ГЛАВА 70

БЕТ

Я просыпаюсь в пустой постели.

Уже вечер, красно-золотой свет проникает в тусклую комнату сквозь щели в жалюзи Себастьяна. Я лежу, на секунду коснувшись холодной подушки у своей головы. Теперь, когда я снова одна, старая грусть снова пробирается ко мне, сжимает горло, давит на грудь. Я переворачиваюсь на бок, обхватывая рукой живот. Чувство вины давит на меня.

Я должна быть счастлива. Я так рада, что ребята здесь. Я так рада, что они хотят быть со мной. Но даже этого недостаточно, чтобы унять боль внутри меня. Понадобится не одна неделя и не один перепихон, чтобы пережить новость о моем бесплодии.

Но ведь не в этом смысл иметь парня, правда? Люди, которых ты любишь, не должны исцелять твою боль. Никто не может сделать это за вас. Но они могут поддержать вас, пока вы справляетесь с этим.

Я слышу хихиканье, доносящееся из гостиной, и приподнимаюсь. Снова хихиканье, визг, а затем глубокий мужской смех. Боль в груди немного стихает. Я выскальзываю из постели, быстро одеваюсь и иду на звук.

Себ и Джек в гостиной, играют с Ками. Я прислоняюсь к дверному проему и наблюдаю. Они разложили игровой коврик Ками, и Себастьян складывает ее любимые розовые блоки в башни. Ками прыгает вверх-вниз на руках у Джека и хихикает, наблюдая за происходящим. На ней зеленый костюм динозавра с маленькими фетровыми шипами по спине. Я никогда не видела его раньше, наверное, ребята купили его в Америке.

Пока я смотрю, Себастьян берет Ками и, удерживая ее в вертикальном положении, ведет ее через кучу блоков. Она с радостью начинает их пинать, а Джек серьезным голосом рассказывает.

— Гигантский хамелеон Ками пробиралась через огромный город, оставляя за собой хаос. Перед ней рушились здания. Улицы города были залиты пламенем. Мосты рушились, деревья вырывались с корнем. Но великанша Ками не проявляла милосердия.

Ками чуть не спотыкается о свою игрушку-зайчика, и он вскакивает, чтобы убрать ее с дороги.

— Граждане с криками разбежались, отчаянно пытаясь укрыться от ее огромных лап. — Он щекочет одну из ног Ками, заставляя ее пинаться и визжать. Себ подводит ее к самой высокой башне из блоков.

Джек задыхается.

— Она подошла к башне с часами. Это было самое высокое и прочное здание в городе. Конечно, даже монстр Ками не смог бы опрокинуть такое массивное сооружение!

Ками пытается перевернуть ее — и промахивается. Нога пролетает мимо. Она пытается еще раз и чуть не падает. Себастьян подхватывает ее на руки, и она влетает в башню. Кубики дождем сыплются на пол, разлетаясь по гостиной.

— Все кончилось! — плачет Джек. — Гигантский хамелеон разрушил последнее здание в городе! Она подняла кулаки в триумфе…

Ками хихикает и переворачивается на живот.

— А потом она отдохнула, — импровизирует Джек. — Ее энергия была потрачена. Пепел некогда процветающего мегаполиса горел и светился вокруг нее. Она выполнила свое задание. Она сровняла с землей злой город Бристоль.

Он протягивает руку и подхватывает ее, подбрасывая в воздух. Она радостно кричит, хватаясь за его волосы.

Я стою в дверях и смотрю на их игру. Джек и Себ выглядят такими расслабленными, какими я их никогда не видела. А Ками в полном восторге, она греется в лучах внимания своих отцов.

В коридоре раздаются шаги, и я чувствую за спиной теплое тело. Я прислоняюсь к Сайрусу, позволяя ему обхватить меня за талию.

— Как ты себя чувствуешь? — тихо спрашивает он, его дыхание касается моих волос.

— Прекрасно. Счастливой.

Я ожидаю, что он кивнет и бросит это, но он только хмурится. Его лицо прищурено.

— Я серьезно. Ты в порядке? — он трет глаза. — Черт, это глупый вопрос. Конечно, ты не в порядке. Я просто… — Он вздыхает, касаясь моей щеки. — Мне так жаль, детка. Я знаю, что ты очень хотела детей.

Я опускаю глаза. Мне удается держать себя в руках около двух секунд, прежде чем я начинаю плакать.

Сайрус издает низкий звук в глубине своей груди.

— Бетти.

Он притягивает меня к себе, и я вжимаюсь лицом в его рубашку, позволяя слезам впитаться в мягкий хлопок. Его рука медленно перебирает мои волосы.

— Мне все еще больно, — признаюсь я. Мое горло так сжалось, что мне больно говорить. — Очень сильно.

— Я знаю, — шепчет он. — Мне так жаль. Мне очень жаль, милая.

Я плачу некоторое время, пока он обнимает меня. Рыдания тихие, остальные их не слышат. Мы с Сайрусом как будто находимся в своем маленьком личном пузыре. В конце концов, я отстраняюсь, вытирая щеки. На заднем плане радостно болтает Ками.

— Должно пройти какое-то время, чтобы перестало болеть. Может быть, так будет всегда. — Я фыркаю, и он целует меня в макушку. — Но это помогает.

— Это? — он показывает на себя, потом на других парней. — Секс?

— Нет. Ну, да, но… — я киваю в сторону гостиной. Мы оба смотрим, как Ками похлопывает Себа по животу, и он делает вид, что падает на пол, сбитый с ног ее огромной силой. Она громко смеется. — Вот это да. Я думала, что останусь одна. Но это не так.

