— Выпьешь? — фейри поднял стакан.

— Нет, — я быстро покачала головой. — Спасибо.

— Как хочешь, — он осушил стакан. В отличие от гостей свадьбы, он не кашлял. Может, этот напиток был для созданий, как он, а не его подданных.

Он опустил стакан и вдруг опустился рядом со мной на колени.

— Теперь, — сказал он, — наша ночь началась. Ты сказала: одна ночь. И я могу попытаться заставить тебя забыть, что ты не моя невеста.

Жар прилил к моим щекам. Боги, во что я ввязалась!

— Ты… можешь попробовать, — сказала я. — Но без морока! Без заклинаний.

— Ты это не уточнила, входя в комнату, — он поднял мою ладонь к своим губам, нежно выдохнул на мою кожу, чтобы волоски на руке встали дыбом. Я поежилась и попыталась отпрянуть, но он держал крепко. — Я могу заставить тебя упасть в мои руки так же просто, как ты дышишь, — его золотые глаза посмотрели в мои. Его узкие зрачки стали темными дисками, полными опасных тайн. — Я заставлю тебя молить о моих поцелуях так пылко и страстно, как ты молишь о жизни юного смертного.

— Но что толку? — процедила я, пытаясь нормально дышать. — Если ты зачаруешь меня, не знаешь, мог бы одолеть меня. Не узнаешь, смогла бы я добыть твое имя.

Игендорн опустил мою ладонь и склонил ко мне голову.

— Какое мне дело? Я получу, что хочу.

Я выдерживала его взгляд.

— Это не игра. Если ты меняешь правила, это не игра, — я покачала головой, попыталась убрать руку, удивилась, когда он отпустил без сопротивлений. — Я думала, ты достаточно умный, чтобы сыграть со мной. Одолеть меня без хитростей.

— Это не игра, — лорд фейри резко встал и отошел на три шага, скрестил руки и прищурился. — Во что играть? Ты нее можешь раскрыть мое имя. Эту тайну знаем только моя мать и я. Она тебе не скажет, закон ей запрещает произносить это больше одного раза в утро моего рождения, когда она держала меня на руках и смотрела мне в глаза впервые, — он улыбнулся уверенно. — Я не скажу тебе, пока мы не будем состоять в браке год и день. Даже тогда, как только имя слетит с моих губ в твои уши, его больше никто живой не произнесет.

Я кивнула.

— Но я могу догадаться.

Он рассмеялся. Звук был странным у него, как рычание или лай, а не смех. Я сжалась в кресле, дрожала. А потом сжалась сильнее, ведь Игендорн бросился ко мне, схватил подлокотники моего кресла, его лицо оказалось близко к моему, наши рты почти соприкасались.

— Ты не можешь догадаться, — его дыхание было жарким и сладким на моем лице, его губы были опасно близко к моим. — Ты дурочка. Но приятная, — он посмотрел на мой рот, потом в мои глаза. — Я жду, когда ты будешь моей женой. После того, как я пролью кровь твоей Первой Любви.

Он выпрямился, отбросил волосы за голое плечо.

— Теперь, котенок, — сказал он, — спокойной ночи. Можешь сидеть, сколько хочешь, или присоединиться ко мне на кровати. Мне все равно.

Он прошел к огромной кровати, замер, чтобы снять саронг, плюхнулся среди зеленых подушек, обнаженный, величественный и грозный, даже в отдыхе.

Я покраснела и посмотрела на свои ладони, сжатые в кулаки на коленях. Я закрыла глаза, медленно сосчитала свое дыхание до ста. Когда я закончила, уже не казалось, что легкие выжимали. Я все еще была жива. Я все еще управляла своим разумом и волей. Может… еще был шанс.

Я встала, повернулась к кровати и лорду фейри, лежащему там. Он спал, я была уверена. Он уснул, едва улегся, показывая, что не переживал из-за моего присутствия в его комнате. Я была для него как муха на стене.

Хорошо. Пусть недооценивает меня.

Я прошла в центр комнаты, встала на колени и стала чертить руны на земле ногтем. Шесть рун, моих простых рун: гвейир, нардуал, квирис, ватрис, карвин и в конце — биторис. Они были не такими сильными, как я раньше думала, но они были моими. Я знала, как их использовать.

Они встали одна за другой, мерцали ярко в воздухе вокруг меня. Я закрыла глаза, чтобы видеть их лучше, позволила разуму медленно погрузиться в тихое состояние. Туман Инопутья сомкнулся, и я вскоре оказалась на парящем камне в бесконечной пустоте.

Я посмотрела налево. Ничего не было.

Направо. Все еще ничего.

Я посмотрела вперед и послала нардуал через туман. Золотой лес сна Игендорна открылся передо мной, сияющий и чистый, уже без демона. Но я знала, что лес был для меня таким же опасным, как раньше.

Я сосредоточилась, чтобы вызвать во сне посох. То, что я не держала его в физическом мире, не означало, что я не могла взять его с собой во сне. Он появился в моих руках, утешающе знакомый. Я сжала посох как копье.

— Хорошо, Игендорн, — прошептала я. — Я иду за твоим именем.

Я прошла в золотой лес.

32

Фэррин

Он знал, что я была тут.

Едва мои ноги коснулись земли в тени деревьев, я ощутила рябь в воздухе. Я не могла войти в сон Игендорна без его ведома. Он, наверное, ожидал такого. Уснув передо мной, он будто приглашал меня, зная, что я не устою.

Я посохом повернула боевую руну перед собой. Она не помогла бы против силы Игендорна, но это могло хотя бы спугнуть его. Он мало знал о магии рун, так что не знал, что за заклинания были в моем запасе.

