Достопочтенный дьявол тоже хочет знать
Достопочтенный дьявол тоже хочет знать
Секта Сюаньюань, Главный зал
Чжунли Цянь разговаривал о делах секты с Шу Яньянь в комнате для встреч. Вэньжень Э игнорировал его уже десять лет, в течение которых он каждые полмесяца посылал Вэньженю Э и Инь Ханьцзяну прошение об отставке. После того, как за десять лет он упрямо отправил двести сорок талисманов с сообщениями, он наконец получил раздраженный ответ от Вэньженя:
- Если найдешь кого-то подходящего, кто смог бы управлять сектой Сюаньюань, можешь передать ему должность и уйти.
Получив это сообщение, Чжунли Цянь радостно коснулся своих волос и поспешил найти Шу Яньянь. Он передал ей правила, написанные им за последние годы, списки наград и наказаний, запасы духовных камней, описания методов членов секты и их возможные и прогнозируемые в будущем достижения и проблемы, с которыми они могут столкнуться. Видя, что она, облокотившись на стол, вообще, видимо, не собирается проверять переданные ей нефритовые таблички, он был вынужден объяснить ей все на словах.
Спустя десять лет Шу Яньянь была все так же красива, как юная девушка. Она зевнула, глядя на Чжунли Цяна таинственно мерцавшими глазами.
- Сорок лет назад, когда я встретила тебя на литературной конференции, почему я не заметила, какой ты болтливый?
На литературной конференции Чжунли Цянь обсуждал классику и сочинял стихи, каждая строка которых была красноречивой и вдохновляющей, несмотря на то, понимали вы их или нет. А сейчас он говорил о том, сколько духовных камней первого, высшего, среднего и низшего сорта было на складе, какие тревоги волновали членов секты в последнее время, что планировали Мастера Алтаря и как их можно было сдержать, и так далее. Слушая его, Шу Яньянь не могла больше удерживать свои отяжелевшие веки.
Она ущипнула красивое лицо Чжунли Цяна и устало сказала:
- Неудивительно, что ученые смертного мира настолько утонченные и элегантные, как юные ученики и как нежный бамбуковый стебель, что трудно удержаться и не распробовать их. Но после сдачи экзаменов все они становятся прожорливыми чиновниками, обремененными морщинами и пузом, да к тому же еще и уродами, уже не способными сочинять стихи, и от них воняет алкоголем. Ах, Чжунли Цянь ...
Она со вздохом покачала головой, словно оплакивая красоту, прошедшую свой расцвет.
Чжунли Цянь, который оставался таким же молодым и красивым, как и прежде:
- ...
Подумав немного, он ответил:
- Проведя столько лет в секте Сюаньюань, я все еще следую Пути обучения и не изменюсь.
- Я знаю, - Шу Яньянь внезапно встала. Погладив его подбородок, она нежно сказала, - Но ты похудел.
Чжунли Цянь был ошеломлен.
Шу Яньянь серьезно продолжила:
- Я рада, будь ты ученик или учитель, но больше не утруждай себя случайными заботами секты Сюаньюань. Это тебе не подходит. Учитель передает знания и ценности. Ты прилагаешь столько усилий, обучая своих учеников, но все же наступает момент, когда тебе следует отступить. Каждый идет своим путем, и ты не сможешь пройти его за них. Ты изнуряешь себя.
Чжунли Цянь уставился на нефритовые таблички на столе, одни из которых содержали прогноз о будущем пути развития каждого члена секты. Он записал все, что мог придумать, но, по правде говоря, было бесчисленное множество возможностей, которые он не мог учесть.
- Вот я, например, во всем следую своему сердцу. Я пробую все, что мне нравится, и отбрасываю все, что мне не по душе. Если я ценю кого-то, я буду больше общаться с ним. Если я уважаю кого-то, я буду честна с ними и поделюсь своими чувствами, а не буду относиться к этим отношениям легкомысленно, - сказала Шу Яньянь. - Я уважаю господина Чжунли, и потому я готова позволить кое-кому, кого я желаю, оставить меня. Но в то же время я счастлива отпустить тебя, потому что хочу, чтобы Чжунли Цянь навсегда остался рыцарем, почитаемым всеми учителем. Если ты позволишь этой кучке дураков осмеивать твои принципы, я уже не буду такой милой.
Чжунли Цянь долго размышлял, затем сложил руки, кланяясь Шу Яньянь.
- Большое спасибо Защитнице Шу за ее наставления. Теперь я понимаю.
Он так много дал секте Сюаньюань за все эти годы, и без его ведома это едва не стало его оковами, как и клан Чжунли в свое время, постепенно отнимая у него свободу и заставляя забыть о своих первоначальных намерениях.
Изначально он хотел распространить Дао на весь мир. Однако Дао, которому он хотел обучить, не имело жестких границ, и поэтому каждый человек мог получить свое понимание и прийти к своему собственному пути. А ведь только что он почти спланировал будущие пути для всех членов секты Сюаньюань, вместо того чтобы позволить им выбирать самостоятельно.
- Я рада, что ты понимаешь это, - Шу Яньянь собрала нефритовые таблички. - Я посмотрю, что ты тут собрал, но что касается того, буду ли я следовать твоим инструкциям или нет, ничего обещать не могу. У этого Защитника свой путь, поэтому я не хочу, чтобы ты, как муха, жужжал у меня над ухом, говоря мне делать то-то и то-то. Люди, которые слишком много говорят, непривлекательны.
