Глава Четырнадцатая

Раверра простояла сотни лет, сначала построенная на скоплении крошечных островков в укромной лагуне, а затем расширенная за пределы и между островками гениальными инженерами: чудо-город из прочного камня, построенный на воде. Но ни у кого из нас, живших здесь, не было иллюзий, что море, на котором мы жили, было спокойным. Когда случались сильные штормы, часть города омывалась мутной водой на глубину дюйма, а прекрасные лорды и леди надевали туфли с огромными каблуками и носками, чтобы держаться над водой, как цирковые артисты на миниатюрных ходулях. На стенах некоторых зданий до сих пор видны следы наводнения, случившегося во времена моих бабушки и дедушки, и еще более сильного наводнения, случившегося более ста лет назад; в Храме Мудрости отметки уровня воды отмечены линиями золотого орнамента и торжественной каменной доской в память об этих бедствиях.

Но Безмятежный город был защищен от этих ураганов барьерными островами, ограждающими лагуну. Джерит мог создать ураган прямо над Конюшней, обрушив на Раверру такие силы разрушения, каких никогда не видело Море Безмятежности.

Он мог утопить мой город, смыть его с лица земли и обрушить молнии, словно месть демонов, на все, что осталось. А стоя на вершине башни, он находился за пределами постов; Зачарование сна не коснулось бы его, даже если бы мы смогли его наложить.

"Сладкий ад смерти", - вздохнула Заира.

"Сколько времени ему понадобится, чтобы поднять бурю?" спросила я, вцепившись в стену так, словно сама Конюшня могла ускользнуть из-под моих пальцев, если я не удержусь.

"Это зависит от того, насколько он хочет усилить ее, прежде чем отпустить", - мрачно ответил Марчелло: "Если он хочет просто затопить Раверру, то четверти часа будет достаточно. Если же он хочет полностью стереть ее с лица земли... Я не знаю".

"Сомневаюсь, что Рувен прикажет ему остановиться на одном лишь наводнении". Я сжала пальцы на шее, стараясь не думать о тех, кого я любила, кто сейчас находился в этом городе.

"Это риск", - сказала Истрелла.

"Что ты имеешь в виду?" спросил Марчелло, отвернувшись от окна, чтобы посмотреть ей в лицо. Он уже однажды совершил ошибку, проигнорировав странные высказывания Истреллы; я видела в его глазах решимость не повторять этого.

Истрелла наклонила голову: "Когда я была под контролем Рувена, он хотел, чтобы я что-то сделала, и у меня не было выбора. Я должна была сделать это, так же как дышать. Но как я это сделаю, зависело только от меня, если я действительно верила, что это сработает".

"Правильно." Терика щелкнула пальцами: "Ты должна сделать все, что в твоих силах, но если есть несколько вариантов, то у тебя есть выбор, как поступить".

"Итак, Джерит должен решить, выпустить ли свой шторм раньше времени и надеяться, что город выживет, или довести его до абсолютного разрушения и надеяться, что кто-то остановит его до того, как он сможет выпустить его". Я прикусила костяшку пальца. Я не могла себе представить, какой отчаянной смелостью нужно обладать, чтобы бросить эти кости.

"Он будет продолжать его создавать", - сказала Заира, ее голос был суров: "Я знаю Джерита. Он пойдет на риск".

Бесконечно долго мы смотрели в окно на тонкую, развевающуюся на ветру фигуру. Тучи сгущались, и над его головой начинался тяжелый вихрь.

"Ты можешь..." Слова застряли у меня в горле. Я смогла выдавить их только хриплым шепотом: "Сможешь ли ты выстрелить отсюда, Марчелло? Если бы пришлось?"

Пальцы Заиры впились в мое плечо, резко и безжалостно: "О, черт возьми, нет. Мы не будем этого делать". Она посмотрела на Марчелло: "Попробуешь, и я сломаю тебе вторую руку. Никаких убийств друзей. Ты этого не сделаешь".

Я сделала это. Стыд омывал меня, как грязная вода канала, темная от загрязнений.

Я потеряла счет ночам, когда не спала, убеждая себя, что Роланд хотел бы этого, что он отдал бы свою жизнь добровольно и без колебаний, чтобы спасти бесчисленное множество других, если бы это был его выбор. Но это был не его выбор. Это я тщательно и сознательно проследила руну, убившую его, в нашей общей крови. И я знала, что это делает меня чудовищем. Но мне все равно было больно слышать от Заиры такие слова.

Я сомневалась, что Джерит захочет, чтобы мы пощадили его, если это будет означать, что он потопит Раверру и десятки тысяч людей, которые там жили, под волнами. Но холодный, логичный аргумент, доказывающий математичность человеческой жизни, провалился у меня в горло. Я слишком хорошо понимала, что это сделка с демоном.

"Мы все равно не смеем рисковать", - сказал Марчелло. Напряжение и беспокойство прочертили на его лбу глубокие тревожные морщины: "Если мы нападем на Джерита, он поразит нас молнией. Сейчас мы, возможно, единственный шанс Раверры, и мы не можем терять жизнь, пытаясь выстрелить в него, когда он может убить нас в мгновение ока, если мы промахнемся. Придется подобраться поближе и воспользоваться сонным зельем Терики".

