Глава Тридцать Первая

Как видите, совершенно свободен от этого жалкого яда". Джерит поклонился и изящно взял напиток с подноса, предложенного слугой, когда он поднимался обратно: "Только Балос может сказать мне, что теперь делать".

"Я бы на это не рассчитывал", - пробормотал Балос, отказываясь от напитка и устраиваясь в одном из удобных кресел в украшенной розами гостиной.

"Значит, все в Конюшне свободны?" спросила я, когда остальные тоже расселись.

"Да", - ответил Джерит: "И мы все готовы внести свой вклад в то, чтобы Рувен был скормлен акулам, по кусочку за раз".

"С таким планом я могу согласиться", - согласилась Заира.

В этот момент Джерит изменился в лице, из его глаз исчез привычный насмешливый блеск: "Я хотел поблагодарить тебя. Я стараюсь не задумываться о том, что в ту ночь в Конюшне все могло быть еще хуже, но несколько вариантов все же приходят на ум".

Балос кивнул: "Спасибо, что не убили моего мужа", - сказал он: "Все, о чем я думал, пока он был наверху, - кроме того, что пытался и не смог сказать "Ревинцио", - так это о том, что было бы очень легко его застрелить".

"Я ни за что на свете не позволила бы этому случиться, - твердо сказала Заира.

Я спрятала лицо за бокалом с вином и сделала большой глоток.

"Да, я рад, что ты не выстрелила в меня, но я также рад, что не узнал, сколько времени мне понадобится, чтобы стереть Безмятежный город с лица лагуны, как кусок флотамассы". Джерит поморщился: "С этим было бы трудно смириться".

Заира хмыкнула: "Я бы тоже этого не допустила".

"И это подводит меня к одной из причин, по которой мы здесь". Джерит оперся локтями о колени и пристально посмотрел на Заиру: "Расскажи мне об этом".

Она фыркнула: "Пожалуйста, скажи мне, что они прислали тебя из Раверры не для того, чтобы погладить меня по головке и сказать, чтобы я не расстраивалась из-за того, что сожгла всех этих людей".

"Нет, они послали нас, чтобы мы защитили Арденс и были готовы выступить против Рувена", - сказал Джерит: "Честно говоря, мне все равно, что ты чувствуешь. Но как твой учитель, я должен помочь тебе улучшить контроль, и я хочу знать, как долго он у тебя был".

Я очень сомневалась, что Джерит так мало заботится об эмоциональном благополучии Заиры, как он это делает, но это было правильное решение. Напряжение в плечах Заиры немного ослабло: "На какое-то время", - сказала она: "Оно ушло от меня, когда на нас напали какие-то химеры".

"Это было весьма впечатляюще", - добавила я: "Она некоторое время поддерживала огромную стену огня с точным контролем. Я никогда не слышала, чтобы маг огня делал что-то подобное".

Джерит усмехнулся: "Молодец. Хотел бы я это увидеть".

Заира неловко пожала плечами: "Я была мотивирована".

"Теперь." Джерит поднял палец: "Почему ты потеряла контроль?"

"Я же говорила тебе, некоторые химеры..."

"Не когда", - мягко прервал он: "Почему."

"Откуда мне знать?" Заира хмуро посмотрела на него: "Наверное, я выпустила его, чтобы сжечь химер, и он просто продолжил движение".

Джерит закрыл глаза, словно мог увидеть произошедшее на внутренней стороне своих век: "Помнишь, что я сказал тебе на сторожевой башне, когда ты спросила, как мне удается сохранять контроль, поднимая бурю?"

"Что ты расскажешь мне, если мы оба выберемся живыми". Заира сделала длинный вдох, как бы собираясь с силами: "Хорошо. В чем секрет?"

"Ты должна перестать бороться с этим". Джерит снова открыл глаза, серебряные кольца его знака мага выделялись ярко и четко: "Перестань бояться своего огня и перестань пытаться его подавить. Ты должна принять его".

Заира мгновение смотрела на него в полном недоумении. Затем она, пошатываясь, поднялась на ноги и неопределенно вскинула руку на север: "Ты видел, что там, Джерит? Ты видел, что я сделала?"

"Это было трудно не заметить", - спокойно ответил Джерит.

"Вот что происходит, когда я перестаю с этим бороться. Смерть питается смертью, пока кто-нибудь не вырубит меня и не положит этому конец. И ты говоришь мне принять это?"

Джерит скривился: "Скорее принять, чем обнять. Но да." Он тоже встал и положил руки на бедра: "Я наблюдал за тобой на тренировках, Заира, и каждый раз, когда ты выпускаешь хотя бы искру огня, ты борешься с ней каждую секунду".

"Да, чтобы оно не убило тебя!" Заира вскинула руки: "А ты бы предпочел, чтобы я позволила ему сжечь тебя и всю Конюшню, и чтобы оно продолжало убивать и распространяться на все концы забытой Благодатью земли?"

Ничто не могло заставить меня вмешаться в этот спор, но я не могла не согласиться с Заирой. Я чувствовала обжигающий жар чистого, злого голода ее огня. Это было прекрасно, но мысль о том, чтобы оставить его без контроля, приводила в ужас.

Джерит ткнул пальцем в сторону Заиры: "Это часть тебя. Ты не можешь относиться к нему как к врагу, так же как и к собственной руке".

