Глава 307. Пик Сышэн. Сумерки летучей мыши

— В чем дело?

Стоящие позади прекрасные костяные бабочки не могли видеть, что ситуация полностью изменилась. Вытягивая шеи, они с тревогой вглядывались вдаль, пытаясь понять, что происходит.

Пусть построенная Чу Ваньнином дамба была прочна, но перед безбрежными водами всего мира она была не более чем небольшой насыпью на пути паводка. Увидев, что магический барьер Цзюгэ слабеет и струйки воды уже начали пробиваться сквозь сплетенные ветви Тяньвэнь, охваченные паникой прекрасные костяные бабочки начали кричать тем, кто стоял ближе к вратам:

— Что случилось? Почему нам не позволяют войти?

В этот момент кто-то обернулся назад и в один миг переменился в лице:

— Дорога Мученичества рушится!

— Что?!

Прекрасные костяные бабочки оказалась пойманы в ловушку: впереди врата в демонический мир были закрыты, а позади стремительно рушился демонический мост. Теперь, когда под ногами у них лишь бездонная пропасть, куда им бежать?

Прежде чем страх превратился в хаос, они услышали строгий голос Ши Мэя:

— Все проходите вперед, без паники!

— Образцовый наставник Хуа…

Благодаря использованной им технике усиления звука его голос долетел и до задних рядов:

— Я же сказал, что мы пройдем. Я верну вас домой.

Мало того, что к этому он стремился на протяжении двух жизней, это было заветным желанием его матери. Теперь, когда остался всего шаг, он уж точно не мог отступить.

— Но, образцовый наставник, как мы сможем противостоять стражу мира демонов?

Ши Мэй покосился назад, и на миг в его светло-карих глазах отразилась картина Судного дня этого мира.

— Раньше действительно не смогли бы. А сейчас?

Когда он произнес эти слова, перепуганные прекрасные костяные бабочки вдруг вспомнили, что после открытия Врат Мученичества аура демонического мира более или менее восстановила заложенную в их тела изначальную демоническую духовную силу.

— Вы все, встаньте за мной, — приказал Ши Мэй, — и постарайтесь замедлить разрушение Дороги Мученичества.

— Наставник, а вы?

Ши Мэй взглянул на размахивающего огромной секирой демона-скелета:

— А я разберусь с ним.

Как только эти слова были произнесены вслух, демонический скелет взревел и бросился на него.

— Наставник, осторожней!

Ши Мэй даже ухом не повел. Никогда еще он не испытывал такого бурлящего прилива духовной силы. Клокочущий поток демонической энергии свободно циркулировал по всему его телу, побуждая смело ринуться вперед.

На самом деле изначально представители племени прекрасных костяных бабочек и должны были быть неукротимыми и дерзкими, но из-за предательства одного соплеменника на протяжении тысяч лет они были обречены на такую несправедливую судьбу….

С ненавистью в глазах Ши Мэй зажег в своей ладони бушующее пламя и без лишних слов бросил его в стоявший на дороге скелет. Тот увернулся, и огненный шар ударил в демонические врата, оставив на них выжженный черный след.

— Предатель, как смеешь ты грубить?!

— Разве я виноват в том, какая кровь течет в моем теле?! — сердито ответил Ши Мэй. — Только потому, что мать Гоучэня была одной с нами крови, целый клан демонов был изгнан в мир людей, где они не могли сформировать духовное ядро. Только потому, что во мне есть капля божественной крови, передо мной захлопнули дверь и не пустили домой?.. Что я сделал? Что сделал клан прекрасных костяных бабочек? Почему мы предатели?

Но этот скелет все так же торжественно и упрямо повторил:

— Предатель, как смеешь ты грубить…

Словно имя Будды на устах монахов.

Словно вылепленная из желтой глины позолоченная статуя.

Это, очевидно, непонятная и иллюзорная вещь, однако такая логичная и закономерная.

Пока в небе Чу Ваньнин изо всех сил сопротивлялся Великому Потопу, а все люди из другого мира совершенствования поспешно отступали к месту слияния двух миров, где был возведен магический барьер Сюань-У, здесь и сейчас Ши Мэй вступил в смертельный бой с демоном-скелетом.

Каждый человек несет на своих плечах собственную миссию и делает свой собственный выбор. Возможно, когда-то из-за столкновения интересов они бились друг против друга, но в данный момент никто из них не имел достаточно сил, чтобы вновь сразиться не на жизнь, а на смерть.

Когда судьба наконец выставила счет, по сути своей все эти люди оказались так похожи…

Пусть я ничтожен и жалок, но не хочу сдаваться без боя.

— Образцовый наставник! Дорога Мученичества почти разрушена!

— Мы не выдержим…

Некоторые отчаявшиеся юные прекрасные костяные бабочки, не сдержавшись, закрыли лица руками и зарыдали.

Сливаясь с завыванием бури и тесня друг друга, их рыдания заполнили уши Ши Мэя…

Совсем как тогда, когда своим маленьким тщедушным телом он изо всех сил пытался протаранить холодную каменную дверь Цитадели Тяньинь.

А потом дверь распахнулась и он увидел своего отца, из уголка рта которого стекала струйка крови, и свою истерзанную мать. Он вновь услышал ее истошный вопль и увидел, как изломанное окровавленное тело извивается на полу, пока она, разрывая сердце и легкие, кричит ему:

— Беги!.. Быстрее беги!

