ГЛАВА 23 Та самая, где они, наконец-то трахаются

Харлоу

Басы отдаются в черепе, а от водки мое зрение расплывается, когда вспышки мелькают перед глазами. Мои руки кружатся в воздухе, пока я раскачиваюсь в такт. Кэш проводит руками по моему телу, двигаясь вместе со мной. Платье прилипает к потной коже, и я изо всех сил стараюсь забыть о сегодняшних американских горках.

От прикосновения его мягких губ по моей шеи, видение желтого цвета ленты на двери Бет становится чуть менее ярким. Опускаю руки ему на плечи, и он вздрагивает, когда я провожу пальцем по его шее, глаза матери из прачечной смягчаются в улыбку. Тепло его дыхания, когда он шепчет мне на ухо, перебирая мои волосы, и слабый писк аппаратов жизнеобеспечения Александра утихает.

Танцпол «Фантома» заполнен потными телами. На ужине с Кэшем тут было все по-другому. Я засомневалась, когда он предложил пойти куда-нибудь сегодня вечером, после всех взлетов и падений этого дня. Но теперь теряюсь в оглушительных басах клуба, и не могу представить, как можно закончить день по-другому.

Пульсация музыки и толпы, ослепительный свет и головокружительные напитки переполняют чувства, пока не наступает эйфорическое оцепенение.

Кэш сжимает рукой мою задницу и притягивает меня к своей груди, его вторая рука зажата между нами. Я чувствую, как он пробирается под мой подол и вверх по бедру. Пьяно целую его и, когда он щиплет мягкую, мясистую часть моего внутреннего бедра, я прикусываю его губу в ответ. Скорее чувствую, чем слышу его глубокий, гулкий смех.

Он понимает, что на мне нет трусиков, потому что тяжело дышит мне в ухо, а его член упирается мне в живот.

— Папина грязная девочка, — его рык отдается в моей шее.

К сожалению, при следующем толчке его таза об меня, мой мочевой пузырь протестует, и стону, раздраженная. Я достаточно пьяна и наполнена, и, если он заставит меня кончить, я могу описаться. И это дико возбуждает.

— Мне нужно в туалет, — шепчу я ему на ухо.

— Я в бар, — кричит он в ответ, беря меня за руку, чтобы вывести нас из толпы людей.

— Водка с содовой...

— Экстра лайм, — заканчивает Кэш мое предложение и шлепает по заднице, крутя меня в направлении туалетов. Из бара видны двери, и я заглядываю через плечо, чтобы посмотреть, как он наблюдает.

Коридор узкий, по обеим сторонам стоят мужчины и женщины. Большинство из них просто разговаривают, а не ждут очереди. Я протискиваюсь в конец очереди, как мне кажется. Когда пробираюсь вперед, чувствую, что меня хватают за задницу, и оборачиваюсь.

Там стоит белый мужчина и смотрит на меня, его веки тяжелы от выпитого.

— Ты только что схватил меня за задницу? — на меня накатывает гнев.

Этот человек даже не представляет, через что мне пришлось пройти за последние несколько недель - да что там, только сегодня. Домогательство — это как раз то, что мне нужно в дополнение ко всему остальному.

— Нет, — он дуется, я бросаю злобный взгляд, прежде чем повернуться обратно. Пытаясь избавиться от его навязчивого присутствия за спиной, изо всех сил отворачиваюсь от него в переполненном коридоре.

Затем снова чувствую прикосновений, яд пробегает из моей груди по конечностям. Я поворачиваюсь и тычу пальцем ему в лицо.

— Ты опять меня тронул, сука?

— Да, — признает он, и этот яд обволакивает мои руки, когда я сжимаю их в кулаки. — Но это был комплимент. У тебя хорошая задница.

— Так ты признаешь, что трогал меня без моего согласия и солгал об этом? — кричу я сквозь музыку, люди начинают поворачивать головы.

— Я сказал, что это был комплимент, — лопочет он, как гребаный идиот.

— Ты трогал меня без согласия, тогда я трону тебя, — рычу я, прежде чем обрушить свой кулак на его лицо. Он отшатывается назад к своим друзьям, которые смотрели на это, как никчемные ублюдки. Я отступаю назад, чтобы нанести еще один удар, когда чья-то рука хватает меня за запястье, и поворачиваюсь, видя Кэша, его лицо покрыто яростью, которую я никогда не видела раньше.

Локлан появляется из ниоткуда позади Кэша и бьет мужика в живот. Тот падает на пол, и они вдвоем хватают его за руки и тащат к двери для персонала рядом с баром.

Хотя я отстаю от них всего на несколько секунд, когда вхожу в комнату, мой обидчик лежит на полу с окровавленным носом и ботинком Локлана на лице.

— Стойте! Прекратите! — кричу я, дергая Кэша, когда он целится ногой в ребра парня.

Кэш мотает головой, как бешеная собака, и требует:

— Этот ублюдок тебя трогал?

— Да, но...

— Всё! Уйди, Харлоу, и дай нам разобраться с этим, — его слова подобны физическому удару. Они задевают мое достоинство сильнее, чем хватающие руки истекающего кровью человека на полу.

— Подними его, — рычит Кэш на Локлана, который тащит едва пришедшего в сознание мужчину к своим ногам, удерживая его руки за спиной.

Затем Кэш наносит ему искусный удар в челюсть. Потом с другой стороны. В нос, и его голова отлетает назад. Локлан держит его за волосы, а Кэш продолжает. Правый хук, левый хук, прямой, апперкот. Правый хук, левый, прямой, апперкот. Ноги мужчины шатаются, очевидно, он стоит только потому, что Локлан держит.