- Я понимаю, - Чжунли Цянь тихо улыбнулся, беззаботно, как ночной ветерок.
- Ты можешь идти, - сказала Шу Яньянь. - Распространи свое Дао по всему миру и дай мне увидеть, сможет ли этот мир существовать под небесами в покое. И еще, приходи каждые несколько лет, чтобы я могла полюбоваться твоим лицом, хорошо?
- Мудрец* сказал: «Любой может быть моим учителем». Путь обучения - это не просто обучение других, но и поиск учителей для себя, и этими учителями может быть любой человек в этом мире. Сегодня Защитник Шу была моим учителем, - сказал Чжунли Цянь.
*имеется в виду Конфуций, которого китайцы почетно именуют просто «Учитель». Жил он в 551 г. до н.э.─479 г. до н.э. (но это не точно), что позволяет нам предположить, что и наши герои жили не раньше. Хотя кто их знает... Они жили в другом мире, и, вполне вероятно, что у них был свой Конфуций.
Глядя ему в лицо, Шу Яньянь прижала руку ко лбу, отмахиваясь от него другой рукой.
- Поторопись и уходи, пока я не заставила тебя стать моим учителем на один день.
С улыбкой Чжунли Цянь сказал:
- Тогда я прощаюсь. Через несколько лет, когда мой уровень повысится, я вернусь, чтобы обсудить Дао с Защитницей Шу.
Глядя вслед его удаляющейся фигуре, Шу Яньянь покачала головой.
- Тебе лучше не возвращаться, иначе я действительно не смогу сдержаться.
Она взяла нефритовую табличку, просматривая информацию о членах секты, пока не добралась до Цю Конгсюэ. Там было написано: «Защитник Цю часто ходит в секту Шанцин, чтобы нарваться на драку, а потом, проиграв Бейли Цинмяо, идет избивать Су Хуая. С ее упертостью все трое добились быстрого прогресса, так что это можно считать великолепным ходом».
Уголки рта Шу Яньянь дернулись. Человек вроде нее, тот, кто искал сиюминутных удовольствий, никогда не смог бы понять, как работает мозг Цю Конгсюэ.
О, точно, у нее же не было мозга. Она никогда ни о чем не думала, просто во всем полагалась на свои инстинкты, так ведь? Хорошо, что Бейли Цинмяо и Су Хуай избаловали ее, позволяя использовать секту Шанцин как тренировочную площадку. Когда Защитник Цю все дни околачивалась в секте Шанцин – все было прекрасно, и Шу Яньянь имела на одного конкурирующего с ней претендента на должность лидера секты меньше.
Что касается тех двоих...
Защитник Шу посмотрела в сторону комнат Вэньженя. К тому времени, когда эти двое выйдут, они, вероятно, достигнут мира бессмертных, и там будут терроризировать бессмертных, так что тогда секта Сюаньюань будет принадлежать ей!
Хотя это было бы немного скучно. Они собирались в мир бессмертных, устанавливая там свои правила, а так как она была так предана тому, чтобы обойти их, разве не стоило ей последовать за ними и стать там лидером бессмертных?
Сидя за столом и подперев подбородок руками, Шу Яньянь начала всерьез подумывать о том, чтобы сосредоточиться на своем совершенствовании.
...
В закрытых горах секты Сюаньюань человек в красном сидел на краю источника, опустив в воду босые ноги, и молча смотрел на луну в небе.
Человек в черном сидел, прислонившись к его спине, и тоже смотрел на небо, не понимая, что такого интересного можно увидеть в луне.
Вэньжень Э небрежно озвучил свой вопрос, и после долгой паузы Инь Ханьцзян ответил ему.
- В тот день, когда ты нашел меня, луна была особенно яркой, и ночь была тихой. Когда мне удалось высунуть голову из кучи трупов, я увидел, как ты медленно приближаешься ко мне в лунном свете. Ты двигался беззвучно, а мое зрение было слабым, так что, если бы луна не была такой яркой, я бы не заметил тебя.
- Тогда получается, что полная луна и правда прекрасна, - Вэньжень повернулся, усаживая Инь Ханьцзяна себе на колени.
Ночной ветер развевал их распущенные волосы в одну сторону. Увидев, что их волосы сплелись, Инь Ханьцзян одним движением пальцев овладел ветром, завязывая пряди в узел.
Рука Инь Ханьцзяна небрежно опустилась на тело Вэньженя, но крепко вцепилась в его мантию.
Заметив его действия, Вэньжень Э ничего не сказал, лишь используя энергию хаоса, полностью спутал их волосы, так что уже нельзя было сказать, где были чьи.
- После того, как Чжунли Цянь уйдет, Шу Яньянь снова будет править этим местом, - внезапно вспомнив что-то, сказал Инь Ханьцзян.
- Это не имеет значения. Она в силах решить многие проблем. Но если тебе нравится быть лидером секты, я прогоню ее ради тебя.
- Мне это неинтересно, - Инь Ханьцзян повернул голову, глядя на лицо Вэньженя в лунном свете.
- Тогда чего же ты хочешь? - Под его взглядом горло Вэньженя Э едва заметно дрогнуло.
Инь Ханьцзян наклонился к Вэньженю и прошептал ему на ухо:
- В лунном свете ...
Следующие несколько слов мог услышать только Вэньжень Э. Он заметил, что уши Инь Ханьцзяна стали ярко-красными.