«Давай, беги! Быстрее! Убегай отсюда! Убегай, беги туда, где и для нас найдется место! Забери с собой всех наших обиженных и притесняемых соплеменников», — это было заветным желанием его матери, ради которого она продала свою душу, а в конце пожертвовала и свое тело.

Беги.

— Так, в конце концов, в чем же я провинился перед демонами?

Это был его последний вопрос, и он не собирался дожидаться ответа.

Увернувшись от тяжелой секиры демона-скелета, Ши Мэй взмыл ввысь так же легко, как взлетает в небо бумажный змей. В следующий момент он приземлился на плечи демонического скелета и, зажав его голову между коленями, одним движением выкрутил ее.

С каждой секундой дорога под ногами демонов тряслась все сильнее, мост из марионеток Вэйци Чжэньлун стремительно разрушался. Мертвые тела одно за другим падали в бездонную пропасть, и не было слышно даже эха их падения на землю.

Ши Мэй поднял голову и оглянулся. Сбившись в кучу, его соплеменники выдавливали из своих тел только что полученное демоническое дыхание родного мира, пытаясь замедлить разрушение Дороги Мученичества.

Эти прекрасные костяные бабочки с чистой кровью — стая птиц, что пытается вернуться в родные гнезда… а что насчет тебя?

Из бездны послышался звук, похожий на хлопанье крыльев летучих мышей.

В ладони Ши Мэя засиял холодный свет, который неожиданно сгустился в закаленную демоническим гневом иглу. Высоко подняв свое новое оружие, он направил иглу в сердце демона-скелета… и резко вонзил!

В конечном итоге, что из себя представляет летучая мышь?

Это птица, парящая в небесах? Или все-таки зверь, притаившийся во мраке ночи?

Возможно, ни одна сторона не признает его. У него грязная кровь, и куда бы он ни пошел, ему суждено быть только предателем.

Несколько мгновений мертвой тишины, и демон-скелет с грохотом рухнул на землю! В тот же миг он превратился во множество темно-серых капель, а потом бесследно исчез. Однако к этому моменту демонические врата были уже опасно близки к полному закрытию. Ши Мэй взмыл в небеса и в самой высокой точке временно заблокировал своим телом стремительно закрывающиеся украшенные барельефами каменные створки.

Повернув голову, он взглянул сверху вниз на растерянных и заплаканных прекрасных костяных бабочек и сердито прикрикнул:

— Что вы застыли?! Бегите!

Беги…

— Беги! — предсмертный пронзительный крик Хуа Гуй пронзил пространство и время. Спустя двадцать лет он по-прежнему разрывал сердце и душу. — А-Нань, беги!!!

Стоило закрыть глаза, и он вновь увидел ее разорванное предплечье, сломанные ноги и ступни. Она лежала в луже собственной крови и, словно пойманный в капкан дикий зверь, из последних сил извивалась, борясь до конца. В последний момент эта женщина бросилась вперед и вцепилась в ноги мужчины, чтобы дать своему ребенку шанс выжить.

— Убегай! Беги быстрее! Не оборачивайся! Не возвращайся! А-а-а-а-а!!!

Мужчина наступил на ее лицо, безжалостно втаптывая его в пол.

В последние секунды своей жизни она бросила все силы на то, чтобы попытаться сказать своему сыну:

— Беги…

Щелк!

Шея сломана, горло раздроблено…

Стиснув зубы, Ши Мэй влил всю доступную демоническую ауру в свое тело. Его кости затрещали, но он бросил все силы на то, чтобы не дать демоническим вратам захлопнуться.

Он посмотрел вниз. С его лба стекал пот, из прокушенных губ текла кровь, тело била дрожь и кости были на грани того, чтобы сломаться... Хотя ему удалось замедлить закрытие Врат Мученичества, но их мощь осталась неизменной, так что величественно и равнодушно они продолжали закрываться, сдавливая это хрупкое тело из плоти и крови.

…Три сантиметра… семь… тридцать… семьдесят…

Вены вздулись, щеки побагровели.

Но глядя на поток охваченных паникой людей внизу, он нашел в себе силы прохрипеть:

— Бегите…

«Чуть быстрее, еще быстрее.

Я обещал, что верну нас домой. Даже если руки мои будут по локоть в крови, даже если весь мир будет презирать меня, даже если мне придется обмануть ожидания наставника, отречься от предков, даже если мой народ и близкие люди отвернутся от меня. Я слишком многое пережил и сотворил много зла. Ради этого пути я сделал все, что мог.

Но я не предатель.

Пусть мои кости раздроблены, но они все еще подпирают эти огромные врата… Это и правда до абсурда смешно, но пока поденка трясет дерево[307.1], муравьи поднимаются на небеса».

В это время неподалеку вдруг раздался грохот!

С трудом подняв залитое потом лицо, из-под промокших ресниц Ши Мэй взглянул в ту сторону и увидел, что в воздвигнутую Чу Ваньнином стену ударила поглотившая небо гигантская волна. Стена из Тяньвэнь и Цзюгэ была уже разбита, а после падения их хозяина с высоты так долго и упорно поддерживаемая им плотина тут же обвалилась, как земляной холм и рассыпалась, как черепица.