Все виды техники, требующие огневой мощи, в случае использования гражданскими лицами, должны сопровождаться гарантийным письмом ученого или правительственного чиновника, отвечающего за местные регионы и т.п. В отношении высокопоставленных лиц правила были не менее строгими: они могли приобрести только разбавленный Цзылюцзинь исключительно в магазинах императорского двора.

Цзылюцзинь оставался самым прибыльным товаром для ведения бизнеса; остановить его перепродажу было невозможно даже после многократных запретов на организацию черных рынков. В народе говорили: "Люди гибнут в погоне за богатством, птицы гибнут в погоне за пищей". [4] Сколько было отчаявшихся людей, с незапамятных времен желавших отдать собственную жизнь ради денег? Однако, даже если бы они были готовы совершить столь отчаянный поступок – не оказавшись источников обеспечения, все обернулось бы бесполезной тратой времени.

Одни из самых первых "золотых торговцев" черного рынка отправились в степи, дабы попытать удачу там. Но, ни одному из тысяч людей не повезло - большинство из них умирало на полпути, так и не достигнув цели.

Что касается "Небесных Волков" - они целенаправленно устремились на черные рынки Великой Лян. Варвары без колебаний убивали куриц ради яиц. Каждый год добывалось огромное количество Цзылюцзиня. После уплаты дани, лишний Цзылюцзинь использовался для подкупа пограничных солдат и офицеров, после чего их одного за другим убивали. Это был план "Золотая Эрозия".

Этот план постепенно начали воплощать в жизнь около семи лет назад. Впоследствии варвары связались с живущей в небольшом городке Яньхуэй женщиной - Ху Гээр. Обе стороны помогали друг другу.

Спустя столько лет кропотливых трудов, принц-варвар был совершенно уверен: в этом городке, на северной границе, нет ни одного угла, куда бы не могли дотянуться его руки и где бы ни видели его глаза.

Но, даже если бы небеса и земля знали об этом, сам зачинщик был прекрасно осведомлен. Как тогда Гу Юнь смог узнать?

Или у него правда были глаза, способные наблюдать за всем, что происходит в мире?

Без промедлений – всего за несколько фраз – борьба за Гигантского Воздушного Змея была окончена.

Вот только неуемный Гу Юнь, сложив руки за спиной, все еще не был удовлетворен и решил продолжить язвить над варварским принцем:

— Ваше Высочество, я скажу вам правду. Гу так долго ждал вас в этом проклятом месте. Каждую ночь меня мучили кошмары о том, что вы не придете. Если бы вы не появились, у меня не нашлось бы достойного оправдания тому, что я безжалостно уничтожил паразитов, пожиравших императорскую казну и ничего не делавших! Воистину! Благодарю вас!

Варварский принц выглядел так, будто хотел разорвать Аньдинхоу на части. Гу Юнь отметил, что принц почти сошел с ума от переполнявшей его ярости. И только сейчас раздражение от бессилия и неспособности справиться с Чан Гэном, наконец, спало. Принц-варвар улыбнулся.

— Ха-ха, "Золотая Эрозия" - поистине гениальный план. Но, хватит глупой болтовни! Схватить их!

Гу Юнь тут же вцепился за повод и сказал:

- Ваше Высочество напугано. Позвольте вашему подданному вести лошадь для Вашего Высочества.

Чан Гэн изо всех сил старался не отводить взгляд от человека перед собой. Пускай и взгляд паренька метал гром и молнии, Гу Юнь же оставался неизменно спокойным... будто он всего-навсего пропустил мимо ушей обыденную просьбу Шэнь И помыть посуду.

Чан Гэн понизил голос:

— Аньдинхоу не привел с собой ни одного слугу, и, к тому же, проделал долгий путь до этого забытого городка на отшибе. Очевидно, что эти происки оказались весьма утомительны!

В порыве гнева ему хватило смелости произнести еще лишнее обидное слово в отношение Шилю. До смерти мучившие Чан Гэна издевательские слова наконец вырвались из его горла, и ладони, сжимавшие поводья, побелели.

"Настолько рассержен, что больше меня не признает", - обеспокоенно подумал Гу Юнь. - "И что мне теперь делать?"

