ГЛАВА 16 Братва взрывается

Кэш

Вместо того, чтобы сесть за руль, я выбираю байк «Харлей». После того трюка, который Харлоу устроила на крыше, мне нужно нечто отвлекающее от водоворота токсичных эмоций. А ехать на скорости сто миль с ночным воздухом, проносящимся мимо, и нерастраченной мощью двигателя — это лучшее, что я могу получить.

Чем ближе я приближаюсь к порту, тем сильнее ощущаю запах солоноватой воды. Есть что-то приятное в осознании того, что я близок к открытым водам. Не то чтобы я хочу убежать - я хочу привязать Харлоу к своей кровати и никогда, блять, не уходить, - но этот ад внутри меня жаждет открытого пространства, чтобы очиститься.

Потому что это было самое горячее зрелище: она, возбужденная и мокрая, трахает себя струей, пока я дрочу. Мы достигали кульминации вместе, но порознь, перепрыгивая через эту грань бок о бок. Но было что-то еще, что-то... не так.

Она в мгновение ока превратилась из скромной и робкой в контролирующую и властную. Сняла свою одежду, выбрала мой халат, чтобы обернуть его вокруг своего обнаженного тела. Я не могу объяснить это, и схожу с ума.

Она думает, что я сумасшедший, но она, черт возьми, такая же. По крайней мере, я осознаю свою испорченность. Я с самого начала сказал ей, что она не просто женщина, она - моя женщина. Сама виновата, если не поняла, что я имел в виду. С другой стороны, ее слова...

Мне это нужно.

Всего лишь момент слабости.

Задуши меня, трахни меня.

Не прикасайся ко мне.

Психопат.

Я не ненавижу тебя.

Да, папочка.

Твоя маленькая шлюшка.

Нет, твоя гребаная королева.

Моя кровь так сильно бурлит, когда я просеиваю эту кашу, которую не могу распутать, что, когда я подлетаю к причалу, скорость все еще близка к восьмидесяти. Локлан и Роан резко отпрыгивают с дороги - как будто я могу их сбить, - и я дрифтую, чтобы остановиться.

Из порта эвакуирован весь персонал, не входящий в нашу ассоциацию, поэтому в обычно оживленном доке странно тихо. Даже ночью здесь обычно работают краны, передвигающие контейнеры, погрузчики, перевозящие ящики, и любое количество людей, выкрикивающих приказы. Но сейчас это похоже на кладбище. Выстроившиеся ряды грузов молчат, если не считать легкой болтовни моих солдат позади.

Прожектор, обычно заливающий место, где мы стоим, вместо этого направлен на три баржи в бухте и двух людей в скоростном катере, копошащихся вокруг.

— Он уже внутри?

Роан отвечает мне покачиванием головы.

— Мы подумали, что будет веселее дождаться зрителей, — я ухмыляюсь. Роан иногда может быть маленьким стервятником, но в нем есть умная, злая сторона, которая заставила бы большинство людей бежать в горы. Думаю, у всех нас есть такая сторона, просто некоторые из нас лучше ее скрывают... или, скорее, контролируют. Локлан больше всего похож на меня. Он крепко держит свою тьму в узде и позволяет миру видеть очаровательного паренька. Финнеас - чертова черная туча.

Наш отец был своеобразным человеком. Никогда не знали, с какой стороны к нему подойти. Возможно, именно это сделало его таким эффективным лидером, люди становились в строй, потому что невозможно было предсказать, какой Эйден Фокс появится, когда ты переступишь черту.

— Какое у него звание? — спрашиваю я, имея в виду человека, которого они взяли на улице сегодня, и который сейчас находится в скоростном катере с Финнеасом.

— Пехотинец, не очень важный, — Роан ухмыляется, словно знает, куда ведет ход моих мыслей. Я делаю это, чтобы остановить войну, но иногда кровь должна быть пролита во имя мира. Пусть будет, что будет.

В любой другой ситуации, я бы обрушил адский дождь на Братву. Но быть королем — это не значит, сколько крови врагов ты можешь пролить. Сильный король всегда делает то, что лучше для его королевства и народа. А войны чертовски дороги - как в деньгах, так и в крови.

Моя главная задача - сохранить свою королеву в безопасности и научить русских, что охотиться за семьей Фокс - дорогостоящая ошибка. И похоже, что урок вот-вот начнется.

По дороге светят фары двух больших внедорожников, мчащихся к нам. Мои люди выпрямляются и встают позади меня и братьев, их руки и кисти трогают штурмовые винтовки, перекинутые через грудь. Локлан не снимает куртку, чтобы скрыть тот факт, что его рука все еще в перевязи, но Роан снимает ее, показывая наплечную кобуру с двумя пистолетами.

Это дурной тон - являться на встречу с оружием в руках, поэтому я держу свой пистолет на поясе. Впрочем, мне плевать на этикет мафиози на этой встрече. Мы делаем им одолжение, мы не равны и не ищем переговоров. Я хочу, чтобы они знали, что идут по очень тонкой грани.

Из каждой машины выходят по три человека, и я смеюсь над тем, что Козлов и его секундант одеты в гребаные спортивные костюмы. Чертовы клоуны.

— Где мой человек, Фокс?

— Катается на лодке с братом, — я киваю головой в сторону залива.

— Скажи, почему я не должен убить тебя прям тут же, — рычит он, и я должен отдать ему должное: он человек убежденный.

