ГЛАВА 10

БРУК

К тому времени, как мы покрасили коридоры, а другие группы закончили на улице, я улучила минутку, чтобы восхититься всей той тяжелой работой, которая была вложена в приведение школы в порядок. Было очевидно, что дети гордятся собой, о чем свидетельствовало то, как Джонни улыбнулся мне с фиолетовыми мазками на лице.

Пытаясь стереть краску с его щек – и потерпев в этом неудачу – я рассмеялась и покачала головой.

– Я думаю, у тебя на лице краски больше, чем на стене. Как тебе это удалось?

– Потому что парень надо мной продолжал капать на меня ей!

Корбин оглянулся через плечо, его широко раскрытые глаза делали его похожим на ребенка, которого застукали с рукой в банке из-под печенья. Когда он снова повернулся ко мне, я не смогла сдержать приступ хихиканья, от которого затряслись мои плечи – он был в такой же степени покрыт сиреневым оттенком.

Я смеялась так сильно, что у меня заболели бока. Поскольку Корбин был намного выше всех присутствующих, он занял более высокие места, что было хорошо, но бедному Джонни приходилось работать ниже него.

– Я понимаю, как Джонни стал жертвой, но как ты оказался покрыт ей? Выше тебя никого не было. – Мышцы на моих щеках горели от безжалостной улыбки, но не благодаря виноватому выражению лица Корбина.

– Понятия не имею. – Он пожал плечами, что заставило меня захихикать еще сильнее.

Это была идеальная картина – безупречный Корбин, покрытый фиолетовой краской. Я предостерегала его от ношения красивой одежды, учитывая, что, готова поспорить, его гардероб стоил больше, чем я зарабатывала за месяц, но он несколько раз заверил меня, что с ним все будет в порядке. И, несмотря на то, сколько раз я предлагала ему, он не надел грязную одежду. Может быть, он счел свой наряд достойным раскраски? Либо так, либо это был его первый опыт занятия физическим трудом. Я ставила на эту теорию.

По пути на парковку я заметила маленькую девочку по имени Карли, которая отвлекала внимание Корбина. Это тронуло меня, потому что он опустился на колени так, что его глаза оказались на одном уровне с ее. Не имело значения, что он видел, как я делала именно это раньше. Это что-то значило, потому что он это заметил. И он применил это, потому что ему было не все равно.

Чем больше времени я проводила с ним, тем больше вещей узнавала.

И тем труднее было бы удержаться от того, чтобы не поддаться чувствам.

– Это моя любимая часть. Ты проделала отличную работу. – И если бы он продолжил так разговаривать с моими учениками, я была бы по уши влюблена еще до того, как мы уехали.

Я проследила за его взглядом до стены рядом со входом, куда Карли указала своим крошечным пальчиком. Все шпалеры были выкрашены в другой цвет и аккуратно перевешены, теперь они украшены растущим жасмином и медоносом. У меня на глаза навернулись слезы, когда я увидела, как усердно трудился каждый человек, особенно дети. Я знала, что они только что создали воспоминание на всю жизнь, потому что я никогда не забуду этот опыт. Никогда.

Мысль о том, что я буду проводить здесь каждый день с этими милыми детьми, заставляла мое сердце биться чаще.

Я знала, что вероятность остаться в этой школе в качестве учителя первого года была высока. Поскольку она была расположена в менее чем привлекательном районе города, многие постоянные учителя никогда бы не согласились работать здесь, не говоря уже о том, чтобы подать в нее заявление. Или, если бы новые учителя это сделали, то только для того, чтобы переступить порог, и они сразу же перевелись бы после окончания срока своего пребывания в должности.

– Я потрясен. – Голос Корбина вырвал меня из моих мыслей. Только тогда я поняла, что Карли убежала, и мы остались вдвоем. Когда мы шли по тротуару к парковке, он указал на небольшую полоску газона, окруженную белым штакетником сбоку от здания. – Что они там делали?

– Кому-то из детей постарше пришла в голову отличная идея разбить огород в надежде, что со временем на наших обеденных столах появятся свежие продукты.

– Я и не знал, что ты можешь это делать. Я думал, что вся еда должна поступать от какого-нибудь одобренного дистрибьютора. Одна из женщин в офисе только и делает, что жалуется на строгие правила, по которым в школе ее детей приносят закуски на занятия.

– Это правда – по большей части. Но существовала грантовая программа, и наша школа была выбрана. Плохо то, что нам все еще приходится ждать, пока семена прорастут, прежде чем начнется следующая фаза. Я просто с нетерпением жду того дня, когда вся эта тяжелая работа окупится, и у студентов будет более сытный обед, пока они здесь. Правда говорят… труднее питаться здоровой пищей при ограниченном бюджете.

– Кто об этом позаботится? Я не могу себе представить, чтобы кучка пятилетних детей знала, как ухаживать за огородом? Хотя, я уверен, в конечном итоге – это научило бы их ответственности.

