ГЛАВА 24 Красавица

Харлоу

В своей жизни я принимала много решений. Некоторые хорошие, другие плохие. Плохие, как в тот раз, когда я решила, что будет забавно съесть сырой халапеньо за один укус, потому что он не может быть настолько плохим. Хорошие, как сесть рядом с тихой русской девочкой в первый день в детском саду. Плохие, как возвращение домой после вечеринки в колледже. Хорошие, как принести домой котенка, которого я нашла за мусорным контейнером.

Еще неизвестно, будет ли выбор Кэша Фокса хорошим или плохим.

Но прямо сейчас, когда его теплое тело обнимает мое, а утреннее солнце отбрасывает оранжевые тени на его нежный профиль на подушке, это чертовски приятно.

Кэш всегда во всем тверд. Только не во сне. Его лоб разглажен от всех складок, а челюсть расслаблена. Я анализирую плавный наклон его носа и то, как веснушки блекнут, чем дальше от щек они расползаются. Его ресницы длинные и завитые, слегка трепещут ото сна. Сонные вздохи вырываются из его губ.

Проще говоря, в таком виде он очарователен. Я вижу мальчика, которым он был до того, как мир насилия и потерь ожесточил его. Мне хочется крепко прижать его к себе и сказать, что не нужно все время быть таким сильным. Потому что сильный не гнется, а ломается.

Я целую его висок, ощущаю тяжесть и полноту в груди. Он просыпается с ленивым стоном и крепче сжимает руку, которой обхватил мою талию.

Смеюсь, когда его член просыпается быстрее, чем он сам, эрекция упирается мне в бедро. Он прижимает меня к своей груди, мое обнаженное тело мягко и податливо тянется к его твердому и точеному телу. Мне нравится этот контраст, противоположные размеры идеально сочетаются друг с другом.

— Залезай сверху, детка, — хрипло шепчет он. — Хочу посмотреть на тебя.

Я переворачиваю его на спину, упираюсь ладонями на грудь. Ставлю одну из своих ног на матрас, приподнимая попу. Ввожу его твердый член в свою киску и опускаюсь.

Его голова вжимается обратно в подушку, когда я принимаю его в себя, прикусывая губу со стоном.

— Ты говорила, что во мне нет ничего святого, но быть внутри тебя — это гребаный рай, — я таю от его слов, начиная медленные, волнообразные движения.

Ласкаю одну из своих грудей, а его взгляд задерживается на другой, хватает ее ладонью. Он щиплет мой сосок, и я стону.

— Так приятно, — мой полный вожделения голос хриплый со сна. Я наклоняюсь вперед, выгибая спину. — Придуши меня.

Томная улыбка играет на его губах, а в глазах появляется дьявольский блеск, когда он обхватывает мою шею своей покрытой чернилами рукой. Другой ладонью массирует мои бедра, пока я медленно поднимаюсь и опускаюсь.

Он сжимает сильнее, и у меня кружится голова, жар приливает к щекам и бурлит внутри. Я сжимаю его рот, и он с готовностью раздвигает губы, засасывая мой палец. Моя киска сжимается, когда он проводит языком по кончику, прежде чем я вытаскиваю его с хлопком. Опускаю смоченный палец к своему клитору и размазываю слизь точными круговыми движениями.

— Когда ты так ласкаешь себя, у тебя сжимается киска...

Резкий звонок разрывает пьянящий момент, и я откидываю голову назад со стоном о худшем времени в истории мира. Кэш переводит взгляд на экран своего телефона, лежащего на моей тумбочке, но держит обе руки на мне.

— Не ответишь? — спрашиваю я раздраженно.

— Нет, перезвонит, если это важно. А теперь оседлай меня, детка.

Как раз когда мы возвращаемся в ритм, телефон звонит снова, и я со вздохом скатываюсь с Кэша. Он подносит телефон к уху. Я не могу разобрать слов, но на другой линии кричат.

— Черт. Буду там, как только смогу, — он кладет трубку и бросает телефон на матрас рядом с собой.

— Локлана арестовали, маленький засранец, — Кэш перекидывает ноги через край кровати и проводит рукой по своим беспорядочным волосам.

— Блин, я могу что-нибудь сделать? — это кажется глупым вопросом, но еще более глупо не предложить помощи. Особенно после того, как я узнала об обещании Кэша своему отцу, это кажется гораздо более весомым.

— Нет. Это тупое обвинение в хранении, вероятно, подбросили. Его выпустят уже завтра. Финн уже заставил наших адвокатов в участке стучать по головам, — он натягивает брюки и набрасывает рубашку на плечи. — Хочу, чтобы ты была дома, когда я вернусь. Сделаешь это для меня, куишле?

— Дома...

— Моя квартира - наша квартира. Я позвоню Альфи, чтобы он заехал за тобой.

— Хорошо, — опускаюсь на матрас на колени, уже оплакивая то, как мой мягкий, сонный Кэш возвращается к своей стоической роли главы семьи.

Он берет мое лицо в свои ладони и целует со стоном.

— Увидимся позже, детка, — затем он целует меня в лоб и выходит из комнаты, все еще заправляя рубашку.

— Я возьму ключ, чтобы запереть дверь, — кричит он из кухни. — Там же серийный убийца вообще-то.

— Слишком рано для таких шуток, придурок, — кричу я в ответ со смехом.