— Козлов, я даю тебе возможность на всю жизнь - нет, на целое поколение. Потому что, если ты не заткнешься и не будешь слушаться, мы начнем войну, и тебя уничтожат. Вы стали мишенью для моей семьи, и я не могу этого допустить. Поскольку все это из-за недоразумения...

— Недоразумения? Ты лжешь...

Я выхватываю пистолет из-за пояса и направляю его одной рукой прямо на Козлова.

— Разве я не сказал тебе, чтобы ты заткнулся и слушал? Да ладно, старик, не верю, что у тебя проблемы со слухом, — его люди пытаются вытащить свои стволы, но Козлов мудро отмахивается от них.

— Вы уничтожили наш ресторан, мы уничтожили три ваших. Это обычная ссора, ничего личного. Но вот это, — я поднимаю вверх тыльную сторону своей татуированной руки, — и слухи о том, что я «Убийца из Джун-Харбор» полная чушь. И поскольку тебя сильно дезинформировали, я даю тебе шанс очухаться и позволить мне доказать, что это не я.

— Я не поверю ни единому слову такой змеи, как ты, — я смеюсь про себя над иронией того, что он назвал меня змеей, когда моя татуировка ясно показывает, что у змеи нет ничего общего с Лисом.

— Я догадывался, что ты так скажешь, — говорю я, и Роан что-то бормочет в рацию. Я слышу рев двигателя лодки. Через несколько секунд у Козлова в кармане звонит телефон. — Ты захочешь ответить.

Он поднимает телефон к лицу и отвечает на видеозвонок.

— Здравия желаю, — говорит мужчина на лодке с Финном.

— Ты в порядке? — отвечает Козлов на русском, и я стону, у меня нет времени на эти любезности.

— Да.

— Финнеас, просто покажи ему чертов контейнер, — кричу я.

На нашей стороне царит тишина, пока я внимательно наблюдаю за лицом Козлова, когда он видит, что находится внутри первого контейнера. Я знаю, что в тот момент, когда он поймет, его лицо исказится, а грудь надуется, как у быка. Затем его глаза расширяются, а губы сжимаются в плотную линию - должно быть, он заметил взрывчатку.

— На самом деле, я не прошу многого. Просто чтобы ты посмотрел несколько коротких видео. И вот стимул: если не будешь смотреть, я взорву ваш последний груз. А с тремя контейнерами я даже не могу представить, сколько миллионов в кокаине вы потеряете, — пожимаю плечами и делаю насмешливо лицо, когда он краснеет.

Его лицо искажается, и он делает несколько шагов ко мне.

—А, а, а, — говорю я, снова направляя на него пистолет.

— Они на безопасном расстоянии, — докладывает Роан, и я изображаю на лице улыбку.

— Ладно, Козлов, пора решать. Три, два... — я поднимаю брови и делаю паузу, давая ему шанс. — Один.

Секунды спустя контейнер с грузом взрывается. Я с ликованием наблюдаю, как его лицо мрачнеет, а руки сжимаются в кулаки.

— Ты можешь взорвать все мои запасы – мне плевать. Это не вернет ее, — ворчит он, и я вижу, что ему больно видеть, как его деньги буквально пылают.

Я не могу не оценить контраст между огненно-золотым огнем и чернильным индиго залива. Людям нравится говорить, что насилие уродливо, но эти люди никогда не ценили его как искусство. И прямо сейчас, держа яйца Братвы в тисках, я создаю шедевр.

— Эй, нет! — вопит Козлов.

— Что-то не так? — я засовываю руки в карманы и наслаждаюсь обременительным положением, в которое только что его поставил.

— Не смей, — он дрожит, а его люди за его спиной выглядят заметно встревоженными.

— Думаю, тебе лучше сделать правильный выбор. Три, два... — он сжимает челюсть так сильно, что, должно быть, трещат зубы, но рот остается твердо закрытым. — Один.

Бум.

Второй взрыв разрывает ночь, перекрывая разъяренный крик Козлова. Он смотрит на меня как на зло, но это он выбрал судьбу своего солдата, а не я.

— Он был невиновен, — шипит Козлов.

— Никто в этом мире не без греха, Козлов. Ну, что скажешь? Хочешь осмотреть последний контейнер, или поверишь, если я скажу, что в нем большинство твоего товара. Так что, несмотря на потери, ты все еще можешь вернуть большую часть своего груза.

Помощник Козлова наклоняется, чтобы сказать ему на ухо, и я обмениваюсь самодовольным взглядом победы со своими братьями. С ненавистью в глазах он, наконец, сдается.

— Мы посмотрим твое видео.

***

Близится полночь, когда я подъезжаю к дому Харлоу после встречи. Я насмехаюсь, когда обнаруживаю, что замок на подъездной двери сломан, любой сумасшедший может забрести внутрь. Неужели они не знают, что убийца на свободе?

Если бы она уже не жила со мной, я бы заставил ее переехать. В этом здании ужасная безопасность - я удивляюсь, что убили человека только сейчас.

Смотрю на лифт как на гробницу. К черту, пойду по лестнице.

Поднимаюсь, говоря себе, что хочу лучше понять планировку здания. Но я не обманываю себя. Я знаю, почему избегал лифта. По той же причине я не вытащил ее из джакузи и не трахнул. По этой же причине я позволил имбецилу пивному курьеру уйти.

Я хочу ей понравиться.

А лифт - лишь напоминание о том, что, хотя она меня и не ненавидит, я ей не нравлюсь.