и до свадьбы оставалось всего несколько дней. Поэтому было понятно, почему Гуан Шан Цзынь так рвется в город Бастионов, чтобы организовать этот брак.

- Тебе что-то нужно сделать?

- Нет, не то чтобы...

Они подошли к дому. Ву Син Цзы посмотрел на маленький домик, почему-то чувствуя, что вернется сюда довольно не скоро. Он покачал головой, в глубине души посмеиваясь сам над собой за то, что слишком много думает об этом.

- Хэйван? Почему вы хотите, чтобы господин Лу женился и обрел семью?

Этот вопрос стал полной неожиданностью. Гуан Шан Цзынь был застигнут врасплох и долго не отвечал.

Зато человек, задавший этот вопрос, продолжал болтать без умолку, не задумываясь ни о чем.

- Я видел, что вы тоже очень нравитесь господину Лу. Кстати, так смешно, что я раньше не догадался о ваших отношениях. Спасибо словам тетушки Ли, которые открыли мне глаза.

- Что ты понял? – голос Гуан Шан Цзыня звучал хрипло. Он собирался зажечь свечу, но теперь его пальцы одервенели, он совершенно забыл о том, что собирался сделать.

- А? Ну что вы с господином Лу не просто учитель и ученик. Он же ваш возлюбленный, ведь так? – заморгал Ву Син Цзы. В домике было очень темно, и луна снаружи светила тускло. Он не мог ясно видеть, и лишь слышал внезапно охрипший голос Гуан Шан Цзыня и его тяжелое дыхание.

Немного занервничав, Ву Син Цзы пошарил вокруг, желая зажечь свечу. Но его запястье внезапно стиснули. Сила захвата была настолько ужасающей, что, казалось, его рука вот-вот сломается. Ему было так больно, что он закричал, но захват не ослабевал.

- Х-Хэйван... мне больно... пожалуйста, отпустите...

- Ты об этом знаешь? – Гуан Шан Цзынь до того стиснул зубы, что послышался скрежет. Давление от его хватки возрастало, от чего кости в запястье Ву Син Цзы заскрипели, он завопил от боли. – Отвечай мне! Ты все знаешь?

- Ч-ч-что я знаю? – от боли слезы хлынули из глаз Ву Син Цзы. Его лицо побледнело, и, казалось, запястье будет сломано в следующее же мгновение. Весь дрожа, он взмолился. – П-пожалуйста, пустите... мне правда больно...

- Так ты знаешь...

Что я всегда обращался с тобой лишь как с заменой господина Лу? Ты знаешь, что я люблю господина Лу? Ты знаешь что...

- Так значит, ты все время притворялся? – Гуан Шан Цзынь не только не отпустил его, но начал притягивать к себе все ближе и ближе.

- А? – Ву Син Цзы совершенно не понимал, о чем он говорит. Раньше такой образ смягчал Гуан Шан Цзыня, а теперь он привел его в еще большую ярость.

Так он прикидывался простачком, чтобы обманывать его? Оказывается, он с самого начала знал обо всем? Выходит, он оставался с ним, имея какие-то скрытые намерения? Какие только мысли ни пронеслись в этот момент в голове Гуан Шан Цзыня, но по какой-то причине, они остановились на рисунке с «птенцом». Гуан Шан Цзынь сперва замер, а затем, будто его обожгло огнем, он быстро отпустил Ву Син Цзы.

Ву Син Цзы тихо плакал от боли, его тело пошатнулось, и он полетел на пол. К счастью, Гуан Шан Цзынь подхватил его в свои объятья раньше, чем он успел упасть.

Ву Син Цзы охнул, задрожав от страха. Боль в запястье пронзала все его тело, он не был уверен в том, что оно не сломано. Сейчас он не смел даже пошелохнуться.

- И что же мне теперь с тобой делать? – Гуан Шан Цзынь и сам не знал, кому он задает свой вопрос – Ву Син Цзы или самому себе? Только что им овладело безумие, и в итоге он причинил боль Ву Син Цзы. Теперь его сердце стучало от ужаса. Ву Син Цзы был не глуп. Раз уж сплетни от тетушки Ли достигли его ушей, да и сам он стал свидетелем того, как они общались с господином Лу в городе Бастионов, конечно же, он догадался, в чем было дело.

Так из-за чего именно он впал в такую ярость? Гуан Шан Цзынь был на редкость растерянным.

- Я сделаю тебе массаж. Не бойся меня. Гуан Шан Цзынь поубавил тон, в его голосе слышалась мольба.

Ву Син Цзы вытер слезы. Кивнув, он протянул ему руку.

______________________________

* Вышитая подушка символизирует человека, который красив внешне, но пуст внутри.

** Восемь Бессмертных (кит. 八仙) — восемь святых даосского пантеона. Восемь бессмертных часто изображаются на картинах как в храмах, так и в общественных местах, ресторанах и трактирах, пересекающими море на лодке.