***

— Спасибо, Альфи, — машу рукой на прощание, закрывая дверь квартиры Кэша после того, как меня проводили. Я все еще чувствую себя странно, когда меня везде сопровождают, но учитывая, как быстро изменилось сегодняшнее утро и даже прошлая ночь, я думаю, что лучше перестраховаться, чем потом жалеть. И знаю, что в глубине души Кэш действительно хочет, чтобы я была в безопасности, даже если доказывает это сумасшедшими способами.

Я вскрикиваю от испуга, когда оборачиваюсь и вижу, что кто-то выходит из коридора.

— Прости, дорогая. Я не хотела тебя напугать, — Донна поднимает руки в тот самый момент, когда Альфи распахивает дверь, подняв пистолет.

— О. Привет, Донна, — Альфи убирает пистолет в кобуру.

— Привет. Я просто искала свой браслет. Видимо, обронила в прошлый раз.

— Ты нашла его? Я могу помочь поискать, — мой пульс замедлился до нормального.

— Нашла, — она покачивает запястьем в воздухе, демонстрируя браслет ручной работы. — Внук сделал его для меня, так что я не могу его потерять, — она подмигивает мне, направляясь к двери.

— Понятно. Ну, хорошего дня, — провожаю ее и жду, пока она войдет в лифт.

— Простите, мэм. Надо было проверить журналы доступа, прежде чем впускать вас. Это было опрометчиво с моей стороны, и слава богу, что это всего лишь Донна, — Альфи качает головой.

— Журналы доступа?

— Да, у каждого человека есть PIN-код, чтобы попасть в квартиру - он генерируется случайным образом каждую неделю, но в журнале ведется учет тех, кто приходит и уходит, — я впервые замечаю, что помимо типичного засова с замочной скважиной на входной двери есть еще и клавиатура.

— Хм, здорово.

Я делаю себе латте со льдом в эспрессо-машине, ведь была долгая ночь, а затем нахожу бикини в вещах, которые Стелла принесла для меня.

Надеваю бикини и кручусь перед зеркалом в полный рост в гардеробной. Мой живот сжимается от маленьких фиолетовых следов, усеивающих кожу. Руки Кэша на мне - даже когда его здесь нет. Мой живот чуть выпирает. Я выгляжу хорошо и не могу не думать о том, какие гадости сказал бы Кэш, если бы пришел домой сейчас.

Нижняя часть - стринги, мои ягодицы отлично выглядят с ямочками повыше. Я покачиваюсь перед зеркалом. Да, повезло сукину сыну.

Прежде чем отправиться в бассейн, иду в ванную. Когда мою руки, слышу характерный звук капающей воды в шкафчике под раковиной. Я не знаток сантехники, но знаю, как звучит протекающая труба.

Беру полотенце для рук с кольца и приседаю на корточки, чтобы посмотреть, вдруг смогу сама что-то исправить. Когда открываю шкаф, то вижу, что из того места, где две трубы соединяются гайкой, капает вода. К счастью, кажется, что она просто немного ослабла, и когда я снова проверяю кран после затяжки, вода сливается нормально.

На дне шкафа лежит несколько туалетных принадлежностей, и я быстро вытираю их полотенцем. Пока вытираю его насухо, полотенце цепляется за край, и когда я тяну его, то понимаю, что в дне шкафа вырезана панель.

Любопытствуя, на какой тайник я наткнулась, приподнимаю квадрат фанеры, ожидая найти там пыль или потерянные подкладки. Вместо этого там небольшой моток золотой цепочки.

Достаю изящное золотое ожерелье, и кажется, что сейчас упаду в обморок. Или, по крайней мере, я официально потеряла рассудок.

Смотрю на цепочку, мой пульс бьется, убеждая, что это реальность, а не страшный, извращенный сон.

Тошнота подкатывает к желудку, когда я расправляю цепочку, в центре которой выведено одно слово:

Красавица.

***

Я думаю о том, чтобы позвонить Лео. Правда.

Но потом вспоминаю, что Кэш сказал сегодня утром, как он был самодоволен и уверен, что его адвокаты вытащат брата, в чем бы его ни обвинили. Думаю о том, как высокомерно он смеялся, когда говорил о том, что Лео - неудачник, который никогда не сможет ничего на него повесить. Даже вспоминаю грубую шутку, которую он произнес, покидая мою квартиру.

Кэш Фокс, возможно, совершает самые тяжкие и самые ужасные преступления в Джун Харбор, и, тем не менее, он никогда не сидел за решеткой. Фактически, он всю свою посвятил тому, чтобы никогда не окажется за решеткой, ведь пообещал отцу.

Так что, конечно, я могу позвонить Лео и посмотреть, как Кэш будет выкручиваться. Опять же. Если чертова татуировка на руке не может быть достаточным аргументом, то что толку от ожерелья? Я бы с удовольствием посмотрела, как он будет выкручиваться. Какую ложь он скажет мне в лицо, какой глупой он меня считает.

Мурашки по коже при мысли о том, как он играл со мной. Уничтожил меня.

Так что, да, я думаю позвонить Лео. Но этого недостаточно. Я хочу уничтожить его так же, как он меня.

Он забрал все светлое и прекрасное и задушил во мне жизнь. Он взял мою любовь, мое тело, мою чертову душу и испортил ее, отравил.

А я вырву его гребаное сердце.

***

Я слышу, как он вошел с того самого места, где сижу на его кровати, все еще в купальнике, хотя так и не дошла до бассейна.

— Харлоу? — услышав его голос, я словно глотаю стекло.

— Здесь, — отвечаю я, натягивая маску, когда его шаги приближаются.