— Тогда сейчас просто не думай об этом, поспи немного, — глядя на него покрасневшими глазами, он нежно скользнул пальцами по его щеке и волосам на висках. — Я буду рядом с тобой.

Казалось, в этот момент Чу Ваньнин едва заметно вздрогнул.

А Мо Жань почувствовал, как его сердце скрутило от боли.

— Учитель, не бойся. Это ведь я, а не Тасянь-Цзюнь… Я больше никогда не причиню тебе вред. Никогда больше.

Когда Чу Ваньнин приподнял похожие на перья ресницы, в их густой тени блеснула предательская влага. Всего на мгновение Мо Жаню показалось, что он сам хочет что-то сказать ему.

Но в итоге слова так и не покинули его уст.

Чу Ваньнин закрыл глаза и в последний момент отвернулся. Тело его почти непроизвольно сжалось и свернулось в клубочек.

— Учитель…

— Есть одна вещь, о которой я хочу спросить тебя.

— …

— Если бы… ты раньше узнал, что тогда возле Храма Убэй это я дал тебе горшок рисовой каши, — голос Чу Ваньнина звучал очень устало, — …тогда, во Дворце Ушань, ты бы отпустил меня?

Этот вопрос, подобно острому ножу, вонзился прямо в сердце того, кому он предназначался. Все тело Мо Жаня задрожало, у него перехватило дыхание. Не зная, что должен ответить, он лишь вытянул руку, желая обнять человека перед собой. Но стоило ему прикоснулся к нему, он почувствовал, как плечи Чу Ваньнина едва заметно трясутся.

Он плакал.

Мо Жань знал, что больше никогда не хотел бы увидеть это снова.

Несколько мгновений спустя Мо Жань почувствовал, что его силы на исходе. Хотя он все еще не мог понять, ради чего Чу Ваньнин из прошлой жизни устроил им это испытание, однако то странное ощущение, родившееся в районе солнечного сплетения, становилось все более осязаемым.

К тому же он вдруг обнаружил тонкую струйку дыма, которая, выходя из его груди, медленно плыла прямо к спине Чу Ваньнина. Только потому, что этот дымок был таким слабым, он заметил его только сейчас.

Присмотревшись, он заметил, что дымчатая нить все время меняет цвет: только что она была угольно-черной, а в следующим момент вновь стала белоснежнее совершеннейшего нефрита. И вся это мерцающая субстанция непрерывным потоком перетекала из его сердца в сердце Чу Ваньнина.

Что это такое?

В какой-то момент он понял, что черная субстанция, достигнув тела Чу Ваньнина, не может войти в него и остается снаружи, постепенно собираясь в темный клубок, который всасывается в стоящую рядом курильницу.

В конце концов, что же это такое?

Он хотел сказать об этом Чу Ваньнину, но обнаружил, что не заметил, как Чу Ваньнин опять впал в беспамятство. Бремя памяти о прошлой жизни оказалось слишком тяжелым для его разума. Кроме того, что воспоминаний было очень много, они были очень фрагментарными и беспорядочными, так что сознанию Чу Ваньнина нужно было заново их собрать и уложить в единую картину.

— Учитель.

Больно… почему так больно? Словно его сердце рвется пополам, и каждая половина тянет в свою сторону. Черное и белое. Добродетель и порок. Чистое и грязное.

Черные брови Мо Жаня сошлись над переносицей. Из последних сил он поднялся на ноги, подошел к курильнице и трясущимися руками приоткрыл крышку.

Последнее, что он увидел, прежде чем потерял сознание: как собранная внутри курильницы выбравшаяся из его тела темная газообразная субстанция постепенно сгущается, превращаясь во что-то похожее на черный махровый цветок.