Сюй Лин не знал, что сказать при виде подобного совершенства, и лишь восхищенно спросил:

— Что это за чудо?

Гэ Чэнь с гордостью ответил ему:

— Название еще не придумали. Пока в распоряжении Великой Лян имеется всего один такой корабль. После многократных попыток поставить двигатель Орлов на маленьких змеев, наши эксперименты наконец увенчались успехом. Это средство передвижения способно перевозить людей и летит быстрее гигантского змея, но пока работа над ним не доведена до конца. Судно потребляет огромное количество топлива, и его грузоподъемность оставляет желать лучшего. За вычетом испытаний, это будет его первый настоящий полет. Когда удастся понять, как сократить количество потребляемого топлива, мы сможем с воздуха обстреливать гарнизоны иностранцев и отправим их к праотцам. Мой учитель предложил назвать его Большим Орлом, если его решат внедрить в армию.

Сюй Лин потрясенно уставился на Чан Гэна — тот совсем не выглядел удивленным. Так Его Высочество Янь-ван давно задумал избавиться от паразитов в Цзянбэй? Аж специальный летательный аппарат, способный за день преодолеть тысячи ли, подготовил!

— Мы сразу полетим на линию фронта в Цзянбэй, — пояснил Чан Гэн. — Аньдинхоу уже связался со стариной Чжуном. Мы оставим летательный аппарат в его гарнизоне, а сами втайне отправимся с юга на север. Сторожевые посты по дороге с юга на север явно предупредили о нашем визите. Но разве нам обязательно проходить через них? Как тебе мой план? Осмелится ли господин Сюй первым подняться на борт нового летательного аппарата?

Сюй Лин происходил из бедной семьи, ему претило пресмыкаться и преклоняться перед знатью, но и купцы не были близки ему по духу. В юности его считали гением, но ему не раз приходилось уступать тем, кто пользовался служебным положением в корыстных целях. Некогда выдающийся ученик давно впустую протирал штаны при императорском дворе. Как тут не затаить обиды?

Во время прошлой поездки Янь-вана вдоль Великого канала ходили слухи, что несмотря на то, что чистки были жесткие, благодаря им знатные семьи смогли устроить на освободившиеся должности своих людей. Поэтому когда его отправили на юг вместе с Янь-ваном, Сюй Лин прекрасно понимал, что чиновники в Цзянбэй попытаются им препятствовать, воспользовавшись своими влиятельными связями. Но тревожило его совсем не это, а то, что Сюй Лин не до конца понимал кому вышивает свадебный наряд [9], проводя расследование.

Янь-вану местные продажные чиновники точно были не по душе. Несмотря на все опасения ответил Сюй Лин ему громко и четко:

— Император платит мне жалованье, разве могу я струсить в решающую минуту? Ваше Высочество, прошу!

В прошлый раз в броне Черного Орла Гу Юнь за пару дней добрался с северо-запада до Цзяннани. Этот летательный аппарат был гораздо тяжелее, поэтому передвигался в воздухе чуть медленнее, чем Черный Орел, но потеря в скорости была несущественной. За два с половиной дня они добрались из столицы до линии фронта в Цзянбэй. Там еще никто не знал о визите Янь-вана.

Тем временем, сразу после отъезда принца одна из столичных фракций сделала свой ход.

Больше всего Император Лунань ценил в людях два качества — трудолюбие и бережливость. Война достигла критической точки, в столице царила напряженная атмосфера — тут было тихо, как при национальном трауре, если не хуже. Нигде давно было не слыхать ни песен, ни плясок — никто не хотел вызвать на себя гнев Императора Лунаня. Более десятка весенних домов закрылись, поэтому поразвлечься было особо и негде.

В лице уехавшего Гу Юня Шэнь И потерял прекрасного собеседника и собутыльника и, не зная куда податься, решил перебраться в гарнизон.

Поначалу все шло довольно неплохо. Чего он никак не ожидал, так это того, что через два дня после его побега семья пошлёт за ним слуг.

Шэнь И ничего не оставалось кроме как под конвоем, точно на казнь, вернуться в отчий дом. Не успел он переступить порог, как сидевшая в клетке у входа в поместье хохлатая майна [10] старика Шэня разинула клюв:

— Двуногая скотина вернулась! Двуногая скотина вернулась!

Шэнь И швырнул в голову птицы шелухой:

— Да заткнись уже, пернатая тварь!

Птицу это страшно обидело, поэтому она заорала ещё громче, бранясь:

— Ощипанная тварь! Ходячее бедствие! [11]

Пораженный Шэнь И передал поводья маленькому слуге. Птица давно никого не называла "ходячим бедствием", поэтому он с любопытством спросил:

— А кто сегодня у нас гостит?

— Генерал, третья тетушка вместе с молодым господином Хуэем почтила нас визитом, — ответил слуга. — Сейчас они в доме беседуют с вашим отцом.

Шэнь И вдруг охватило дурное предчувствие. Его третья тетя — вдова третьего дяди. Именно по вине Шэнь И дядя покинул мир в самом расцвете сил, оставив ребенка сиротой, а жену — вдовой. Шэнь Хуэй, его кузен, рос слабым и болезненным, а во взрослом возрасте вел разгульный образ жизни, бездельничая и постоянно вступая в любовные отношения с женщинами. Судя по его распутному лицу, от бурных возлияний у Шэнь Хуэя развилась половая немощь.