Сайрус долго молчит. Так долго, что мне кажется, он меня не слышал. Потом он прижимается лицом к моей шее.

— Я тоже, — бормочет он, и я чуть не разрываюсь на части.

Все это время я была настолько захвачена своей собственной дерьмовой драмой, что не переставала думать о не самых идеальных семейных ситуациях ребят. От Сайруса отказались. Родители Себа бросили его и лгали ему. Семья Джека игнорировала его в пользу его атлетически сложенных братьев и сестер. Ни у кого из них не было идеальных семей, но это не помешало им создать свои собственные.

— Это не так, — тихо говорю я. — Никто из нас теперь не такой.

Он нежно прижимается своими губами к моим. Тепло проникает в меня, как солнечный свет. Боль в груди немного ослабевает. Я наклоняюсь вперед, пытаясь углубить поцелуй.

Что-то мягкое ударяет меня по лицу, и мы отстраняемся, глядя на розовый блок у наших ног. Ками смеется и хлопает ладонями по коврику.

— Ни хрена себе, — говорит Сайрус. — Это она бросила?

— У нее хороший бросок, — бормочет Джек. — Не волнуйся, милая. Даже если тебе понравится спорт, я все равно буду тебя любить.

— Думаю, это наш сигнал присоединиться к ним, — говорю я, и Сайрус кивает, берет меня за руку и ведет к свернутому игровому коврику. Ками сияет, когда мы садимся, и перекатывается с боку на бок, чтобы приземлиться между нашими коленями. Я глажу ее маленькие шипы динозавра, и она счастливо извивается.

Себ проверяет свои смарт-часы.

— Привезли.

Он встает и уходит, напоследок поцеловав меня в макушку.

Джек наклоняется и отключает мой телефон от розетки в стене.

— Я зарядил твой телефон, Бет. Ты, наверное, захочешь наверстать упущенное. Он постоянно звонит как сумасшедший.

Я стону.

— О, Боже. Я не могу смотреть. Насколько все плохо?

Он смеется, сканируя экран.

— Ну, Сайрус, наверное, в одиночку разрядил твою батарею, учитывая количество уведомлений от него. От Бенни тоже много. — Он прокручивает экран вниз. — Есть еще какой-то парень по имени Карл? Его письмо помечено как срочное, так что тебе, наверное, стоит его проверить.

— Карл? — мне требуется секунда, чтобы вспомнить это имя, а затем я бросаюсь вперед и хватаю телефон. Я прижимаю к себе Ками, пока сканирую письмо, и у меня кровь стынет в жилах.

Привет, Бетани, это Карл, муж Сары. Мы встречались несколько дней назад. Надеюсь, ты не возражаешь, я нашел твой электронный адрес в онлайн-объявлении о работе.

Сара мне все рассказала. Я понятия не имел, что у нее есть еще один ребенок, и мне очень жаль, что тебя так плохо встретили в нашем доме. Я не могу представить, что ты чувствовала.

Близнецы (Хэтти и Анри, им по шесть лет, и они просто ужасны) случайно подслушали нас, когда мы обсуждали тебя (у них сейчас шпионская фаза), и теперь они умирают от желания познакомиться со своей старшей сестрой. Они говорят о тебе каждый день. Если ты хочешь, я с удовольствием организую встречу. Я знаю, что это будет много значить для них. Я сомневаюсь, что Сара приедет, но я думаю, что очень важно, чтобы близнецы знали свою семью, и я была бы рада познакомиться с невесткой.

С уважением, Карл

У меня открывается рот.

Сайрус наклоняется ко мне через плечо, подбрасывая на коленях игрушечного зайчика Ками.

— Что это?

— Муж моей биологической мамы. Он хочет познакомить меня с моими сестрой и братом. — Я облизнула губы, сердце заколотилось. — Он назвал меня своей «невесткой».

Этого не может быть, не так ли? Я думаю, что я полностью признана дочерью Сары, так что все обязанности свекра отменяются.

Но, эй. Я не из тех, кто смотрит в рот дареному коню. Он хочет познакомить меня с моими братьями и сестрами. Они хотят познакомиться со мной. Честно говоря, я могу расплакаться.

Я показываю телефон Сайрусу, и его лицо расплывается в улыбке.

— Наконец-то. Наконец-то кто-то понял, как ему повезло, что он твой родственник. Мне нравится этот Карл.

Ками визжит у меня на коленях, выбивает телефон у меня из рук и хмурится.

— Ой, прости, я тебя игнорировала? — спрашиваю я, щекоча ее щеку. — Тебе нужно немного внимания? Может, поцелуи? — я поднимаю ее на руки и начинаю покрывать поцелуями, и она смеется, а Сайрус присоединяется к ней.

— Я люблю тебя, — говорю я ей, прижимая последний поцелуй к ее маленькому носику. Она торжествующе вскидывает руки.

В двери раздается стук ключа.

— Еда приехала, — говорит Себ, заходя в квартиру и держа в руках два аппетитно пахнущих пакета с жареной курицей. Мы поднимаемся, и он раскладывает еду и пластиковые столовые приборы на полу в стиле пикника.

Мы молчим, пока едим. Солнце садится позади нас, заливая гостиную ребят золотистым светом. Я свернулась калачиком между Джеком и Себом, а Сайрус растянулся на коврике и кормит Ками своим детским питанием. Может быть, это просто жареная курица на полу, но это лучшая еда за всю мою жизнь.

— Нет! — неожиданно говорит Сайрус. — Это не для тебя, божья коровка!