Я улыбнулся, притягивая ее тело к своему:

— Добро пожаловать, любовь моя. Я так счастлив, что наконец-то ты здесь, со мной.

Она наклонила голову и посмотрела вверх:

— Что ты имеешь в виду?

Я покачал головой, убирая ее волосы за ухо:

— Я не имею в виду ничего плохого, просто то время, что я тебя знаю, мне казалось, что ты не была со мной на все сто процентов. С кем угодно, если уж на то пошло.

Она кивнула, размышляя.

— Твои мысли были где-то в другом месте, хотя, — усмехнулся я, — ты отчаянно пыталась это скрыть.

— Но ты видел меня насквозь, потому что ты понимаешь все обо мне, даже когда я тебе не говорю, — закончила она, и я прикусил губу.

— Думаю, да.

Ее руки играли с моими волосами, и я наклонился, целуя ее мягкие губы, мой язык слегка обводил ее.

Она отстранилась от меня, ее рука коснулась моего лица:

— Расскажи мне что-нибудь настоящее.

Я вглядывался в ее лицо, ища любой ответ, который ей был нужен, но впервые я был уверен, что ей нужна была только моя правда. Ей ничего другого не было нужно.

Я вздохнул:

— Ты знаешь, что у меня никогда не было девушки?

Она кивнула.

— Это было потому, что я ждал тебя. Раньше я этого не знал. Или, может быть, так оно и было, я просто никогда не признавал этого, потому что думал, что ты так далеко от меня.

Слезы навернулись на ее глаза, и я поцеловал ее в макушку, когда она прислонилась к моей груди.

— Расскажи мне что-нибудь настоящее, любимая.

Чарли теснее прижалась к моей груди, уткнувшись лицом в мою кожу, когда ее пальцы сжали мою спину:

— Это не так уж плохо, да?

— Что?

— Влюбляться в кого-то.

Положив руки ей на плечи, я мягко отодвинул ее назад, чтобы заглянуть ей в глаза. Вытерев слезу, я поднял ее на руки и понес к стене, ближайшей к двери.

Прижавшись губами к ее губам, я поискал замок на двери и щелкнул им, обеспечивая наше уединение. Она обхватила меня ногами за талию, а я показал ей, насколько сильно я попал (прим. в англ.яз влюбляться – fall into, дословно переводится как падать в кого-то).

Я уже ударился о землю.

Я уже мертв.

Я уже принадлежал ей.

Немного приспустив мои джинсы, она поспешно оторвала свое тело от моего, чтобы приподнять платье ровно настолько, чтобы дать мне доступ.

Мой рот нашел ее шею, посасывая и теребя ее кожу. Она вскрикнула, и я приложил руку к ее губам, чтобы заставить ее замолчать. Мои коллеги по актерскому составу проходили мимо двери, громко разговаривая, совершенно не подозревая о том, что мы делаем по ту сторону.

В глазах Чарли зажглось возбуждение, и в тот момент, когда я вошел в нее, весь мой мир взорвался. Я погрузился глубоко в нее, снимая все проблемы с ее души, заменяя каждую из них чем-то прекрасным. Чем-то, что могли сделать только мы с ней.

Толчок за толчком мы отбрасывали эти ужасные воспоминания прочь, создавая новые и прекрасные.

Она несла на своих плечах бремя всего мира, и все же сомневалась в своих силах.

Сегодняшний вечер доказал именно то, что я знал с самого начала.

Чарли прошла через слишком многое. Пережила слишком многое, но она была воином. Храброй, сильной и удивительно свирепой.

Не говоря уже о том, что у нее был чертовски хороший хук правой.

Я бы напоминал ей об этом каждый божий день.