Мо Жань даже не повернул голову. Он все еще держал Чу Ваньнина за руку, слишком спокойный и умиротворенный в такой опасной ситуации.

Пусть Чу Ваньнин не был его любовником, он любил, уважал и почитал этого человека. Ему было достаточно просто смотреть на него, чтобы в его мятежном сердце наконец воцарился покой.

Чу Ваньнин прикрикнул:

— У тебя в голове помутилось?! Почему ты все еще ничего не сделал?

С этими словами он крепко схватил Мо Жаня за руку и одним рывком поднял его с колен. На свету его глаза ярко вспыхнули. Сейчас Чу Ваньнин выглядел решительным и собранным, совсем как при жизни. Гневно сдвинул брови, он крикнул:

— Уходим!

Мо Жань замер от неожиданности:

— Мы?

Чу Ваньнин рассвирепел еще больше:

— А есть кто-то еще?!

Сердце Мо Жаня бешено забилось, он вздрогнул всем телом и закрыл глаза. Когда он снова их открыл, то вдруг ослепительно улыбнулся, и эта улыбка сделала его лицо завораживающе прекрасным. Все еще влажные от непролитых слез глаза сверкали подобно первой росе на цветах.

Теперь, когда Мо Жань наконец смог вздохнуть с облегчением, он мертвой хваткой вцепился в руку Чу Ваньнина.

Десять пальцев переплелись вместе.

Он прижал свой лоб ко лбу Чу Ваньнина и торжественно сказал:

— Три…

— Три!? Какие еще «три»?! Быстро уходим!

Снаружи целая армия призраков пришла за ними. Мо Жань повернулся и, бросив на них беглый взгляд, обеспокоенно сказал:

— Учитель, установите защитный барьер, а потом переправлю вас в духовный фонарь!

— Нет.

— …Почему?! — Мо Жань застыл на месте[114.9].

Хотя Чу Ваньнин смог сохранить холодное выражение лица, чувствовал он себя довольно неловко и по обыкновению в очередной раз прикрылся маской гнева:

— Если бы у меня была моя духовная сила, разве был бы я заперт в этой драной клетке?

— …

Вот это да!

Оказывается, этой душе Чу Ваньнина не хватает именно совершенствования.

На произнесение заклинания для перехода души в фонарь необходимо было на какое-то время полностью сосредоточиться и находиться в состоянии покоя. В подобной ситуации это было невозможно, поэтому Мо Жань бросился бежать, таща за собой Чу Ваньнина.

К счастью, хотя его учитель и лишился «совершенствования», быстро бегать он не разучился. Два человека выскочили из комнатушки и побежали, а за ними устрашающей огненной лавиной понеслась армия призраков. Добежав до ворот, Чу Ваньнин спросил:

— Ты знаешь дорогу?

— Нет, – ответил Мо Жань.

— …

Однако Мо Жань не растерялся. Указал на дворцовую стену, он предложил:

— Поднимемся наверх, чтобы осмотреться.

К счастью, базовые навыки цингуна Чу Ваньнина были по-прежнему хороши и даже без духовной силы для него не составило труда одним прыжком взлететь на стену. Он плавно приземлился на черепицу и сверху увидел, как толпа мертвых душ с гневным воем догоняет их, чтобы забить до смерти. Повернувшись к Мо Жаню, он распорядился:

— Давай, призови Цзяньгуй!

Мо Жань тут же последовал его указанию. Стоило ему потереть ладонь, и из нее в лучах алого сияния появилась похожая в своей стремительности на змею божественная ивовая лоза. Извиваясь и шевеля алыми листьями, она становилась все длинней, пока не улеглась кольцом вокруг его ног.

— Длина духовной плети две с половиной тысячи метров[114.10], если используешь точку цюйчи[114.11] для освобождения духовной энергии, сможешь наполнить лозу энергий из шанъян[114.12]. Хлестай плашмя от себя сверху вниз!

Вжух!

Чу Ваньнин, казалось, вдруг понял что-то и поспешил добавить:

— Вливай меньше духовной силы.

Мо Жань замер, но он услышал эти слова слишком поздно.

Послышался грохот и гул, а затем словно огромная шипящая огненная змея проползла по земле, и из ее пламени в небо взметнулся пылающий дракон, плюющийся молниями. Со звериным рыком лоза вырвалась из центра ладони Мо Жаня и понеслась по проходу между стенами, смывая призраков, подобно девятому валу. Языки пламени взметнулись ввысь, на какой-то момент связав небо и землю. В одно мгновение авангард демонической армии был сожжен дотла вместе со стенами, черепицей, деревьями и травой!

Чу Ваньнин: — …

Мо Жань: — …

— Я же просил вливать меньше духовной энергии! – сердито нахмурившись, возмутился Чу Ваньнин.

— Так вы сказали, когда я уже… — Мо Жань вовремя вспомнил, что не должен препираться с учителем, так как обязан быть почтительным и закрыл рот, проглотив свой гнев. — Да, Учитель, вы совершенно правы.

— Не будем об этом, — Чу Ваньнин с досадой отряхнул рукав. — Я и правда сказал тебе слишком поздно.

Шокированный Мо Жань замер. Выходит, Учитель тоже может признавать свои ошибки? И для этого всего-то и надо первым повиниться?

Ошалело похлопав глазами, он все же не смог сдержаться и рассмеялся.

Чу Ваньнин скользнул по нему взглядом:

— Что за глупый смех? Мы идем или нет?

Автору есть что сказать:

Ха-ха-ха-ха, спасибо вам, друзья, за ваше мнение. Договорились, если я все-таки решусь сменить название книги, путь будет «Этот достопочтенный бросил проституцию и женился[114.13]». А если после этого к вам нагрянет полиция, я вас не знаю! 23333 (ха-ха-ха).