Мужчина издает нечеловеческий, воющий стон, и я дергаю Кэша за плечи.

— Остановись, Кэш. Остановись, блять, ты убьешь его!

— Он трогал то, что принадлежит мне, — рычание Кэша такое же нечеловеческое, это собственнический лай, и я не вижу того доброго человека, который держал меня за руку всего несколько часов назад. Он исчез, потерялся в безумном огне.

— Нет, он прикоснулся ко мне. И я говорю тебе остановиться.

— Ты. Ты. Моя, — его голос дрожит от гнева, и я не знаю, что ответить, лишь толкаю его изо всех сил обеими руками.

— Я сама по себе, черт возьми, Кэш! И если ты уважаешь меня как личность больше, чем свою гребаную собственность, то ты прекратишь прямо сейчас.

— Хорошо, — он снова поворачивается к мужчине, лицо которого представляет собой кровавое месиво. — Ты будешь жить, потому что моя королева щедра, — мне не нравится, как он произносит слово «королева», как будто это грязное слово. Может, так оно и есть, если он король. — Скажи спасибо моей леди.

Мужчина бормочет что-то непонятное, и Кэш приседает, чтобы подлезть под его обвисшую голову.

— Скажи спасибо.

Когда он не отвечает ничего внятного - а я, честно говоря, не уверена, что он на это способен, - Кэш выхватывает пистолет, и я кричу.

— Покажи свою благодарность или сожри его нахрен.

Кэш приставляет пистолет к голове мужчины, и тот всхлипывает. Кэш бросает взгляд на Локлана, который скручивает мужчине голову. Он засовывает пистолет между его задыхающихся губ.

— Сожри.

Он дергает ствол, и с меня хватит. Решаюсь на авантюру, молясь, чтобы она окупилась.

— Я ухожу, Кэш. Ухожу! — кричу я, выбегая из кабинета. Сразу за дверью сталкиваюсь с Романом и прошу его отвезти меня домой.

Мое сердце колотится, а живот сводит, пока Роман провожает меня через черный ход из клуба в частный гараж. Как только Роман отпирает машину, я прыгаю на пассажирское сиденье и начинаю рыдать.

Чертовски надеюсь, что Кэш больше заботится о том, чтобы проследить за мной, чем об убийстве этого человека. Потому что если нет, то кровь будет на моих руках.

***

Мы с Романом находимся возле моей квартиры, и я с досадой понимаю, что оставила сумочку и ключи в машине Кэша. Достаю заколку и начинаю просовывать ее в замок, когда Роман легонько толкает меня в бок и использует свой собственный ключ.

— Конечно, у тебя есть ключ. Почему бы всем не иметь ключ от моей квартиры, — говорю я со смехом, когда он впускает меня внутрь.

— Я подожду здесь.

— Хорошо, а если он придет?

Лицо Романа ничего не выдает, стоическое и по-военному спокойное. Я готова спорить на что угодно, что когда-то он был спецназовцем.

— Фокс сказал оберегать тебя, и даже если от него самого, то так тому и быть.

— А что, если он прикажет тебе впустить его?

— Ты хочешь, чтобы он вошел? — я качаю головой, по крайней мере, не сейчас. — Тогда я его не впущу. Спокойной ночи, — я принимаю прощание таким, какое оно есть, и закрываю за собой дверь.

После разбора комнаты Бет в моей квартире царит полный беспорядок. Ее вещи, которые так долго лежали нетронутыми, бережно хранимые, словно она могла вернуться в свою прежнюю жизнь, упакованы. Запись преступления, которая стала преследующим воспоминанием, исчезла, и не то, чтобы я скучала по ней, но мне кажется, что с ее исчезновением чего-то не хватает.

И еще тот простой факт, что я не живу здесь уже несколько дней и больше не чувствую себя как дома. Квартира Кэша — это дом. И я ненавижу его за это.

Ненавижу то, как он заставил меня чувствовать себя, будто без него я не в безопасности. Как будто без него я не цельная. И больше всего ненавижу то, что сейчас, когда он - источник моей боли, он же - единственный, кто от нее избавит.

Я поджимаю колени к груди на диване и смотрю на черный экран телевизора, мои мысли тонут в нарастающей волне в груди. Это должно закончиться.

Должно.

В меня стреляли, держали под охраной, преследовал и угрожал серийный убийца, я была свидетелем того, как человеку разнесло голову, и по совместительству виновна в скольких смертях? И еще не приблизилась к тому, чтобы найти настоящего убийцу Бет. Потираю глаза с разочарованным стоном.

Оживляюсь, когда слышу хрипловатый голос Кэша из коридора.

— Она внутри?

— Я не впущу тебя, пока она не скажет, что все в порядке.

Я на цыпочках подхожу ближе к двери, чтобы услышать ответ Кэша.

— Знаешь, иногда мне хочется, чтобы ты не был так хорош в своей работе, — я подпрыгиваю, когда он начинает говорить со мной. — Харлоу, я тебя слышу.

— Ты его убил? — наступает тяжелая пауза, и я чувствую, как слабеют мои колени от осознания того, что на мою голову свалилась еще одна смерть.

— Он заслужил это, — говорит Кэш через дверь, и я прижимаю руку ко рту, чтобы скрыть подавленный всхлип.

— Но нет, я не убивал его, — делаю глубокий вздох облегчения, который некомфортно растягивает мои легкие. — Послушай, пусть Роман уйдет, и мы сможем поговорить об этом наедине.