Отлично, слуга Ли действительно превосходен! Гу Мана держали в особняке как наложницу. Хотя господин так ненавидел эту наложницу, что у него чесались зубы, любой в поместье Сихэ, мог сказать, что Мо Си заботился о Гу Мане. Теперь, когда Чжоу Хэ хотел забрать наложницу Гу, кто во всем особняке мог взять на себя вину?
Только один человек: главная жена.
Несмотря на то, Мо Си и Мэнцзе не были женаты, в глазах всех она была высечена в камне, как госпожа Сихэ-Цзюнь.
Кроме того, она и раньше оказывала Сихе-Цзюню милость, и единственной, кто мог взять на себя ответственность за общение с «наложницей», была только она.
Затем эти двое никчемных из поместья Сихэ, казалось, ухватились за спасительную соломинку, послав радостное сообщение принцессе Мэнцзе. Кто бы мог подумать, что еще до того, как бабочка-посланница покинет стены, ее сразит луч черного света?
Выражение лица Чжоу Хэ было раздраженным, он посмотрел на Ли Вэя:
- С кем вы связываетесь?
- Принц-принцесса, Мэн-Мэнцзе...
Чжоу Хэ указал на Ли Вэя, говоря:
- Ли Вэй, тебе лучше выслушать. Этот Чжоу пришел сегодня, чтобы забрать пленника. Я здесь, чтобы сообщить тебе об этом, а не спрашивать разрешения, и я не дам тебе шанс сообщать кому-то другому, чтобы просить о пощаде от его имени.
Когда божественное оружие, уничтожившее бесчисленное количество мозгов, нацелилось на него, Ли Вэй тут же испугался до холодного пота и поспешно сказал:
- Да, да, да! Старейшина прав, прав.
Чжоу Хэ обернулся.
В комнате было тихо, шкала водяных часов понемногу двигалась рядом с рукой Чжоу Хэ. В этой напряженной атмосфере, которая казалось сдавливала органы, вдруг раздался звук «фыр-ш-ш-ш!».
Звук был не громким, но из-за того, что в комнате было очень тихо, он прозвучал особенно оглушительно. Мгновение все искали источник шума, а потом увидели, что он исходит от черной собаки Фандоу, лежащей у ног Гу Мана.
Фандоу, вероятно, был таким же глупым, как и его хозяин. Его хозяин счастливо и спокойно сидел там, а затем Фандоу еще больше расслабился, безостановочно пуская слюни, стонал во сне, даже фыркал. Гу Ман нашел это интересным и засунул пару бледных босых ног в его пушистый мех.
Когда на него наступили без причины, он завыл «ууу». Он открыл глаза, чтобы увидеть, что Гу Ман просто играет, затем закрыл глаза и снова заснул, позволяя ледяным нефритовым ступням Гу Мана погрузиться глубоко в его мех, нежно наступая ему на живот и потирая пушистые уши.
Через некоторое время Фандоу, казалось, вдруг что-то заметил, навострил оба уха и моргая откинулся назад, чтобы посмотреть в коридор:
- У-у-?
В этот момент внутрь вбежал слуга. Ли Вэй подумал, что Мо Си вернулся, и сразу же обрадовался, но, увидев растерянное выражение лица слуги, его только что расслабившееся сердце вновь затрепетало.
- Что случилось?
- Отвечаю слуге Ли.
Слуга сказал с видимым беспокойством:
- Там пришли еще люди.
- ......Кто?
Прежде чем слуга успел ответить, эти люди высокомерно вошли без разрешения, абсолютно не обращая внимания на правила. Передний лакей торжественно возвысил голос, чтобы закричать:
- Прибыл Ваншу-Цзюнь....!
Автору есть что сказать:
[ничего из того, что мясной пирожок говорит в мини-спектаклях или в разделе комментариев, не является спойлерами, не слушайте мясной пирожок]
Глава 113.
А-Лянь тоже хочет его
Пока все безмолвно смотрели друг на друга, Мужун Лянь медленно вошел в особняк Сихэ с поднятой трубкой, ведя за собой группу помощников особняка Ваншу.
Люди, которых он привел, были одеты в мантии благородного синего и золотого цвета, а вышитый тотемный знак летучей мыши ярко сиял. Эта толпа заклинателей в синем и золотом вошла в особняк, как нож, мгновенно разделив помощников, которых привел Чжоу Хэ.
Никто не ожидал, что Мужун Лянь придет сюда глубокой ночью, и не знали, что его привело, поэтому все молчали, глядя на него в замешательстве.
Фандоу, чертова собака, вероятно, потому, что он украл и съел достаточно еды у Мужун Ляня в саду Ломэй, стоило ему его увидеть, как он вскочил и начал радостно бегать вокруг Мужун Ляня.
- Арф-Арф! АуАуАу!!
- ....
У Гу Мана возникло ощущение, что его предал брат.
Большая черная собака прыгала вверх и вниз, виляла хвостом, лаяла, и изо всех сил терлась о левую руку Мужун Ляня. Мужун Лянь совершенно не питал к животным никаких теплых чувств, он быстро махал своим длинным рукавом:
- Откуда взялся этот чертов пес? Он пускает слюни на одежду этого господина, почему ты еще не забрал его отсюда?!
Ли Вэй поспешно ответил:
- Да, да! Айя, Ваншу-Цзюнь почтил нас своим присутствием, пожалуйста, простите меня, простите меня.
Пока он говорил, он приказал другим забрать Фандоу и отвести его на задний двор.
