Уэйлон низко зарычал. И это тоже заставило меня скучать по Ноксу. Даже если этот мужчина меня не любил, я знала, что он бы без колебаний превратил лицо Дункана в абстрактное месиво.

— Всю мою жизнь все меня недооценивали, — буднично сказал Дункан. — Называли идиотом. Говорили, что я тупой и дурной. Так что я подыгрывал. Играл роль идиота. Люди не следят за языком в присутствии идиота. И они не так сильно стараются скрыть, что они делают, Наоми.

Чёрт.

— Идиотки здесь — вы двое. Вы реально думали, что я поведусь на этот старый фокус? — он фыркнул.

— Как ты догадался? — спросила я, чтобы потянуть время.

— У тебя сиськи не кривые.

— Ты хотел сказать, у Тины не кривые.

— Нет, дебилка. У Тины кривые. А у тебя нет. И кто теперь идиотка? — он сказал это, жестикулируя пистолетом.

Раз дуло не было наведено на меня, я повернулась к нему лицом.

Тина лихорадочно пыталась развязать путы Уэйлей.

«Коленом. По яйцам. По носу».

Инструкции Нокса всплыли в моей голове так же ясно, как если бы он стоял рядом.

— Ты мне нравилась, Тина. Реально бл*дь нравилась, а теперь мне придётся тебя грохнуть. Как думаешь, что я чувствую? — он поднял пистолет, и где-то в глубине души я знала, что в этот раз он намеревался им воспользоваться.

Тина сверлила меня взглядом. И впервые в жизни я могла прочесть её мысли.

— Эй, Дункан? — позвала я.

Как только он перевёл взгляд на меня, все развивалось будто в замедленном режиме. Тина пихнула кресло Уэйлей, отталкивая её с траектории выстрела, а сама метнулась в противоположную сторону, к коробке пиццы.

— Вот тебе! — я схватила его за плечи и заехала коленом в пах. Пистолет выстрелил, когда он согнулся пополам.

В моих ушах звенело. Но я до сих пор мысленно слышала голос Нокса.

«По носу».

Всё ещё держась за его плечи, я снова задрала колено и на сей раз заехала ему по лицу.

Я не расслышала, был ли хруст, но судя по тому, как этот тип рухнул на пол, я всё сделала правильно.

Мне показалось, будто сквозь звон в ушах я расслышала другие выстрелы. Но они как будто раздавались вдалеке. И ещё сирены.

Я оставила Дункана валяться и побежала к Уэйлей. Развернув её стул, я испытала неимоверное облегчение, увидев, что она невредима.

— Ты в порядке? — спросила я, дрожащими пальцами начиная её развязывать.

— Это было офигенно, тетя Наоми! — выдала она.

— Ты тупой кусок дерьма! — Тина держала Дункана на прицеле, пока тот поднимался на четвереньки. — Ты собирался пристрелить мою дочь, мою сестру и меня?

— Мам, копы здесь, — крикнула Уэйлей, когда я наконец-то освободила её запястья.

Тина пнула Дункана в живот.

— Повезло тебе, что у меня нет времени тебя пристрелить, — затем она отвернулась от него. — Держи, — сказала она, вручив мне пистолет.

Я взяла его, держа в вытянутой руке, и молилась, чтоб не выстрелил.

— Ты же не собираешься сбежать, нет? — спросила я.

Надо признаться, вопрос был идиотским.

Естественно, моя сестра сбегала. Именно так она поступала после того, как учиняла очередной бардак.

Тина схватила с пола грязную чёрную спортивную сумку и затолкала туда несколько пачек банкнот. Затем бросила сверху остатки пиццы, оставив тот кусок, в котором виднелась дырка от пули.

— У меня аллергия на копов, — сказала она, закинув ремень сумки на плечо, и глянула на свою дочь. — Увидимся, ребёнок.

— Пока, мам, — отозвалась Уэйлей, помахав свободной рукой.

Дункан застонал на полу позади меня. Уэйлон зарычал.

— Весело было. Спасибо за юбку, Паинька. Позаботься о моём ребёнке, — сказала она, слегка отдав честь, а затем вылезла через окно на пожарную лестницу.

Веревка наконец-то ослабла, и я бросила её на пол.

— Она вернётся, — предсказала Уэйлей, вставая и встряхивая руками.

Я в этом не сомневалась.

— Пошли. Давай выбираться отсюда, — сказала я, положив пистолет и отвязав поводок Уэйлона от ножки стола. Тряслись не только мои руки. Тряслось всё моё тело. Я не почувствую себя в безопасности, пока мы не окажемся дома у Лизы. Может, даже тогда не получится.

Образ пистолета, наведённого на мою племянницу, навсегда отпечатался в моём мозгу. Я сомневалась, что когда-нибудь сумею заснуть.

— Тетя Наоми!

Паника в голосе Уэйлей заставила меня резко развернуться. Я инстинктивно встала между ней и опасностью и оказалась прямо в сокрушительной хватке Дункана.

Его ладонь сомкнулась вокруг моей шеи, перекрывая доступ кислорода.

Из его носа хлестала кровь. На мгновение я испытала проблеск удовлетворения от того, что это сделала я. Я дала ему отпор. Но это мгновение оказалось мимолётным, и перед глазами начало чернеть.

— Ты всё испортила! — взвыл он.

Время застыло и превратилось в финальный кадр, когда он приставил пистолет к моей голове.

Всё не могло закончиться так. Только не на глазах Уэйлей. Только не тогда, когда подмога уже в здании.

Только не без Нокса.

Я почувствовала, как руки Уэйлей обвили меня сзади. Одно последнее объятие. Я не могла пошевелиться или заговорить. Не могла сказать ей бежать. Мой мир погружался в темноту.

Дверь распахнулась, испугав меня и Дункана. Он повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как один из его парней вваливается комнату спиной вперёд. Нет, вычеркните. Он не ввалился. Его швырнули как тряпичную куклу.

Я из последних сил пнула Дункана по лодыжке.

— Уэйлей, беги! — приказал кто-то. Голос звучал таким изумительно знакомым, но в то же время таким далёким.

Подмога уже в комнате.

С Уэйлей всё будет хорошо.

Я погрузилась в темноту.