Гу Юнь всегда мастерски разжигал пламя раздора, и ему было совершенно неважно, кого коснется это пламя. К тому же, он не очень хорошо разбирался в том, как потушить этот пожар. Каждый раз, когда он все-таки пытался помириться, никто не мог понять, почему ситуация не улучшалась, а только накалялась до немыслимых пределов.

Гу Юнь смягчил голос и терпеливо объяснил:

— Согласно военному уставу я не мог раскрыть свою личность Вашему Высочеству до сих пор. Я действительно оскорбил вас. Также оскорбил и тем, что прежде много раз использовал маленького принца... Я надеюсь, что по возвращении вы не расскажете Императору...

Он не успел закончить, как вдруг со стены закричал Гэ Пансяо:

— Берегитесь!!!

Никто не знал, когда варвар, погребенный под завалами, внезапно включил силовую установку металлических поножей и, занося меч над головой, с яростным ревом бросился за спину Гу Юня.

Сидевший на лошади Чан Гэн увидел это. В один миг вся его боль и обида испарились. В отчаянии он бросился вперед и вытянул руки в попытке остановить меч варвара, заслоняя Гу Юня:

— Ифу!!!!

Из защитных поножей Гу Юня вырвались клубы белого пара. Легкая броня все-таки значительно отличалась от тяжелых доспехов. В таком обмундировании самое незначительное движение может заставить почувствовать себя подобно птице. Гу Юнь в мгновение ока оседлал коня. Чан Гэн почувствовал на своей талии объятия крепких рук, его спина врезалась в тонкий слой легкой брони Гу Юня, и перед глазами взметнулась черная тень.

Лезвия внутри Гэфэнженя, зажатого в свободной руке Гу Юня, еще не были выпущены - оружие держало форму гладкого и черного железного прута. Но острый наконечник с разящей точностью уже погрузился в плечо тяжелой брони нападавшего. Механизм на плече брони тут же замер. Железная рука варвара издала пронзительный шум и тут же замерла: длинный меч повис в воздухе.

Между лезвием и лбом Гу Юня было менее трех цюнь. [5]

Тот даже не моргнул.

Гу Юнь пришпорил коня. Тот громко заржал и встал на дыбы. Рука с талии Чан Гэна медленно двинулась выше, пока не легла на глаза мальчика. Из железного наконечника Гэфэнженя моментально вырвались смертоносные лезвия. Лошадь стремительно бросилась вперед, и из оружия с характерным хлопком вырвались струи пара. Обнаженные, вращающиеся лезвия длиной по три чи [6] – каждый, начиная с плеча, разрубили варвара на куски.

Чан Гэн ощутил на шее влажный теплый пар. Он озадаченно замер, пока не почувствовал запах крови.

Аромат горьких лекарств, которыми, казалось, было пропитано все тело Гу Юня, затерялся где-то глубоко под железной броней. Не в состоянии ощутить такой знакомый и родной аромат, Чан Гэн почувствовал себя мучительно неуютно. Ему казалось, что прямо за ним сидел совершенно незнакомый ему человек.

Как будто его маленького ифу никогда не существовало...

Примечания:

螳臂当车 - táng bì dāng chē - богомол лапками задерживает колесницу, обр. пытаться сделать непосильное, переоценивать свои силы; лезть на рожон, обречен на поражение; безнадежная попытка, непосильная задача)

2. 痴人说梦 - chīrénshuōmèng

1) дурень толкует сны (обр. в знач.: нести чушь, рассказывать небылицы; о бреде, небылице, фантазии)

2) вм. 痴人前说梦 толковать сны перед дураком (обр. в знач.: толковать неспособному понять; ср.: метать бисер перед свиньями)

3. 九族 - jiǔzú - 9 поколений (от прапрадеда до праправнука)

4. 人为财死，鸟为食亡 - rén wèi cái sǐ, niǎo wèi shí wáng - люди гибнут в погоне за богатством, птицы гибнут в погоне за пищей (обр. жадность приводит к несчастьям, ср. жадность фраера погубит, жаба душит)

5. 寸 – цюнь - 1) цунь (мера длины, около 3,33 см); вершок, дюйм; одна десятая китайского фута

6. 尺 - chǐ, chě - чи, китайский фут (мера длины, равная 1/3 метра)