- Уууу...
Фандоу оглядывался на каждом шаге, умоляюще высунув свой длинный язык и глядя на Мужун Ляня. Слуги, наконец, с трудом утащили его.
Мужун Лянь вздохнул и закатил глаза, затем посмотрел вниз и поправил парчовую мантию своего одеяния, пробормотав себе под нос:
- Бешеная собака сумасшедшего хозяина.
Только после этого инцидента все, наконец, пришли в себя, один за другим начав кланяться и приветствовать Мужун Ляня. Статус всех присутствующих был не высок. Единственным аристократом был Чжоу Хэ, но происхождение Чжоу Хэ все еще было ниже происхождения Мужун Ляня. Поэтому он встал в соответствии с этикетом и поклонился ему.
Но Чжоу Хэ был чрезвычайно одержим магическими техниками и восхищался только теми, кто действительно был на это способен. Для него такой мусор, как Мужун Лянь, был просто «стоит выкачать из тебя твою благородную кровь и останется только мразь», поэтому его поклон был несколько небрежен.
- Ваншу-Цзюнь.
Слуги позади Чжоу Хэ склонили головы и тоже поклонились:
- Приветствуем Ваншу-Цзюня.
В этой комнате, полной людей, не двигался только Гу Ман. Гу Ман все еще сидел на своем месте. Другим он казался идиотом, но в данный момент он неподвижно наблюдал за этим господином, которому служил почти двадцать лет.
Гу Ман очень хорошо знал темперамент Мужун Ляня, поэтому он мог легко обнаружить отклонения в его поведении сегодня. Такая ненормальность напрямую отражалась в стиле одежды Мужун Ляня.
Мужун Лянь любил экстравагантность. Он любил постоянно демонстрировать свое благородное происхождение и славное богатство, подобно павлину, щеголяющему своими перьями.
Он не был похож на Мо Си. Таких аристократов как Мо Си, не заботили ни богатство, ни еда, ни яркая одежда. Он также не был похож на Мэнцзе. Хотя одежда и обувь такой аристократки, как Мэнцзе, изысканны и дороги, она не выставляла это напоказ и была очень сдержанна.
Мужун Лянь принадлежал к тому типу людей, которые всегда хотят сказать: «Этот господин очень богат», каждый его вдох Жизнь Как Сон наполнялся ароматом золотых каури. Он предпочитал, чтобы его одежда и аксессуары давали знать другим людям, что он непомерно богат.
Поэтому обычно, когда он выходил из дома, он закалывал самые дорогие золотые или нефритовые украшения в узел для волос. Не важно, насколько они громоздки, главное, чтобы они были броскими.
Главное, чтобы они могли вызвать зависть в глазах людей.
Но сегодняшний Мужун Лянь не был роскошен.
Хотя на нем была роскошная сапфирово-синяя мантия с золотыми вставками, под ней не было бледно-голубого нижнего одеяния, как того требовали правила. Вместо это на нем была белоснежная шелковая внутренняя туника. Его волосы также были заколоты, но единственное, что их удерживало, - это простая заколка из сандалового дерева. Очевидно, это был небрежный аксессуар, который он носил, пока отсиживался дома и не собирался видеть других людей.
Очевидно, Мужун Лянь так спешил явиться сюда, что успел только надеть роскошную верхнюю одежду, даже не поправив прическу.
Гу Ман нахмурился, чувствуя себя сбитым с толку: Чжоу Хэ вчера подготовил Черных Демонических Червей. Он хотел забрать Гу Мана для экспериментов, поэтому поспешил за ним сюда.
Но зачем пришел Мужун Лянь?
В то же время Мужун Лянь поднял свои персиковые глаза санпаку *, оглядывая комнату. Его взгляд на мгновение задержался на Чжоу Хэ, а затем остановился на Гу Мане.
(п.п санпаку – глаза, в которых белок можно увидеть под и над радужной оболочкой. Считалось, что люди с такими глазами страдают от внутреннего дисбаланса, склонны к саморазрушению и привлекают несчастья. Также считалось, что можно встретить людей с глазами Санпаку среди страдающих нездоровым пристрастием к алкоголю и запрещённым препаратам.)
Они посмотрели друг на друга.
И тут случилось нечто неожиданное. По какой-то причине в тот момент, когда Гу Ман встретился взглядом с Мужун Лянем, он вдруг почувствовал взрыв ужасной боли в черепе, как будто что-то в его голове взорвалось с душераздирающим криком, ужасом и яростью, заставившим его хотеть убежать...
Он резко поднес руку ко лбу, закрыв глаза. Кровавые пятна замелькали у него перед глазами, искаженный голос ревел в ушах:
- Отпусти меня... Отпусти меня!!!
- Я заставлю тебя жить жизнью хуже смерти — жизнью хуже смерти!!
Свежая кровь была похожа на волны, разбивающиеся о берег, беспорядочные фрагменты, проносились перед его глазами. Он видел горы трупов, кровавый песок, просачивающийся в городские стены, сумерки, сияющие на земле, и сломанное оружие в песке*.
(п.п 折戟沉沙 - сломанное оружие, утопающее в песке, символизирует полное трагическое поражение)
Неистовая радость вдруг поднялась в его сердце, и он возжелал увидеть больше смерти, Он как будто скользил по этому чистилищу на земле, все вокруг алело, и сильный запах крови просачивался в глубины его костного мозга. Он не мог описать, что он чувствовал; крайнее удовольствие, смешанное с абсолютным страданием.