— Сегодня не цепляйся к моему росту, Грут (прим.пер.: Грут — персонаж из к/ф «Стражи галактики»), — предупредила она. — Я не в настроении.

Я подошёл к ней вплотную, наслаждаясь тем, как расширились её глаза и соблазнительным маленьким «о», произнесённым розовыми губками.

— Тогда расскажи мне, что случилось с твоей рукой, — надавил я. — Ты сказала, что «справилась с этим». Что это было. Это как-то связано с тем, что здесь находится полиция?

Чуть слышный вздох Фрэнки сказал мне, что она собирается ответить. Я всегда улавливал подобные маленькие подсказки в общении с ней, ещё до того, как она действительно что-то делала или говорила. Фрэнки для меня, как открытая книга. Всегда была такой.

— Джо хочет, чтобы ты и остальные участники группы могли зайти и насладиться едой без фанатов, просящих фотографии, автографы или что-то в этом роде. Он разместил на сайте «Мэри Уэллс» объявление о том, что пока вы, ребята, находитесь в его закусочной, к вам не будут приставать. На входной двери тоже есть табличка.

Должно быть, я пропустил это.

— Правда? — Наклонив голову, невольно улыбнулся. — Это очень мило с его стороны. Я ценю это и знаю, что ребята тоже.

— Да, но не все склонны слушать Джо, — недовольно буркнула она. — Какой-то человек вошёл через чёрный вход около сорока минут назад. Предложил сто фунтов, чтобы я позволила ему подойти достаточно близко и сделать несколько фотографий вашей еды без чьего-либо ведома. Я отказалась и сказала ему убираться. Он попытался предложить мне больше денег, тогда я схватила швабру и предупредила, чтобы уходил. Он разозлился, схватил швабру и потянул за неё. Я потеряла равновесие и упала, ударилась коленом и порезала руку.

Я не был темпераментным человеком, хотя многие думали иначе, не был тем, кто быстро поддавался гневу. Однако то, что Фрэнки рассказала, заставило усомниться в собственных реакциях. Ярость быстро потекла по венам при мысли, что кто-то может причинить вред моей девочке. Голос в голове напомнил, что она не «моя девочка», захотелось его заткнуть, но вместо этого сосредоточился на Фрэнки.

Должно быть, она увидела гнев в моих глазах, потому что положила руки на мои предплечья.

— Всё в порядке. Я в порядке, — заверила меня она. — Джо вошёл и выгнал мужчину за шиворот, а Анна вызвала полицию. Сомневаюсь, что он попытается сделать что-то подобное снова.

То, насколько наивной она была, раздражало.

— Ты сейчас серьёзно? — Потребовал я. — Сомневаешься, что он попытается сделать что-то подобное снова...? Ты не знаешь этого человека и не знаешь, что он будет делать, а чего нет, Фрэнки.

Она нахмурилась.

— Мы вызвали полицию.

—Это ни хрена не значит для папарацци, — заявил я. — Знаешь, сколько предупреждений они получают от знаменитостей за подобные вещи. Некоторых из них даже арестовывают, но им всё равно, только бы получить хорошую фотографию или кадры.

Ноль реакций.

— Послушай меня. — Мой голос был твёрдым. — Никогда больше не вставай на пути этих людей. Поняла? Это стервятники. Им достаточно одной хорошей фотографии, где я или ребята делают что-то, что они считают неправильным, чтобы в их домах пару месяцев горел свет. Люди готовы на всё ради денег, а я и ребята приносим им эти деньги.

Фрэнки с горечью усмехнулась.

—Значит, я должна позволить незнакомцам, которые хотят заработать на тебе денег, просто вальсировать здесь, как будто это место принадлежит им?

—Просто закрывай на них глаза, как это делают все остальные.

— Я не все остальные, Риск! Я не позволю кому-то сделать это дерьмо с тобой, если смогу — не позволю.

Её слова шокировали нас обоих, судя по широко раскрытым глазам на красивом лице. Поспешно повернувшись ко мне спиной, она направилась прямо к задней двери кухни, но едва успела сделать два шага, как мои руки коснулись её плеч и развернули обратно. У меня сжалось нутро, когда слезинка скатилась по щеке Фрэнки.

— Почему ты плачешь?

Она подняла руку и тут же смахнула одинокую слезу.

— Не плачу.

Я просто молча на неё уставился.

— Прекрасно. Плачу, — Фрэнк посмотрела вниз на свои ноги. — Меня просто бесит, что ты не можешь даже поесть спокойно, чтобы тебя никто не беспокоил. Все эти незнакомцы хотят чего-то, но ты даёшь им песни, этого должно быть достаточно. Мне это не нравится. Если смогу остановить одного из них от эксплуатации тебя — сделаю это. Больше ни слова!

Она попыталась пройти мимо меня, но я преградил путь.

— Что? Если собираешься кричать на меня, просто начинай уже. Не собираюсь менять своё мнение, и ты ничего не мож...

Мне надоела, эта болтовня без умолку и я заткнул её поцелуем.

Поцелуй, который для любого другого человека выглядел бы целомудренным и невинным, заставил моё тело ослабеть, а голову закружиться. Сердце готово было разорваться в груди, когда Фрэнки раздвинула мягкие губы и её тёплый, влажный язык коснулся моего. Раньше никогда не думал, что вкус кого-то может быть таким знакомым, однако Фрэнки это удалось. Она потянулась вверх, обвила руками шею и притянула моё тело вровень со своим. Как и тогда, когда мы целовались на пирсе, рот Фрэнки поглощал мой в горячем неистовстве. Хотелось целовать её всю, прикасаться, раздеть, почувствовать жар тугой киски, обхватившей мой член. Одного её вкуса было недостаточно. Слишком долго жаждал насладиться самим её присутствием, вкусом и прикосновениями.

