"На обратном пути мы можем поболтать еще". Он усмехнулся и поднялся на ноги, казалось, не обращая внимания на округлые, покатые плитки под ним. Его вороны разлетелись, освобождая место, когда он подошел ко мне: "Конечно, при условии, что мы не все мертвы".

"Очень мило с твоей стороны включить себя в это "мы"", - сухо сказала я: " Ты слишком умная птица, чтобы попасться".

"О, я совершаю свою долю необдуманных ошибок". Катэ помрачнел: "Просто спроси моего Хранителя Сердца".

"Может, и спрошу". Я смотрел на чернеющую долину. Ни по реке Арден, ни по дороге, идущей вдоль нее с севера, не двигался транспорт. Никто не двигался по выжженным полям, выискивая остатки своей жизни среди сгоревших домов. Это было место, полностью покинутое Милостями, и все шумные жители Арденса и земель за его пределами сторонились его, словно смотреть на него означало навлечь на себя проклятие: "Я слышала, что Рувен отступил на север", - медленно сказала я: "В тех землях, по которым он прошел, спустившись с холмов, были фермы, деревни и города. У меня мало информации об их состоянии".

Катэ прислонился к каменным перилам рядом со мной, с другой стороны. Платформа, на которой я стояла, придавала мне дополнительный рост, делая меня чуть выше мягких, с черными кончиками волос. Мне вдруг захотелось провести по ним пальцами, и я заставила себя отвести взгляд назад, в долину, где сумерки уже начали окрашивать холмы в пурпурный цвет.

"У меня есть новости с этого фронта, от моих воронов", - осторожно заметил Катэ.

Предчувствие сжало мою грудь, как тугой корсет: "Я скучаю по тем временам, когда новости иногда были хорошими".

"Это не очень романтично, не так ли? Я не хотел рассказывать тебе и портить настроение". Он величественным жестом обвел пустынные руины долины.

"У тебя странное представление о том, что такое романтика. Но продолжай".

"Ну, хорошая новость в том, что он не убил всех". Катэ сделала паузу: "Если это можно назвать хорошей новостью".

Почему-то я в этом сомневалась: "А что он с ними сделал?"

"Некоторым он давал свое зелье. Некоторых он превратил в химер". Катэ смахнул с перил кусок отвалившегося цемента и посмотрел, как он скатился по черепице: "А некоторые, конечно, погибли в бою. Но большинство он отправляет обратно в Казерат, чтобы те создали своих".

Зимний воздух нашел щель в моем плаще и провел холодными руками по спине: "Мы должны спасти их".

"Я думаю, что план таков, да. Убив Рувена".

Я посмотрела на север. В дальнем конце долины заснеженные холмы возвышались белыми головами над черно-серым пеплом и золой. Дым и сгущающиеся сумерки слишком сильно затуманили воздух, чтобы за ними можно было разглядеть горы Витчволл, но я знал, что они там, вырисовываются на фоне неба.

"Это не тот мир, который я хотела построить", - тихо сказала я.

Катэ окинула взглядом выжженную пустошь внизу: "Если бы это было так, то, признаюсь, мне пришлось бы усомниться в твоих целях".

"Я не хочу всегда защищать свой народ, убивая". Я схватилась за перила, камень холодел под моими руками: "Я хочу, чтобы это было больше похоже на то, как я принимала закон о Соколиных Резервах. Я хочу, чтобы мой разум и мои слова помогли наметить курс для Империи, где будут царить справедливость и порядочность. Но сейчас в моих руках инструменты войны и мира, и если я сделаю неверное движение рукой в неподходящий момент, все рассыплется, как стекло в переполненном людьми магазине".

Он положил свои прохладные, изящные пальцы на мои. Это прикосновение ничего не требовало, но мгновенно превратило нас из отдельных, одиноких фигур на продуваемой ветром крыше в пару, стоящую вместе: "Это не меняется", - тихо сказал он: "Это ужасно".