"Да, конечно, это враг!" Заира шагнула к Джериту, сжимая кулаки: "Вот как я называю то, что убивает мою семью и пытается убить моих друзей".

"Так ты хочешь его контролировать или нет?" огрызнулся Джерит.

"Нет, если это означает, что мне придется с ним дружить". Она махнула рукой в сторону долины, невидимой отсюда, но отчетливо вырисовывающейся в моей памяти, - огромной пустоши, состоящей из костей и гари: "Я бы предпочла вообще не развязывать свой огонь. В Девять Чертогов с ним! Перееду в деревню и начну выращивать репу".

Джерит и Заира уставились друг на друга в нескольких метрах друг от друга, их груди вздымались, воздух между ними потрескивал от подавляемой силы. Я неловко пошевелилась в своем кресле. Я не ожидала, что кто-то из них начнет наносить удары; может быть, это как раз то, что они носят джессы.

Балос прочистил горло: "Моя семья - фермеры, и я должен признать, что не вижу, чтобы ты смогла вырастить хорошую репу", - мягко сказал он.

Джерит не сводил глаз с Заиры: "Моя семья - лорийские дворяне, и они прятали меня от Соколов до восьми лет, когда я потерял контроль над собой и убил своего лучшего друга и еще троих детей". Его глаза сузились до напряженных серебряных щелей: "И я все равно перестал бороться со своей силой, ради контроля. Потому что я никогда не хотел, чтобы это повторилось".

Милость милосердия. Я знала, что в прошлом Джерита, как и большинства колдунов, была какая-то трагедия, но всегда надеялась, что в том маленьком уголке моего сознания, который был готов думать об этом, это был узкий круг, возможно, закончившийся увечьем, а не смертью. Но я должна была знать лучше. Молния не знала доброты, а Балефайр - пощады.

"Молодец, богатое отродье", - прорычала Заира, но часть борьбы ушла из ее позы.

Заметно ослабло напряжение и в позвоночнике Джерита. Они были похожи на двух кошек, которые решили не драться и теперь оглядывали комнату, словно не понимая, как они оказались лицом к лицу.

"Не обращай внимания на мои советы, если хочешь, - сказал наконец Джерит: "Но благодаря тому, что я последовал ему, у нас все еще есть город, в который мы можем вернуться домой".

"Вот ты где. А я-то думала, где ты пропадаешь". Я облокотилась на перила платформы башни, плотно натянув на себя плащ. С наступлением сумерек в воздухе стало тихо, и мягкие серые облака приглушили небо, показавшись так низко над нашими головами, что я почти могла дотянуться до них.

Неподалеку на крыше сидел Катэ, положив руки на колени и расстелив на красной черепице пернатый плащ. Вокруг него собралось около полудюжины ворон, и он поглаживал одну из них по лоснящейся шее.

"Я договорился о встрече с Леди Пауков, как ты и просила", - сказал он, не поднимая глаз.

"Спасибо, - сказала я, хотя воспоминания о нашей последней встрече закрадывались мне в душу. Она сказала, что однажды мне что-то понадобится от нее: " Ты упомянул, что ей нужна цена, и я подозреваю, что ты имеешь в виду не дукаты. Ты хоть представляешь, что она захочет?"

Перья на плечах Катэ зашуршали: "Все секреты, которые ты больше всего хотела бы скрыть, вырванные из теней твоего разума".

Я сглотнула: "Это метафора или..."

"О, я говорю совершенно буквально". Пронзительный взгляд Катэ встретился с моим: "Вот почему она - одна из самых влиятельных Повелительниц ведьм. Она накапливает знания и секреты - магические и личные, древние предания и погребенный позор". Его рот искривился в горькой усмешке: "Все приходят к ней рано или поздно, когда вопрос горит так ярко, что пересиливает здравый смысл. И никто не смеет идти против нее, ибо она знает, за какие именно нити нужно потянуть, чтобы распутать их".

По его тону я поняла, что он говорит из личного опыта: "Можно ли ей доверять?"

Он наклонил голову, как бы размышляя: "Сама она вряд ли будет использовать полученные знания против тебя, если ты оставишь ее в покое. Но другие могут обменять ее секреты на один из твоих, если сильно захотят. Да и сам процесс... неприятен. Это не та сделка, на которую стоит идти легкомысленно".

Я поплотнее натянула плащ: "Я не уверена, что у нас есть выбор".

"Всегда можно сделать другой ход", - сказал Катэ, легонько постукивая ворона по клюву. Вороненок ласково поклевал его палец: "Но может не быть такого, который выиграет игру для вас".

"Если только мы сможем выиграть и быстро закончить ее". Я оперлась локтями на каменные перила и посмотрела вниз, на взрытую пустошь внизу. Грань между жизнью и смертью была такой резкой и внезапной. Я вздрогнула: "Я поговорила с матерью с помощью курьерских ламп, и я получила полную поддержку Империи, хотя мне и потребовались некоторые уговоры. Мы можем отправиться утром, если ты не против".

"Конечно." Ворон запрыгнул ему на руку, и он поднял его, чтобы посмотреть в его черные глаза-бусинки, избегая моих: "Я уже в пути, так получилось. Ты посетишь мой дом вместе со мной?"

"С удовольствием". При этой мысли в моей груди возникло неожиданное трепетание: "Хотя, боюсь, нам придется немного поторопиться".