Рука Заиры расслабилась на моем плече. Мне пришло в голову, что если стрелять в него не получится, то лучшим запасным вариантом будет использовать шаровой огонь - если, конечно, удастся убедить Заиру применить его.

Что, черт возьми, со мной происходит? Вот она я, клинически продумывающая, как заставить одного друга убить другого, если того потребуют обстоятельства. Я тряхнула головой, словно пытаясь очистить ее от темных мыслей, как от паутины. Мама говорила мне, что нужно выбирать те границы, которые я не буду переступать, и это должно было быть одной из них.

""Курьерская Лампа" находится по дороге к Сторожевой башне", - сказала я, стараясь не показывать, как сильно меня мучают мои собственные мысли: "Пойдемте".

Когда мы пробирались по темному коридору, Заира снова привалилась ко мне: "Не могу поверить, что ты собиралась стрелять в Джерита", - пробормотала она.

"Я не собиралась", - тихо сказала я.

"Но ты была готова это сделать".

Да. Я была готова. Потому что иногда это нужно было сделать, и целостность моей собственной души была той валютой, которую я была готова потратить, когда на карту было поставлено выживание Безмятежного Города. Но это был не тот спор, который я была готова вести с Заирой. Не сейчас, когда все наши нервы остры как лезвия во враждебной тьме.

"Что бы ты приказала мне делать, если бы находилась под контролем Рувена и собиралась уничтожить город кипящим огнем?" - спросила я вместо этого.

"Не надо считать, что я хочу быть застреленной, не спросив меня сначала!"

"Я как раз этим и занимаюсь".

Мы прошли мимо другого окна, и в узком прямоугольнике оранжевого света, который оно отбрасывало на коридор, я увидела ее темные глаза. На ее лице мелькнула боль: она слишком хорошо знала, что ее сила может причинить боль близким ей людям.

Затем мы снова оказались в тени, ее лицо было скрыто: "Это просто", - сказала она, как всегда уверенно: "Я бы хотела, чтобы ты убила Рувена".

"Но если бы не было времени..."

"Тебе действительно нужно сделать эту ночь еще более тоскливой, чем она есть, не так ли?" огрызнулась Заира: "Конечно, я не хочу убивать тысячи людей. Но мне придется сделать это довольно скоро, когда нас пошлют против армии Рувена, так что я буду чертовой лгуньей, если скажу, что лучше умру, чем сделаю это, не так ли?"

Терика отступила назад, чтобы присоединиться к нам, и сжала руку Заиры: "Шшш", - прошептала она: "Кто-нибудь услышит тебя".

"Тогда они пожалеют", - пробормотала Заира.

"Ты хочешь, чтобы я тебя отпустила?" неуверенно спросила я.

"Нет, черт возьми. Только если Рувен не явится лично. Здесь десятки таких сопляков, как Алеки. Я не позволю Бэйлфайру разгуливать здесь". Она разочарованно вздохнула: "Если только нам не нужен взлом замка, я бесполезна".

Наконец мы добрались до лестницы, ведущей в ламповую комнату курьера, расположенную в широкой приземистой башне. Через окна мы слышали еще две потасовки, обе закончились тем, что какого-то несчастного бродягу поймали и потащили в столовую, чтобы насильно напоить зельем Рувена. Ветер усилился до постоянного воя, но на четвертом этаже никого не было видно. Если бы я не знала, что управляемые соколы, сокольничие и солдаты изо всех сил стараются никого не ловить, это показалось бы слишком просто.

Тем не менее, меня удивило отсутствие охраны у входа в башню Курьерской лампы. Связь была слишком важна, чтобы оставлять ее без охраны. Но потом я заметила на двери фальшивую печать, и нахлынувшая было подозрительность вылилась в мутный дождь отчаяния.

Заира с надеждой посмотрела на меня: "Это та часть, где ты делаешь какие-то умные каракули на круге и отпираешь дверь, да?"

Я покачала головой, глядя на идеально выполненную печать. Мастер не оставил ни малейшего шанса изменить заклинание не по назначению: "Это хорошая работа, выполненная мастером, прошедшим обучение в Конюшне. Я не вижу никаких пробелов или ошибок, над которыми можно было бы поработать".

"Тогда придется его отменить", - весело сказала Истрелла. Она уже рылась в своей сумке с деталями для проекта артефакта: "Я научилась этому на продвинутом курсе по артефакторике в прошлом месяце. Мне понадобится некоторое время, чтобы наложить на него контр-печать, так что постарайтесь не мешать мне. Если я выпущу магическую энергию в неподходящий момент, могут произойти взрывы!"

Эта мысль показалась ей слишком веселой. Остальные обменялись взглядами и сделали несколько щедрых шагов назад, чтобы дать ей свободу.

Истрелла достала специальную ремесленную краску с толченым обсидианом и начала рисовать вокруг печати круг побольше, напевая себе под нос, пока она выводила руны. Я наблюдал за ее работой с легкой завистью: невозможно годами изучать магическую теорию и не мечтать о том, чтобы сделать это самому.