Глава 22

Луво и духи островов отнесли меня обратно на Старнс. Сама я бы не добралась. Я истратила всё на тот последний бой с Сердолик и Факелом. Острова даже дали мне немного силы, когда Луво их подтолкнул.

— «Я скажу Розторн, что ты жива, Эвумэймэй. Мы вернёмся за тобой сразу же, как только найдём корабль, который согласится нас привезти», — пообещал Луво. — «Ты знаешь, что ей это удастся».

Я это действительно знала.

Силы островов мне хватило, чтобы заползти в сарай вверх по холму от того места, где я оставила моё тело. Мне нужно было укрытие. Пепел продолжал падать из трещин, открывшихся на Горе Грэйс. Я не могла знать, будут ли гадолга из-за прорастающего в море вулкана. Я едва заметила землетрясение, сотрясшее холм, когда я стала на него подниматься. Мои ощущения окружающего мира были притуплёнными и далёкими. Я сама была почти окалиной.

Как только я смогла делать что-то помимо блеяния подобно овце, я отправилась на поиски пищи. Рано или поздно мне нужно было посмотреть, выжили ли Мэриэм, Джаят, и Нори. Если я была без сознания лишь день, то они, возможно, всё ещё были на пути в Мохэррин, если выжили. Однако в тот день, когда я очнулась в сарае, я могла передвигаться лишь спотыкаясь. Толика света, пробивавшаяся через облака пепла, начинала темнеть. В моём нынешнем состоянии без еды или лошади я бы не добралась до реки.

Мне нужно было найти еду до того, как стемнеет. Мои ноги — а потом мои колени и ладони — хрустели, пока я направлялась к ближайшей ферме.

Спасаясь впопыхах, фермеры многое оставили позади. Два дня я ела пищу холодной. Очаги в доме погасли. Я в любом случае не могла вынести даже жара от свечки. Даже касание моей кожи моего собственного дыхания было слишком жарким. Я надеялась, что этот эффект того, что духи вулкана меня едва не спалили, был временным. Огонь мне обычно нравился.

На второй день вернулись жившие на той ферме козы. Они проголодались. Я покормила их, и подоила нескольких из них. То молоко, которое я не выпила, я дала другим вернувшимся животным. Я научилась ходить как моряк, когда нас встряхивали небольшие землетрясения. Это были очередные подарки от Сердолик и Факела, с рыком проходившие по морю.

В течение второго дня я ковыляла по округе, сметая пепел с травы, сена, кормушек. Я вычерпывала из колодца воду, пока он не очистился. Я открыла двери в дом, и занесла корыта и бочки внутрь, чтобы защитить их от большей части выпавшего пепла. Потом я медленно наполнила всё, что могло держать воду, для животных — внутри и снаружи. Высыпала зерно из мешков в амбарах и сараях. Пока не придут дожди, смыв пепел прочь, они смогут выжить. Я надеялась.

Пепел перестал падать на третий день. По рокоту земли я предположила, что многие духи вулкана совсем покинули полость под Горой Грэйс, решив попытать счастья под морем. Никто не остался, чтобы пытаться выбраться через гору. Небо было туманным, но чистым, за исключением юго-востока, где висело чёрное облако. Это был новый вулкан. Факел и Сердолик вывели достаточно своих сородичей, чтобы построить гору на дне моря. Они выходили на открытый воздух.

Больше ждать я не могла. Мне нужно было найти моих друзей, если они были ещё живы. Они должны были выжить. После всего — расплавление, злобство моря, сражение с молодыми вулканами… Мэриэм, Нори, и Джаят обязаны были быть там. Они должны были дышать и ходить. Я не знала, как бы я вынесла, если бы после всего этого я нашла их тела по пути в Мохэррин.

Я не была полностью уверена в том, насколько легко будет до них добраться. Землетрясения должны были разрушить дороги. К счастью для меня, двое из вернувшихся на ферму животных были мулами. Мулов нельзя силой уломать идти по пересечённой местности. Я уговорила их нести на себе сёдла и сумки, которые я набила едой и лакомствами для мулов. Я знала, что никто никогда не приказывает мулу. Гораздо лучше вести переговоры.

Ну и что, что я ковыляла как старуха? Пора было идти. Иначе, как это случилось с хорьком из старых историй, меня убило бы любопытство. Или беспокойство. Или страх.

Мы пошли прочь, медленно. Каждый шаг поднимал облачко пепла. Ветви деревьев тоже прогибались под пеплом. Он покрывал траву и скрывал камни. Мне пришлось замотать лицо шарфом, чтобы не надышаться пеплом. Я даже порвала две рубашки, и сделала мулам шарфы на носах. Я завидовала их длинным ресницам. Малейший ветерок задувал пепел мне в лицо. У меня постоянно слезились глаза.

Мулы предупреждали меня, когда надвигался новый толчок. Это было хорошо. Моя магия по-прежнему была вялой, так что я не знала. Когда мулы останавливались, вращая глазами, я слезала с седла. Я тихо говорила с ними, пока земля снова не успокаивалась. Я давала им яблоки и морковки, и делала им комплименты на всех известных мне языках. Комплименты им нравились даже больше, чем лакомства. Мулы довольно тщеславны.