Хорошо, что он шел на шаг впереди меня, иначе он мог бы принять мой тихий смех за насмешку над ним.

– Группа родителей, у которых есть опыт в садоводстве – создали садовый клуб. Школа добавила его в этом году в качестве внеклассного занятия для пятиклассников. Они работали над ним в течение нескольких недель и, наконец, смогли внести последние штрихи сегодня.

– Я впечатлен, – сказал он, открывая дверцу машины, чтобы я могла сесть.

Я подождала, пока он усядется за руль, прежде чем спросить:

– Ты видел нашу тыквенную грядку? – зная, что это произведет на него еще большее впечатление.

Он повернул голову в сторону и уставился на меня широко раскрытыми глазами, его рука застыла в воздухе рядом с кнопкой зажигания. Его потрясенное выражение лица было бесценно. Он вел себя так, словно я только что сказала ему, что мы построили космический корабль для полетной поездки на Луну.

– На заднем дворе за футбольным полем. Много лет назад школа использовала бунгало, что-то вроде маленьких передвижных домов, для своих классных комнат. Но когда территория стала больше, им пришлось что-то делать, чтобы разместить растущее население, и вот тогда они получили здание. Очевидно, сараи затем перенесли на заднее поле, поскольку это была неиспользуемая собственность, но ими не пользовались целую вечность. С тех пор это был просто пустой участок, ожидающий, когда кто-нибудь придет и что-нибудь из него сделает.

– И из всего этого вы, ребята, сделали тыквенную грядку? Это школа или лагерь? – Благоговейный трепет в его голосе убедил меня в том, что он не неодобрял эту идею, скорее, он был впечатлен и, возможно, слегка завидовал здешним студентам.

– Ну, не то чтобы у нас в школе было много видов спорта, поэтому у нас не было необходимости в бейсбольном или футбольном поле такого размера. Когда на обсуждение была вынесена идея использовать часть пространства, один из других учителей упомянул, какую пользу мы могли бы извлечь из тыквенной грядки. Таким образом, школа сможет заработать немного дополнительных денег осенью, открывая их по выходным в качестве сбора средств, – объяснила я.

Корбин бросил взгляд в окно позади меня на здание, украшенное ярко-белой отделкой, аккуратно подстриженный газон с добавлением дерна в труднодоступных местах и кашпо, заполненные цветами всех расцветок.

– Я совершенно поражен тем, что все вы, ребята, сделали с этим местом. Глядя на него сейчас, никто никогда не поверит историям, которые ты мне рассказала о трудностях, с которыми сталкиваются эти дети. Ты должна гордиться собой за то, что дала им такое замечательное начало жизни.

Будучи не из тех, кто хорошо воспринимает комплименты, я пропустила мимо ушей его похвалу, слегка улыбнулась и сказала:

– На следующих выходных кое-кто из родителей собирается разрисовать асфальт. У нас не было классиков или вышибал. Дети не будут знать, во что поиграть в первую очередь на перемене.

– Это удивительно. Действительно. Не думаю, что я когда-либо ожидал такого масштабного ремонта. – Корбин завел машину, но поколебался, прежде чем выехать с парковки. – Может, нам перекусить где-нибудь?

– Разве ты сегодня не ужинаешь со своими родителями? – У меня не было возможности встретиться с Нелли после нашего обычного девичника в понедельник, так что я понятия не имела, какие планы у их семьи, но сегодня у них обычно был воскресный ужин.

– Нет. Моих родителей на этой неделе нет в городе. Ты напрашиваешься на еще одно приглашение?

– Определенно, нет. – Я игриво толкнула его под руку, надеясь, что он не заметил усмешки, которая так и норовила скривить мои губы.

– Ну так что? Поужинаем?

Мой разум прокручивал события прошедшего дня. Мы добрались до школы довольно рано, и сейчас была середина дня, так что неудивительно, что мы были полуголодны. Но хотя перекусить с Корбином казалось идеальным способом закончить наш день, я не была уверена, что это такая уж хорошая идея. В детстве несколько подружек Нелли были сильно влюблены в ее брата. Они устраивали вечеринки с ночевкой, просто чтобы побыть рядом с ним – долговязым подростком или нет, он был старше нас, что автоматически делало его крутым и сексапильным. Но я никогда не была такой. Я приходила к ним домой повидаться с Нелли, а не с Корбином. Может быть, именно поэтому мы с Нелли так быстро подружились, потому что я никогда не интересовалась ее братом.

До этих пор…

– Куда ты хочешь заехать? – Как будто его выбор ресторана был определяющим фактором.

– Куда угодно, где есть бургер и корзинка с картошкой фри. Ну как, звучит?

Мой желудок выбрал этот момент, чтобы заурчать, что в значительной степени отвечало за меня.

– Потрясающе. Я знаю идеальное место, – сказал он, выезжая задним ходом с парковки.

***

– Ты не против занять столик, пока я схожу в дамскую комнату умыться? – спросила я, пока он придерживал дверь, чтобы я вошла в ресторан.