Несколько дней спустя, после того как были установлены двери и окна, на большом фургоне прибыли два огромных ящика, а с ними несколько неожиданных посетителей.

Рун и Галлина сидели бок о бок в фургоне.

— Это то, о чем я думаю? — спросила Вив. По краям вилась надпись на гномьем, и они определенно выглядели как раз того размера, чтобы вместить две новые духовки.

— Думаю, это зависит от обстоятельств, — сказал Рун, спускаясь пониже; последний фут до булыжников он спрыгнул. Вив подошла, чтобы помочь Галлине, но женщина-гном бросила на нее острый взгляд и с большой грацией спрыгнула на улицу.

— За этим стояла твоя девушка, — сказала Галлина, взглянув на Тандри, которая вышла из лавки, но была все еще слишком далеко, чтобы слышать их разговор.

— Моя девушка? — тихим голосом повторила Вив.

Галлина пожала плечами с самодовольным видом.

— Вы привезли ее! — сказала Тандри. Когда она увидела лицо Вив, то немного запнулась, ее шаги внезапно стали неуверенными.

— Ты это заказала? Тандри, как, во имя восьми кругов ада, тебе удалось заплатить?..

— Небольшое пожертвование от нас обоих, — перебил Рун, кивая на Галлину. Он похлопал по боку одну из лошадей.

— Тандри прислала письмо. Дала нам знать, что произошло, — сказала Галлина.

Вив посмотрела на Тандри, думая о Камне:

— Все?

Тандри набрала воздуха и твердо сказала:

— Все.

— Значит, вы оба знаете о Скалверт-Камне? — спросила она своих старых товарищей.

— Кому до него есть дело? — Галлина махнула рукой, как будто это было не важно.

Вив предположила, что так оно и было.

— Феннус, — прорычал Рун с внезапной свирепостью.

— Значит, вы его видели? — спросила Вив.

— Нет, уже несколько недель, — ответила Галлина. — Расстались не в лучших отношениях. Этот мужик всегда был немного придурком, но это? — Женщина-гном сердито покачала головой.

— Терпеть не могу непорядочных партнеров, — вставил Рун. — В любом случае, помоги мне разобраться с этим, а?

Вив и Рун выгрузили оба ящика и оставили их Нещу, чтобы тот распаковал их утром.

Рун ушел, чтобы поставить фургон в конюшню. Вив не могла не улыбнуться, учитывая, что они стояли перед бывшей конюшней.

— Итак, — сказала Галлина. Они втроем прислонились к ящикам, пока Вив переводила дыхание. Маленькая женщина-гном достала кинжал из одного из бесчисленных мест, куда она их прятала, и лениво поигрывала им. — Феннус. Я знаю, раньше ты не хотела пачкать руки, и, допускаю, похоже, все обошлось. Вроде как. Кроме этого дерьма. Но. — Она перегнулась через Вив и помахала клинком перед Тандри. — Я знаю, вы все... ненасильственные, но ты не можешь сказать, что было бы плохой идеей просто отрезать у него один или три пальца. Ага?

Тандри фыркнула и демонстративно потянулась:

— Не спрашивай меня. Мне слишком больно, чтобы быть объективной.

Вив погладила себя по подбородку:

— Знаешь, если тот старик прав, нам, возможно, не придется этого делать.

— Старик? — Галлина хмуро посмотрела на них.

— Один дедушка-гном. Ты знаешь этот тип. Очень загадочный. Он сказал, что Камень работает не так, как я думала. Что он сказал по этому поводу?..

— Камень притягивает подобные к подобному, — продекламировала Тандри.

— Да. Что ж, может быть, то же самое произойдет и с Феннусом, если он его сохранит.

— Больше одного Феннуса в одном месте? — Галлина скорчила гримасу.

Вив пожала плечами:

— Может быть, это больше похоже на то, как загнать в клетку стаю голодных волков. Рано или поздно один из них съест самого слабого. И, может быть, в конце концов они все убьют друг друга.

— Не могу сказать, что я не разочарована — я очень хочу получить эти пальцы, — сказала Галлина.

— Я посмотрю, смогу ли я загладить свою вину перед тобой, когда мы снова откроемся.

— Может быть, один из этих рулетов, — вслух подумала женщина-гном.

Вив постучала костяшками пальцев по крышке ящика:

— Галлина, я думаю, что смогу достать тебе целый мешок.

28

Осень окончательно вступила в свои права, приближался день повторного открытия, хотя последние две недели ползли медленно. Дни были заполнены до краев мелкими делами, которые занимали больше времени, чем казалось возможным, — переоборудование фонарей, подвешивание нового канделябра, окрашивание и лакировка стола и прилавка, установка духовок и пара новых автоциркуляторов.

Вив также сделала несколько специальных заказов, воспользовавшись ссудой от Галлины. Она добилась полушутливого обещания, что женщина-гном будет угрожать ей ножами, если она не вернет долг в течение двух месяцев. Вив чувствовала, что на данный момент она перешла границы дружбы во всех возможных отношениях со всеми, кого знала, хотя у нее было несколько идей о том, как это исправить.

Когда Наперсток увидел пару новых духовок, расширенную кладовую и холод-яму, а также более вместительное пространство за прилавком, он был потрясен. Он сновал из одного конца кухни в другой, осматривая всю новую кухонную утварь, собранную Тандри, заглядывая в дверцы духовок и любовно проводя руками по плитам.