Бесполезно рассказывать о том путешествии. Оно продлилось два с половиной дня. Дорога была просто печальной. В трёх местах камнепады совсем её стёрли. Мне повезло, что у меня были мулы. Также повезло, что Река Макрэй изменилась, сдвинутая в новое русло земными встрясками. Мы прошли по старому руслу. Всё это время я молилась Канзан Милосердной, Хэйбэю, и всем богам Живого Круга. Я не хотела увидеть ни сваленную одежду, ни наполовину погребённые под камнями или пеплом тела. Я не хотела ни следа того, что люди, которых я искала, погибли в пути. Либо боги прислушались, и те были в безопасности, либо они были покрыты таким количеством камня, что я их так и не увидела.

Я стёрла три взятых мною метлы, убирая пепел с пастбища для мулов на привале. Я истратила все запасные куски ткани. Я не могла пить воду из Макрэй. Она была кислотной из-за нанесённых духами вулкана повреждений. Мулы ворчали, когда я отмеряла им воду из моих фляг, но они чуяли запах реки. Эту воду они трогать отказывались. Если я в виде чего-то и вернусь после смерти, то буду мулом.

Путь будто пролегал через ад для тех, кто ослушался янджингскую волю небес. Я думала, что перестала верить в эти преисподнии, но они не перестали верить в меня. Они последовали за мной через всё разделявшее нас расстояние, до этого острова. По крайней мере, вот эта точно последовала.

Примерно в полдень третьего дня мы спустились по осыпающейся дороге в Мохэррин. Я бросила взгляд на озеро. Этого хватило. Оно было заполнено мёртвой рыбой. Ещё кислота с Горы Грэйс.

Деревня представляла из себя бардак. Землетрясение разнесло её на куски. Некоторые деревянные дома обрушились. Многие шаткие деревянные хлева и сараи были уничтожены. Ничего больше не двигалось. Моё сердце упало в мой живот.

Пепел здесь тоже был гуще.

— Не то, чтобы сама деревня была призраком, — сказала я мулам. Я уже какое-то время с ними разговаривала. — Без людей, она — призрак самой себя, понимаете? Ни фермеров, ни детей. Всё серое. Ни дыма из труб, ни звуков. Она мертва. — Мои глаза были сухими и горькими как сера. Не важно. Ничто в этом мире больше не имело значения.

Мулы просто махнули мне ушами. Собеседники из них неважные.

Я посмотрела на солнце, и закашлялась. Из печной трубы постоялого двора шёл дым.

Конечно. Постоялый двор был каменным. Его сараи были в основном из камня. Люди могли пойти туда, чтобы укрыться.

Я спешилась тихо как мышка. За весь путь я твердила про себя названия и формы камней, чтобы не думать. Мне хватало, о чём не думать. Я не могла думать о том, что Мэриэм, Нори, и Джаят были мертвы. Я не могла думать о том, что оставшиеся на острове неприятные типы могли их схватить. Проблема была в том, что неприятные типы могли сейчас быть на постоялом дворе.

Что делать? Никакого оружия у меня не было. Вот же дура! Раньше у меня всегда была моя магия. Она немножко возвращалась, но этого не хватило бы на то, чтобы превратить хрусталь в светильник. Как оружие, моя сила была бесполезна.

Я сняла свой головной платок, оставив тем не менее тот, что закрывал мои нос и рот. Я не хотела выдать себя чиханием. У дороги лежали камни размером с кулак, гладкие камни. Девочка с платком и камнями — это всегда потенциал для пращи.

Я привязала мулов к остаткам фруктового сада. С камнями в карманах, я стала красться к постоялому двору. Вместо того, чтобы войти через главный вход, я пошла в обход, к кухонному саду.

Мэриэм сидела на чистой скамейке на выметенном кухонном дворе. Вокруг неё куры клевали землю в поисках еды. Она растирала нут. Ужасная Кукла сидела рядом с ней, составляя ей компанию. Мэриэм ей пела. Меня она не видела.

Я пыталась дышать, и часто моргала, у меня жутко щипало в глазах. Ей было лишь шесть леи, но, как и я, она пережила всё, что мир ей посылал. Мои глупые слова не привели её к гибели. У меня появился второй шанс. Я-то думала, что буду всю свою жизнь нести её смерть как ярмо на шее.

Я медленно подошла к ней, потому что боялась, что споткнусь.

— Я была неправа, когда говорила то, что говорила. — Повязанный поверх рта шарф приглушил мой голос. Я стянула его вниз.

Мэриэм выронила нут:

— Эвви! Ты пришла! Я думала, ты уехала! — Она схватила и обняла меня, и расплакалась.

Я обняла её в ответ. Ну, может быть, я тоже плакала.

— Подожди. Стой тут — не убегай! — Мэриэм убежала внутрь кухни.

Я услышала лай. Выбежали собаки с вздыбленными загривками. Это была разнородная свора, но все они выглядели серьёзными. Я попятилась, подняв руки в воздух в знак того, что не желала им вреда. Вслед за ними вышли Нори и Джаят. Нори была вооружена огромным котелком в одной руке, и ножом — в другой. У Джаята был железный вертел, который он держал как посох. Оба они расслабились, увидев меня. И я ничего не могла с собой поделать — я широко улыбнулась. Они выглядели здоровыми и живыми.

Джаят сложным образом присвистнул пару раз. Собаки заворчали, обходя меня кругом и нюхая, затем вернулись внутрь. Я была рада их видеть, не только потому, что они были животными, но и потому, что они защищали моих друзей.