Я пошла решительно в лес, хотя не знала, куда шла. Я знала, чего искала. С помощью руны нардуал я озиралась в поисках маленького тела с лицом пикси и большими ушами.

— Ты дура.

Я замерла, дыша быстрее. В реальности мои пальцы крепко сжали складки платья у колен.

— Ты глупая, раз пришла сюда, в мой мир.

Руна зрения вспыхнула. Я повернула направо и увидела высокую фигуру Игендорна, идущую ко мне среди деревьев. Но это был не Игендорн, каким я его видела, нагой и расслабленный во сне. Он был в доспехе охотника, на голове был шлем с большими рогами. Он нес лук на плече, лук был таким большим, что смертные не могли бы из него стрелять.

Он заметил меня, когда я увидела его. Его правая рука потянулась за спину, вытащила стрелу из колчана. Он поднял лук, вложил стрелу и прицелился.

Я метнула руну биторис.

Она пронеслась среди деревьев и ударила его по лицу. Игендорн издал вопль, его стрела улетела в сторону. Она вонзилась в дерево справа от меня, куски коры отлетели от силы удара. Я не ждала, пока он вложит вторую стрелу.

Я сжала руну ватрис и побежала по лесу быстрее мысли. В реальности мое сердце колотилось от ужаса. Я могла лишь надеяться, что Игендорн спал крепко, не понимал, что ему снилось. Иначе он мог проснуться и напасть на мое физическое тело.

Но атаки не было. Я сосредоточилась, заклинание несло меня все глубже в лес. Я вдруг увидела вспышку серебра. Я резко повернулась туда. Участок леса, испорченный носрайтом, еще стоял, измученный. Пройдет много лет, и эта часть сна заживет, а, может, нет. Вряд ли Игендорн захочет туда ходить.

Я прошла среди мертвых кривых деревьев, остановилась. Моя руна ватрис дико мигала, но держалась. Если повезёт, я смогу использовать ее еще раз на короткий рывок, и она сломается.

Мне нужно было найти ребенка.

Я глупо думала, что мальчик и взрослый Игендорн могли одновременно ходить по этому лесу? Возможно. Но вряд ли. Сны не были скованы временем. В одном сне могло быть много версий одной личности. Ребенок не пропадал полностью. Даже когда физическое тело взрослело, душа ребенка жила вместе с взрослым.

И ребенок мог ощутить благодарность, когда взрослый — нет.

Я направила вперед руну нардуал, послала ее среди серебряных деревьев, искала. Я поспешила за руной, добралась до дальней части пострадавшего участка, вошла в золотой лес. Там я замерла, искала признак Охотника. Было тихо и неподвижно.

А потом моя руна вспыхнула.

Я повернулась и увидела маленькую тень, юркнувшую за золотые деревья.

— Постой! — закричала я. — Прошу, подожди! Ты не помнишь меня?

Я на миг испугалось, что не вышло. Ответа не было, и тишина леса давила вокруг меня, тяжелая и отчаянная. Может, это была плохая идея. Может, стоило…

Личико выглянуло из-за дерева. Краснокожее, с золотыми глазами и диким гнездом зеленых волос.

— Вот и ты! — выдохнула я с облегчением и улыбнулась. — Я думала, ты забыл меня.

— Я никогда не забываю, — ответил ребенок. Это обнадеживал. Мне нужна была его память.

— Ты… помнишь демона? — сказала я. Ребенок вздрогнул и стал прятаться за деревом, но я быстро добавила. — Помнишь, что я с ним сделала?

Он помедлил, его яркие глаза все еще было видно, он моргал.

— Ты поймала демона, — медленно сказал он. — Ты спасла меня. Спасла мой лес.

— Верно, — я осторожно шагнула к нему, протянула руку. — А теперь мне нужна твоя помощь. Мне нужно кое-что найти. Тут, в твоем лесу.

Он моргнул, посмотрел с опаской на мою протянутую руку.

— Что?

— Конец, — я сделала шаг, медленно и четко, тихо опустила ногу. — Мне нужно найти конец леса. Ты можешь отвести меня туда?

Он задумался. А потом, к моему удивлению и облегчению, он вышел из-за дерева, все еще глядя на мою ладонь.

— Это далеко. Я давно там не был.

— Но ты знаешь, где это?

Он медленно кивнул.

— И ты можешь меня отвести?

Он кивнул. Я ждала. Он мог попытаться предложить сделку. Я не знала, осознавал ли себя в реальности, о планах и играх взрослого Игендорна. Я рискнула всем в надежде, что он вспомнит только то, что видел в лесу, а не в реальности.

Он перевел взгляд с моей ладони на мое лицо.

— Ты спасла меня от демона, — сказал он, поймал мою ладонь длинными пальцами. Даже ребенком он был силен! Так силен, что мог легко сломать мне руку. Я подавила желание отпрянуть. — Идем, — сказал он. — Я отведу тебя туда, куда ты хочешь пойти.

И он зашагал так быстро, что я чуть не упала на лицо. Я смогла вернуть равновесие, заставить ноги двигаться, поспешила за ним, притянув за собой руны. По пути я поддерживала нардуал активной, выглядывала Охотника.

Было тихо. Мы шли под высокими мерцающими деревьями. Теплая красота успокаивала мои нервы, и я снова жалела, что осмелилась задержаться тут, заглянуть глубже во сны этого существа. Да, Игендорн был жестоким… но другие грани его, возможно, стоило узнать. Этот ребенок тоже был Игендорном. И хоть он мог быть тоже опасным и жестоким, он был еще и странно милым, доверчивым. Какие еще версии этого мужчины можно было найти, если осмелиться поискать? Если я стану его невестой, смогу выяснить…