Он встал перед Вив, сложив руки перед собой, и слегка поклонился ей.

— Это прекрасно, — прошептал он, и его маслянистые глаза наполнились слезами.

Она присела перед ним на корточки:

— Я же говорила тебе: лучшие заслуживают самого лучшего.

Он обхватил ее за предплечье, коротко и неожиданно крепко прижал к себе, а затем исчез в кладовой.

Вив почувствовала, что в ее горле, необъяснимо появился комок.

Утром, накануне повторного открытия, Вив проснулась и увидела, что Тандри уже ушла из комнаты — очень необычно. Ее сердце сжалось, но беспокойство улеглось, когда она увидела записку, которую Тандри оставила на туалетном столике.

КОЕ-КАКИЕ ДЕЛА. УВИДИМСЯ ПОЗЖЕ В ЛАВКЕ.

Честно говоря, лучше и быть не могло, так как Вив хотела получить несколько посылок без присутствия остальных.

Когда она открыла дверь в «Легенды и Латте», там было пусто и тихо, все еще сильно пахло морилкой и лаком. Осенний холод усилился, поэтому она развела огонь в одной из печей и лениво наблюдала, как автоциркуляторы начинают медленно вращаться. Старая кофе-машина поблескивала на прилавке, ее вид слегка портили несколько царапин и вмятин, появившихся несколько месяцев назад после бесцеремонного спасения.

Вив поднялась по лестнице, проводя рукой по перилам. Она прошлась по новым комнатам, все еще зябким, но чувствовала, как тепло начинает просачиваться сквозь пол из кухни внизу. Новые окна позволяли утреннему свету проникать в западные углы, хоть и под наклоном. Нещ действительно превзошел самого себя.

Раздался стук в дверь лавки, и она спустилась вниз, чтобы увидеть двух молодых дворфов с короткими бородками, притопывающих ногами и потирающих руки на свежем воздухе.

— Доставка? — Тот, что повыше, вытащил из кармана плаща сложенный листок бумаги. — И... сборка?

— Я вас ждала, — сказала Вив. — Я открою другие двери.

Она открыла большие двери, ведущие в столовый зал, и помогла выгрузить и перенести груз вверх по узкой лестнице, сопровождая это лишь негромкими ругательствами и ворчанием.

Разобрав свои инструменты, дворфы быстро и эффективно собрали то, что принесли с собой. Вив подписала квитанцию о доставке и пожелала им оставаться в тепле.

Она провела еще час наверху, суетясь и ерзая, прежде чем решила, что сломает что-нибудь, если не остановится.

На нижнем этаже Вив закрепила ограждающий трос поперек лестницы. Затем достала из кладовки свежий пакет бобов и одну из новых керамических кружек. Она погрузилась в медитативный процесс заправки машины, измельчения и заваривания. Шипение пара и запах свежего кофе наполняли лавку вместе с теплом от плиты, иней покрывал края окон, и что-то сжатое и настороженное внутри Вив высвободилось, впервые после пожара.

Она облокотилась на стойку над свежей книгой, потягивала кофе, смотрела на мелькающие по улице размытые пятна и наслаждалась мгновением отстраненного удовлетворения.

Чары рассеялись, когда входная дверь с грохотом распахнулась, впустив порыв ледяного ветра и открыв Неща, стоящего на пороге. Он был закутан в длинное пальто, на руках — теплые перчатки. Позади него Вив видела, как падают первые хлопья раннего снега.

— Хм. Ты здесь. Хорошо.

Он вышел наружу прежде, чем Вив успела ответить.

— Я беру свой конец, — сказал он кому-то на улице, и, когда хоб появился снова, они с Тандри держали каждый свою сторону чего-то большого и неуклюжего, завернутого в бумагу и перевязанного бечевкой.

Они прислонили его к стойке и отошли в сторону.

Лицо Тандри раскраснелось от холода, и она поспешно закрыла дверь.

— Вы двое, встаньте рядом с плитой. Похоже, зима наступает рано. — Вив вышла из-за прилавка и уставилась на большой сверток, уперев руки в бедра. — Что все это значит?

— Ну, — сказала Тандри, оживленно потирая руки. — Что-то, без чего ты не сможешь открыть лавку. — Она улыбнулась Вив, но улыбка была немного тревожной. — Ты должна… тебе, наверное, стоит открыть его сейчас.

Нещ тоже кивнул, снимая перчатки и засовывая их в карман.

Вив опустилась на колени и, повозившись несколько секунд с завязанной бечевкой, перерезала ее перочинным ножом. Грубая коричневая бумага спала с того, что лежало под ней.

Это была вывеска лавки.

— Я думала, она сгорела в огне, — прошептала Вив.

— Сохранил, — сказал Нещ. — Или большую ее часть, я п'лагаю.

— Подожди... Это что?..

Там, где когда-то был рельефный силуэт меча — между двумя диагональными словами, — находился металлический клинок. Стальной. В нем был неповторимый перламутровый блеск, который она сразу узнала.

— Да, — сказала Тандри, подходя и становясь позади Вив. Она напряженно скрестила руки перед собой. — Я... взяла ее после тебя… ну, я подумала, что... тебе не обязательно полностью от нее избавляться. Пока нет. — Затем она поспешно добавила: — Тебе не обязательно забывать, кем ты была… потому что именно это привело тебя сюда.