— Ой, мамочки… как так вышло… что нам теперь делать…
Прикрывавший отступление Мэй Ханьсюэ также выдохнул, однако, если бы в этот момент Сюэ Мэн не уставился на него в упор, даже он не заметил бы, как чуть приоткрылись его губы, испустив этот легкий, едва заметный, облегченный вздох.
Словно почувствовав этот пугающе пристальный взгляд, Мэй Ханьсюэ повернул голову:
— Что? Почему ты так смотришь на меня?
В горле Сюэ Мэна даже немного пересохло:
— Сейчас у тебя в руках был… меч…
Мэй Ханьсюэ искоса взглянул на сияющий серебром тонкий длинный меч у себя на поясе:
— Шофэн.
Тень недоверия омрачила лицо Сюэ Мэна:
— С каких пор ты умеешь пользоваться мечом? Хотя нет, лучше спросить: когда ты успел овладеть непревзойденным божественным оружием?
— Всегда умел.
Пораженный Сюэ Мэн не смог удержаться от следующего вопроса:
— Тогда почему ты не использовал его во время состязания на горе Линшань?
После длинной паузы Мэй Ханьсюэ все же ответил:
— Не захотел.
Сначала Сюэ Мэн растерялся, а потом его захлестнул праведный гнев:
— Смотришь на меня свысока? Ты не думал, что если бы тогда использовал непревзойденное божественное оружие, то, может, стал бы… вторым?
Мэй Ханьсюэ закатил свои ледяные глаза, в которых за миг до этого промелькнула насмешка. Окинув холодным взглядом кипящего от негодования раскрасневшегося Сюэ Мэна, он спокойно сказал:
— Третье — хорошее место, быть первым… — он поджал губы и, подойдя вплотную к Сюэ Мэну, шепнул ему на ухо, — быть первым слишком глупо.