Потребовалось некоторое время, прежде чем его волнение окончательно улеглось.

Чэнь Гун огляделся. Эти кристаллы были естественного происхождения и несравненной крепости – будет довольно проблематично их извлечь. Потребуется около десятка, нет, возможно, даже сотни сильных мужчин с топорами, чтобы начать работы по выдалбливанию руды. И только спустя некоторое время получится добиться успеха.

Однако Чэнь Гун вовсе и не собирался забирать халцедон с собой. Каким бы уникальным и драгоценным ни был этот кристалл, его истинной целью было отнюдь не это.

Он отвязал меч Тай'э, который всё это время носил за спиной, нашёл халцедон с самым острым краем, после чего поместил соединение между рукоятью меча и корпусом на острый край кристалла.

Тихо хихикнув, он тут же разломал рукоять меча, из-за чего раздалось негромкое звонкое эхо. Знаменитый меч, который передавался из поколения в поколение, так просто сломался на две части.

Но Чэнь Гун при этом выглядел счастливым. Он сразу же отбросил клинок и с особой осторожностью вынул кусок шёлка из углубления в рукояти.

Шёлк был испещрён надписями. Чэнь Гун некоторое время пристально всматривался, а выражение радости на его лице становилось всё сильнее. Он стоял посреди скоплений халцедона и внимательно читал.

Но несколько мгновений спустя его выражение лица внезапно изменилось. Он посмотрел на правую руку и увидел, что вся ладонь уже стала пурпурной. Цвет постепенно распространялся вверх вместе с покалывающей и зудящей болью. Ему резко захотелось почесать руку. Как только Чэнь Гун сделал это, зуд по-прежнему не проходил. Он царапал до тех пор, пока кожа не начала кровоточить, но даже это не помогло.

Зуд и боль были настолько невыносимы, что складывалось впечатление, будто тысячи насекомых роятся под кожей и непрерывно кусают его. Вены начали проступать, извиваясь по направлению кровотока, медленно распространяясь к запястью.

Хотя никто этого не говорил, даже Чэнь Гуну было очевидно, что он отравлен.

Его уже ничего вокруг не беспокоило. Он в несколько прыжков вскарабкался обратно на скалу и вернулся в то место, где стоял изначально. К тому времени Мужун Цинь и Шэнь Цяо убили большую часть обезьян, вынудив вожака отступить. В этот момент Янь Уши запустил какой-то механизм в стене, и огромный запечатывающий камень внезапно упал сверху. Все воспользовались этой возможностью и отступили. Камень отделял их от обезьян, давая группе время перевести дыхание.

Однако Чэнь Гун был всецело сосредоточен на отравлении, поэтому ему не было никакого дела до обезьян. Мужун Цинь, видя, как тот напуган, поспешил ему на помощь.

– Быстрее! Поторопись! У тебя есть с собой какие-нибудь противоядия?!

После того как Мужун Цинь увидел ладонь Чэнь Гуна, он был потрясён:

– Господин, это...?!

Пурпурно-синий цвет уже распространился на его запястье.

Чэнь Гун почти ревел:

– Противоядие!

Он уже принял довольно много всего, находясь у подножия скалы, но ни одно не возымело эффекта. Последнюю надежду он возложил на Мужун Циня.

Но пилюли от яда не являлись лекарством от всего. Всё, что было в наличии у Мужун Циня, имелось также и у Чэнь Гуна. Приняв несколько пилюль, Чэнь Гун был на грани отчаяния, так как ни одна из них не помогла.

Он никак не ожидал, что после всех препятствий, возникших на пути к конечной цели, он вот так просто умрёт в скором времени.

– Есть ли у Шэнь-даочжана какой-нибудь способ вылечить этот яд? – хрипло сказал он. Глаза Чэнь Гуна наполнились надеждой, будто Шэнь Цяо был его последней спасительной соломинкой*.

* Буквально здесь написано «последний качан рисовой соломы» (最后一棵稻草). Это поговорка, которая переводится как «последняя капля», означает, что человек или вещь находится на грани краха в сложной ситуации, и тогда малейшая мелочь обрушит её. Полностью фраза звучит, как «последняя соломинка, сломавшая спину верблюда». Великий китайский интернет даёт следующее пояснение: «История о последней соломинке взята из арабской басни о хозяине, у которого был верблюд, которого он заставлял работать весь день и всю ночь. Хозяин хотел проверить, сколько верблюд сможет унести, поэтому он положил соломинку, и через пять минут трудолюбивый верблюд рухнул». Фраза «последняя соломинка, сломавшая спину верблюда» напоминает нам о том, что мы всегда должны действовать в рамках своих возможностей и не идти против законов природы.