Старик Шэнь всегда робел перед своей невесткой, а тетя винила в преждевременной кончине супруга Шэнь И. Родственники давно не общались друг с другом. Шэнь И намертво въелось в память, как женщина в траурных одеяниях тыкала в него пальцем и называла его ходячим бедствием, поэтому из любопытства спросил:

— С какой целью тетушка нанесла нам визит?

— Нижайший... этого не знает. Но ваш слуга заметил, что третья тетя привезла с собой множество подарков и на пороге поместья проявила крайнее почтение. Возможно, намерения госпожи самые добрые и ей просто захотелось повидать родню.

— А, — протянул Шэнь И.

Сердце его было неспокойно из-за визита третьей тети и кузена. Прекрасная вдова постарела со дня похорон. Об ее острые скулы можно было порезаться. Время не пощадило и Шэнь Хуэя — под глазами залегли жуткие темные круги и отеки, а тело больше напоминало пустую оболочку с длинным носом и впалыми щеками, как у мартышки. Увидев Шэнь И, кузен расплылся в льстивой улыбочке, отчего стало еще более не по себе.

Не успел Шэнь И должным образом поприветствовать родственников, как третья тетя встала, смяла платок в руке в комок и перебила его:

— Мы с Цзипином столько лет не виделись, что он добился поразительных успехов. Командующий северо-западом, видный чиновник на границе. Тебя явно ждет большое будущее. Ах! Я и сама мать, поэтому не так строга, как твой отец. Знай я заранее, чем все обернется, вышвырнула бы твоего никчемного двоюродного брата из дома и отправила его бродить по свету. Может, тогда бы все вышло иначе.

Шэнь И не понял, о чем речь, поэтому вежливо промолчал.

Третья тетя теперь, похоже, робела перед ним. После эмоционального приветствия она села в сторонке и во время рассказа глаза на него боялась поднять. Вскоре Шэнь И узнал, в чем проблема.

Его кузен Шэнь Хуэй влип в неприятности. Этот молодой человек не преуспел ни в боевых искусствах, ни в литературе. За деньги ему удалось купить себе должность, но и там он валял дурака. Император Лунань строжайше запретил всем государственным чиновникам отлучаться со своих постов ради развлечений. Тем не менее некоторые бездельники игнорировали его указ. В весенний дом Шэнь Хуэй идти побоялся, поэтому вместе с гуляками-друзьями отправился к проституткам [12].

И ладно бы он просто предавался радостям плоти, так напившись и приревновав, этот идиот умудрился ввязаться в драку. Шум поднялся такой, что об инциденте доложили правителю столичного округа.

Над страной сгустились тучи, а этим людям хватило наглости заниматься такими вещами. Разгневанный правитель столичного округа за участие в драке бросил всех этих распутников в тюрьму. Будучи потомками знатных семей, раньше при помощи взяток и влиятельных связей они могли легко уладить дело. Теперь же с учетом взятого Императором Лунанем курса на воспитание нравственности в обществе, это было равноценно самоубийству.

Внимательно выслушав тетю, Шэнь И поджал губы и подумал про себя: «Ух, будь Шэнь Хуэй моим сыном, я бы давно забил его до смерти. Как можно позволять такому человеку шляться где попало и покрывать позором семью?»

Третья тетя утерла слезы и продолжила:

— Чтобы спасти этого охламона, к кому я только не падала в ноги, моля о помощи. Я использовала уже все свои связи. Моя подруга детства вышла замуж за господина Лу из министерства наказаний. Ей удалось замолвить словечко за моего охламона — только так я вытащила его из тюрьмы.

Сидевший в сторонке Шэнь Хуэй с безразличным видом щелкал тыквенные семечки, словно его это не касалось.

Шэнь И долгое время хранил молчание. Хотя он был благородного происхождения, но практически не общался с другими знатными семьями и, тем более, не помнил, кто на ком женат и кем приходится.

Старик Шэнь предложил:

— В таком случае нужно навестить наших благодетелей и как следует их отблагодарить.

— И правда, — радостно поддержала его третья тетя. — На следующий же день я лично послала господину Лу роскошный подарок. Вот только семья Лу приняла его и отговорилась тем, что это сущая мелочь, знак доброго расположения, ведь мы скоро можем породниться... И тут до меня дошло, что столь щедрым одолжением я обязана славе нашего генерала.

Шэнь И перевел взгляд с тети на своего старика. Лицо его помрачнело, а голос потяжелел:

— К чему тетя клонит?

Шэнь И производил впечатление скорее ученого мужа, чем военного, но всегда отважно бросался в бой. Сейчас он почувствовал тревожную атмосферу, повисшую в воздухе. Заметив мрачное выражение его лица, третья тетя невольно вздрогнула, отвела взгляд и начала уходить от ответа.

— Разве мой второй старший брат не планировал устроить брак генерала? Возможно, генерал не в курсе, но младшая сестра моей лучшей подруги — вторая жена господина Люя из министерства финансов, — сказала третья тетя. — Дочь господина Люя талантлива, красива и славится безукоризненной репутацией. Когда наш дорогой генерал освободил столицу, девушка сразу в него влюбилась. Как не потерять голову от героя? Только у нашего генерала вечно бесчисленное множество важных дел, и он не поддерживает знакомств с гражданскими чиновниками. Молодая барышня Люй очень ранима и не посмела подойти сама, поэтому попросила меня поведать генералу об ее чувствах.