"Что нам делать, Катэ?" спросила я в отчаянии, ища ответа в резких, нестареющих чертах его лица.

"Все, что можем. И мы надеемся, что этого будет достаточно".

"Я должна поехать с тобой", - ворчала Люсия.

Она беспокойно сидела в самом удобном кресле в моей гостевой комнате, с трудом удерживаясь от того, чтобы не вскочить и не помочь слугам собрать мои вещи - доктор пригрозил, что в противном случае отправит ее обратно в постель. Два дня и забота алхимика и личного врача светлейшего посла сотворили чудеса: она выглядела неважно, но, похоже, не была готова в любой момент умереть. Однако режим приема снадобий и строгое ограничение активности будут продолжаться еще некоторое время, так что о сопровождении нас до Васкандара не может быть и речи.

И это было хорошо, и не только из-за моего иррационального страха, что любой, кроме Катэ и Заиры, отправившийся со мной в Васкандар, в итоге погибнет.

"Ты нужна мне здесь", - сурово сказала я: "Слишком много работы, которую нужно сделать, а меня не будет в Империи, чтобы ее выполнить".

"Ты говоришь это только для того, чтобы мне было легче". Она попыталась полуулыбнуться: "Миледи."

"Ни в коем случае". Я придвинула стул прямо напротив ее и села так, чтобы смотреть ей прямо в глаза: "Закон о Соколином Резерве не менее важен, чем остановить Рувена. В долгосрочной перспективе даже важнее. Мне нужно, чтобы ты защищала его за меня, пока меня не будет в стране".

Люсия нахмурилась: "Защищать его, миледи?"

"Да." Я понизила голос: "Его противники вполне могут попытаться саботировать его, пока меня не будет. Но даже если они этого не сделают, момент сейчас непростой. Мы должны убедиться, что переход пройдет гладко - что Конюшня и Империя соблюдают закон. Чтобы не было никакой мести против меченых магов. Чтобы все Соколы, решившие оставить действительную службу и вступить в Резерв, могли вести комфортную и безопасную гражданскую жизнь. Чтобы вновь обнаруженные маги и их семьи понимали свои возможности. Чтобы никто не пытался нажиться на системе, собирая меченых магов для создания базы власти".

Глаза Люсии расширились, когда я заговорила: "Я понимаю, что вы имеете в виду, миледи".

"Я бы не покинула Безмятежную Империю сейчас, если бы был кто-то другой, кто мог бы это сделать", - сказала я ей, и я говорила серьезно: "Слишком многое поставлено на карту. Я доверяю тебе вести это дело от моего имени до моего возвращения".

"Миледи, я..." Она заколебалась: "Я хотела бы быть уверенной в том, что достойна вашего доверия".

Я сжала ее руку: "Вот почему Кьярда выбрала тебя". Я должна была в это поверить: "Потому что ты ученый. Потому что ты можешь быть лидером. Она могла бы выбрать кого угодно в мои помощники, если бы мне нужен был только телохранитель, который бы выполнял мои поручения. Но Кьярда знала, что мне нужно, потому что она - Кьярда, и она, в сущности, идеальна.

Люсия энергично кивнула, и я чуть не рассмеялась.

"И она выбрала тебя, Люсия", - сказала я: "Вот откуда я знаю, что ты сможешь это сделать. Кьярда выбрала тебя".

"Тогда я сделаю это". Люсия поднялась на ноги, затем поморщилась и прижала руку к ребрам: "Я подготовлю для вас полный отчет, когда вы вернетесь, миледи".

Когда я вернусь. Думать о возвращении в Раверру было трудно. Даже если мы победим Рувена, как я смогу вернуться домой, оставив после себя пепел и смерть? Как я смогу вернуться домой без Марчелло?

Но я уже дала Люсии ответ. Я совершила хотя бы одно доброе дело, по милости Божьей. И ради всех магов Безмятежной Империи я доведу его до конца, во все дни своей жизни.

Я решительно подняла подбородок: "Я с нетерпением жду этого".