– Пошли. – Он оторвал меня от моих мыслей, схватив за руку и потянув к входной двери. – Пойдем, вымоемся перед ужином.

Сегодняшний день был почти идеальным. Раньше обо мне никто не заботился. Я имею в виду, когда я была маленькой, у меня была моя мама. И она была лучшей и показала мне, что такое на самом деле безусловная любовь. Но у меня никогда не было отношений, в которых я испытывала бы нечто подобное.

Чейз никогда не демонстрировал такого уровня любви; наши отношения были очень односторонними. Я полностью поддерживала его во всех аспектах его жизни, и хотя он утверждал, что делал то же самое, я никогда не видела доказательств. Черт возьми, он ни разу не был в моей школе. Конечно, всякий раз, когда я хотела что-то сделать – пообщаться с друзьями, стать учителем – он никогда не вставал у меня на пути, и, наверное, я путала это с поддержкой.

И все же каким-то образом за то короткое время, что я была с Корбином, он показал мне, каково это – по-настоящему получать поддержку. Он преуспел во всех областях, в которых Чейз потерпел неудачу. И впервые в своей жизни я начала верить, что безусловная любовь присуща не только родителям – ее можно получить и в романтических отношениях.

Я отдала Чейзу свое сердце и душу; он был для меня всем. И когда он бросил меня, я осталась ни с чем. Он все забрал с собой. Наше будущее, общих друзей, его карьеру, которую мы строили вместе. Все исчезло в мгновение ока. Жизнь, какой я ее знала, была стерта.

Но с Корбином у меня снова была своя жизнь. Та, которую я могла бы назвать своей собственной. Та, которую я взращивала и лелеяла. Та, в которой я чувствовала себя комфортно. Корбин не захватил мой мир – он добавил к нему что-то новое. Он не вторгался в мое личное пространство и не душил меня. Во всяком случае, он поощрял меня расти и становиться чем-то большим. Стать мной. Самостоятельно. Так что, когда мы были вместе, делали что-то как пара, это было потому, что мы этого хотели.

Для кого-то настолько независимого, я каким-то образом стала созависимой от Чейза.

Разрушить мои стены – это совсем другое дело. Я просто не могла допустить, чтобы кто-то вошел, и дать им возможность снова уничтожить меня. Мне была невыносима мысль о том, что я снова буду так зависеть от другого человека.

Возможно, мой перекресток был не таким запутанным, как я думала.

Может быть, я уже знала, чего хочу.

Но как у меня могло это получиться, если я не могла игнорировать страх снова потерять себя?