Шэнь Цяо понятия не имел, каким образом тот отравился. Он видел только, как Чэнь Гун спускался со скалы, а когда он поднялся обратно, уже был таким.

– Внизу есть нечто ядовитое?

– Это халцедон! Эти кристаллы чрезвычайно ядовиты! Ты можешь спасти меня? Я слышал, что гора Сюаньду обладает особым умением очищать яды. Ты чжанцзяо секты – у тебя должно быть много способов вылечить это. Если ты сможешь спасти меня, я отдам всё, что у меня есть, чтобы отплатить тебе!

Шэнь Цяо покачал головой.

– Я ушёл в спешке и был вынужден прийти сюда из-за твоих угроз. У меня не было времени приготовить какое-либо противоядие.

Но Чэнь Гун подозревал, что Шэнь Цяо просто не хотел помогать. Он выудил из-за пазухи кусок нефрита и бросил его в сторону Шэнь Цяо.

– На самом деле, ещё до того, как ты согласился отправиться с нами, я освободил старика. Вероятно, он уже вернулся домой к внучке. Если ты мне не веришь, возьми этот нефрит и покажи его трактирщику Юньлая в столице. Я заплатил ему, чтобы тот держал старика при себе некоторое время. Даже если старик всё ещё там, покажи нефрит, и он тут же отпустит его. Я знаю, что ты благородный человек, который много раз в прошлом спасал мне жизнь. У меня не было другого выхода, как заставить тебя отправиться в эту поездку со мной. Я не собирался никому причинять вред. Ради нашей старой дружбы, пожалуйста, спаси мою жизнь!

Он говорил очень быстро. Можно было только представить, как он, должно быть, нервничал.

– У меня действительно нет противоядия, – беспомощно ответил Шэнь Цяо.

Как только он это сказал, лицо Чэнь Гуна посерело.

Он попытался вытеснить яд истинной ци, но циркуляция ци только ускорила вторжение яда. Увидев, что пурпурно-синий цвет почти достиг локтя, Чэнь Гун стиснул зубы и сказал Мужун Циню:

– Поторопись! Отрежь мне руку!

В этот момент наполовину скрытый в тени Янь Уши, который всё это время молчал, внезапно заговорил:

– Почему бы тебе не спросить меня, если ли иной выход из ситуации?

Автору есть что сказать:

А-уууу, сегодня были дела, поэтому объявление немного запоздало. Изначально я собиралась подсластить эту главу и добавить немного мужской любви, чтобы не быть избитой вами, однако закончу пока что на этом. Попробую завтра дописать этот эпизод за один присест. Чмок!

Вы заметили? Высокомерная и равнодушная личность Янь несколько обуздала свою расчётливость~

___________

Огненный халцедон (fire agat) – «огненный агат» – это огненно-красный карнеол. Огненный халцедон сравним с огненным опалом. Лучшие его сорта: «империал», «руаяль», «гемм», «коммерциал».

Вообще, само растение называется цистанхе пустынная (Cistanche deserticola) – 肉苁蓉 . В новелле же используются два последних иероглифа 苁蓉.

Давайте разберёмся, что это за шайтан-трава такая.

Цистанхе пустынное (лат. Cistanche deserticola) – вид двудольных растений рода Цистанхе (Cistanche) семейства Заразиховые (Orobanchaceae). Впервые описан ботаником Ма Юйчуанем в 1960 году.

В Китае и Японии в течение многих лет стебель растения используется в качестве тонизирующего средства. Кроме того, Cistanche deserticola обладает слабительным, иммуномоделирующим, антиоксидантным и рядом других лечебных свойств (информация взята с Википедии).

Также я нашла некоторый забавный факт об этой траве )))

Легендарный монгольский военачальник Чингисхан, как говорят, был отцом такого количества детей, что 8% мужчин в мире могли бы быть его прямыми потомками. Одной из причин такой повышенной сексуальности и плодовитости называют ежедневное потребление травы цистанхе.

Конечно, ты можешь подумать, что подобных историй миллион, и любая трава по-своему полезна. Но китайская медицина использует цистанхе во многих лечебных формулах для улучшения здоровья мужчин и не только.

Цистанхе обладает мощной антиоксидантной активностью. Трава также улучшает циркуляцию крови и синтез оксида азота в организме. Возможно, именно поэтому растение повысило качество эрекции у тайских мужчин, страдающих лёгкой эректильной дисфункцией, и даже спровоцировало сексуальное желание у кастрированных самцов крыс.

В одном из исследований изучали влияние цистанхе на концентрацию тестостерона. Эксперты выяснили, что экстракт растения повышает гормональную концентрацию и даже увеличивает размер яичек. Эффект зависел от дозы растительного сырья. Но сильно не впечатляйся, так как тестировали не людей, а мышей.