Я шёл по очень тонкой грани, хотел эту девушку больше, чем следующий вздох, хотя наша ситуация никак не изменилась.

— Чёрт, простите!

Фрэнки отпрыгнула от меня, словно от огня.

Мы оба посмотрели в сторону хлопающей двери на кухню. Голос принадлежал Мэю, поэтому я не волновался, но Фрэнки раскраснелась от того, что её застали целующейся со мной. Повернувшись к ней, поднёс руки к щёчкам и провёл кончиками пальцев по горячей, раскрасневшейся коже. Заметил, что синяк вокруг глаза начал менять цвет. Становился жёлто-зелёного цвета. Это было исцеление.

— Ты такая красивая. — Улыбнулся я. — Люблю, когда ты смущаешься: лицо светится, как нос Рудольфа. Ты действительно моя маленькая вишенка.

Фрэнки издала сдавленный вздох, подалась вперёд и спрятала лицо у меня на груди, заставив меня рассмеяться.

— Только ты можешь за несколько минут перейти от бешенства к смущению. Боже, как же я по тебе скучал.

Ее руки крепко обвились вокруг моей талии.

— Ты ведь зашёл позавтракать, верно?

— Да. — Сказал я в ответ. — И тебя увидеть.

Фрэнки отступила назад, щеки всё ещё пылали, и сказала:

— Давай, пойдем, разместим вас и я приму заказ.

— Мэй будет счастлив. — Усмехнулся я задорно. — Он умирает от голода.

Вышел вслед за ней из кухни. Джо, Анна и Мэй прислонились к стойке обслуживания и когда, увидели нас, расслабились.

— Слава Богу, — сказал Джо, положив руку на грудь. — Я думал, ты его убьёшь.

— Я тоже, — Анна закивала головой. — Никогда не слышала, чтобы ты так ругалась или кричала. Ты очень страшная, когда выходишь из себя.

— Как я и говорил, прелесть, — сказал Мэй Анне. — Именно в маленьких собачках всегда есть самая большая сила.

Фрэнки закатила глаза, а я захихикал.

— Давайте просто оставим то, что произошло, в прошлом, — сказала она. — Что сказала полиция?

— Они взяли наши показания после того, как ты дала свои. Я подал заявление и предоставил доступ к нашим камерам видеонаблюдения, чтобы они получили запись того, как мужчина напал на тебя.

— Он не нападал на меня, — подчеркнула Фрэнки, взглянув на меня. — Он просто... потянул за швабру и я упала.

— Этот ублюдок пытался запугать тебя, — заявил Джо. — Он нарушил границы частной собственности и, если его поймают, я выдвину обвинение.

Я был полностью согласен с Джо, но по опыту знал, что фотографам может сойти с рук гораздо худшее, чем незаконное проникновение и запугивание. Но не стал говорить об этом Фрэнки, она хотела забыть об этом.

— Давайте просто продолжим наш день. Смотрите, — она указала на дверь, — к нам идут клиенты.

Оказалось, что посетителями была группа подростков — Грешников, которые носили атрибутику нашей группы. Джо сразу сказал им не беспокоить нас и они послушались. Поскольку группа была небольшая, всего пять человек, мы с Мэем решили быстро сфотографироваться с ними и подписать их футболки.

— Можешь сфотографировать нас? — Спросил ребёнок у Фрэнки. — Пожалуйста.

— Конечно. — Улыбаясь, она взяла телефон, отступила назад и сказала: — Скажите «сыр».

— Сыыыыр.

Повторили все и улыбнулись.

Моя улыбка была самой большой, потому что, когда Фрэнки делала снимок, я осознал, что она тоже широко улыбается, как будто это она была на снимке, а не делала его. Это было чертовски мило.

— Риск. — Она бросила на меня пристальный взгляд. — Смотри в камеру.

— Прости. — Усмехнулся я от души. — Смотрю-смотрю.

После этого мы с Мэем сели в первую кабинку и Фрэнки приняла наш заказ, пока Анна была занята детьми. Они глазели на нас, но парочка взглядов в нашу сторону не доставая телефонов, была приятным изменением в обычном ритуале. Фрэнки записала наши заказы, каждый хотел полный английский завтрак, и вернулась минут через десять с большими тарелками еды. Мэй положил телефон и нахмурился, когда Фрэнк поставила перед нами еду.

— Что там?

— Твиттер.

Ой-ой.

— Какой-то х*есос сказал, что наша музыка простая. Фактически он сказал, что играть наши песни легко. — Хрюкнул Мэй. — Чёртов клоун.

— Их легко играть. — Фыркнула Фрэнки.

Я чуть не сломал шею, когда дёрнул головой, чтобы посмотреть на Фрэнки, которая покраснела под нашим с Мэем пристальным взглядом.

— Ты можешь играть наши песни на гитаре? — Спросил я, чувствуя, как покалывают яйца. — Очень хорошо подумай, прежде чем ответить, потому что у меня будет стояк на публике, если ты скажешь «да».

Глаза Фрэнки метнулись вниз, но стол загородил ей вид на мой пах, поэтому перевела взгляд обратно на меня и пожала плечами.