Чу Ваньнин и раньше в житейском плане был полный профан. После пяти лет «летаргического сна» он все еще чувствовал себя заторможенным и не сразу мог собраться с мыслями. Он уже обулся, когда сообразил, что надел носки задом наперед, правый сапог на левую ногу, а левый на правую. Ему потребовалось время, чтобы понять, что не так, после чего он начал неспешно переобуваться.

Чу Ваньнин так сосредоточился на том, чтобы правильно надеть носки, что даже не поднял голову, услышав последние слов Сюэ Чжэнъюна:

— Что? — рассеянно откликнулся он какое-то время спустя.

Сюэ Чжэнъюн с улыбкой сказал:

— Сегодня утром пришло срочное письмо от А-Жаня. Он написал, что обязательно вернется сегодня вечером, и даже подготовил подарок для тебя. Ребенок подрос и стал таким разумным, я даже... — он вздохнул. — … Гм, Юйхэн, а зачем ты снова снимаешь носки?

— Просто они вчерашние, — ответил Чу Ваньнин. — Немного грязные, так что я хочу надеть новые.

— Тогда почему ты сразу не надел новые?

— Просто вспомнил только сейчас.

Сюэ Чжэнъюн был человеком прямодушным и простым, поэтому, осмотревшись, он, недолго думая, сказал:

— Честно говоря, Юйхэн, ты ведь тоже уже давно достиг совершеннолетия, но посмотри на что похож твой дом. Не пора ли тебе найти себе даосского партнера? Великий мастер Хуайцзуй жил очень скромно и оставил после себя идеальный порядок, но теперь он ушел, и посмотри во что превратился твой дом: бумага на востоке, одежда на западе... Как насчет того, чтобы я помог тебе выбрать достойного спутника жизни?

— Могу ли я попросить достопочтенного главу удалиться?

— А?

Чу Ваньнин помрачнел, выражение его лица снова стало невозмутимым и холодным:

— Мне нужно переодеться.

— Ха-ха, ладно я выйду, но что насчет спутника жизни..?

Чу Ваньнин поднял голову. Его глаза были похожи на замерзшие озера, и ледяной взгляд, которым он одарил Сюэ Чжэнъюна, не обещал ничего хорошего. Наконец сообразив, куда ветер дует, глава выдавил из себя еще парочку натянутых смешков, пытаясь хоть как-то разрядить гнетущую атмосферу:

— Э… Я ведь просто спрашиваю, Юйхэн. Просто предлагаю. Можно же хотя бы попробовать присмотреться.

Веки Чу Ваньнина опустились. Кажется, услышав это предложение, он даже презрительно закатил глаза.

Сюэ Чжэнъюн вздохнул и беспомощно сказал:

— Что не так-то? Я знаю, что ты очень разборчив, и готов это учесть.

— Причем тут моя разборчивость? Я просто не хочу впустую тратить свое время и силы на ерунду, — решительно заявил Чу Ваньнин.

— Ну, раз уж ты не собираешься сам никого искать, тогда скажи мне, какая внешность тебя привлекает? Я не собираюсь форсировать события, но могу порекомендовать тебе обратить внимание на кого-то подходящего.

Чу Ваньнину надоела эта навязчивость и не хотелось, чтобы глава продолжал докучать ему пустой болтовней, поэтому он небрежно бросил:

— Живой человек. Женщина. Достопочтенный глава, пожалуйста, уходите. Дорогу вы знаете, так что провожать не буду.

С этими словами он принялся толкать Сюэ Чжэнъюна в направлении выхода. Но Сюэ Чжэнъюн все еще не был удовлетворен исходом этого разговора. Один раз пережив смерть Юйхэна, он искренне за него волновался.

Когда он узнал, что Чу Ваньнин умер, Сюэ Чжэнъюн очень жалел, что у того не осталось детей, как это было с его братом. Так хотя бы остался человек, о котором он мог бы позаботиться, успокоив тем самым свое сердце.

Но у Чу Ваньнина не было ни детей, ни братьев, он держался в стороне ото всех. Из-за этого Сюэ Чжэнъюну было еще горше, ведь кроме сожалений, он остро ощущал вину за то, что Чу Ваньнин при жизни был так одинок.

— Может, ты не хочешь говорить об этом сейчас, но «нет» ты ведь тоже не сказал... Юйхэн, правда, я ведь серьезно с тобой разговариваю! Я ведь… Эй! — Сюэ Чжэнъюн собирался еще поспорить, но Чу Ваньнин уже вытолкнул его из комнаты и с треском захлопнул дверь прямо у него перед носом.

А потом путь главе преградил еще и магический барьер.

Сюэ Чжэнъюн:

— ...

Автору есть, что сказать:

Обновление в нашем маленьком театре:

«Стандартные требования главных героев при подборе даосского партнера[125.1]».

Однажды глава разослал небольшой опросник, в котором каждый должен был перечислить список стандартных требований к своему предполагаемому даосскому партнеру.

Чу Ваньнин: —Что, снова? Я ведь уже отвечал: женщина, живая. Этого более, чем достаточно.

Мо Жань: (вздыхает) — Ну... на самом деле, я не знаю, каковы мои требования к даосском партнеру. Думаю, мой IQ не слишком подходит для длительных платонических отношений.

Сюэ Мэн (отбросив шутки в сторону, серьезно обдумывает вопрос): — Рост не ниже моего подбородка, вес не больше моего веса, талия не толще моего бедра, глаза лучше миндалевидные, да, мне нравятся миндалевидные глаза, внешне не хуже Ши Мэя (Ши Мэй: — ...), физически не слабее Мо Жаня (Мо Жань: — Сдавай уже опросник, такой женщины не существует!), верность и преданность, умение готовить, и, самое главное: любовь к острой пище! Терпеть не могу есть из раздельного котла[125.17]. Моя семья не императорская, и наследник трона им срочно не требуется, а я еще слишком молод, чтобы называться закоренелым холостяком[125.18]. Так что неважно, найду ли я сейчас себе пару или нет. В конце концов, настоящий мужчина должен ответственно подходить к такому вопросу, поэтому, если хотя бы одно из вышеперечисленных условий не будет выполнено, не тратьте мое драгоценное время на пустые разговоры.

Ши Мэй: — Доброе сердце, красота или уродство внешности не имеют значение.

Наньгун Сы: — Во-первых, честность, во-вторых, красота.

Е Ванси: — Не интересно, без разницы.

Мэй Ханьсюэ: — Вы можете найти кого-нибудь, кто увеличит количество сцен с моим участием? Режиссер, вам не нужен дублер для вашей парочки главных героев?