— Я понимаю.

— Нет, не понимаешь. Ты красивая девушка, Амелия. Твои волосы — они притягивают взгляд. Ты привыкла, что красота — это дар. Но здесь красота — это проблема. Она опасна.

Амелия не дурочка. На протяжении многих лет отец использовал ее красоту как оружие в своем арсенале, чтобы склонить на свою сторону политических союзников. Габриэль жаждал ее красоты. Потом он ее предал. Кейн хотел уничтожить ее в наказание за красоту.

Но волосы… они составляли часть ее личности. Как и внешность, и лицо. Желание остаться собой совсем неспроста. Амелия провела годы своей жизни, глядя в зеркала, проверяя, что выглядит абсолютно идеально, так, как хотел отец.

Как обычно, ее мать слишком переживает. Она всю жизнь проявляла навязчивость и чрезмерную заботу. Но Амелия уже выросла. Она больше не будет слабой и глупой.

— Я знаю, мама. Я буду осторожна.

— Будет безопаснее, если ты их отрежешь. Надень самую свободную одежду, какую только сможешь — лучше всего мужскую. Испачкай лицо. И спрячь свой смартфлекс.

Амелия хотела было закатить глаза, но что-то в голосе матери ее остановило. Откуда ей вообще известно о выживании в суровом мире? Она почти ничего не знала о прошлом своей матери, до того как та вышла замуж за Деклана Блэка, когда Амелия была совсем маленькой. Родители воспитывали ее в богатстве и роскоши. Ее мать всегда носила платья, сшитые на заказ, посещала пышные балы и экстравагантные ужины. С чего она взяла, что знает больше, чем Амелия?

— Тебе никогда не приходилось видеть мир таким, какой он есть. Я защитила тебя от этого.

Гнев пронзил Амелию. Слова полились потоком, прежде чем она успела их остановить.

— Как ты защищала нас от отца?

Мать вздрогнула, прижав руку к горлу. Но она не отступила.

— Ты не знаешь всей истории, Амелия. Карантин — не время и не место, но…

— Я знаю достаточно. — Амелия потрогала свой шарм на браслете, бриллианты мерцали даже в тени. Она перешагнула через пологое бревно, раздавив сапогами несколько диких грибов. — Знаю, что ты осталась с этим чудовищем после того, как поняла, что он собой представляет… — Старый страх захлестнул ее, заглушая слова. Страх, с которым она жила всю свою жизнь. Страх, который делал ее кроткой и покорной. Страх, который сделал ее слабой.

Деклан Блэк внушил ей этот страх. Ее отчим был жестким и жестоким человеком, искавшим власти любой ценой — даже над собственными детьми. Он воспитал Амелию так, что она боялась несовершенства, никогда не задавала вопросов и не желала ничего, выходящего за рамки его контроля.

Она всю жизнь отчаянно пыталась заслужить его любовь. Но ни один ее поступок не оказался достаточно хорош. Только после его последнего отказа на мостике «Гранд Вояджера» Амелия поняла, что ее отец не способен любить.

В каком-то смысле это ее освободило. Ей больше не нужно смиряться и бояться. Но она по-прежнему испытывала жгучую, горькую злость на мать — женщину, которая стояла в стороне, годами смотрела, как страдает дочь, и ничего не предпринимала.

— Мы еще поговорим. — Мать взяла ее за руку и что-то вложила в ладонь. Нож с черной матовой гардой и кожаной петлей для крепления к поясу. Где она его взяла? У кого-то из нападавших? На военно-морской базе оружие не полагалось. — А пока возьми это. Я умоляю тебя выполнить мою просьбу.

Сайлас хмыкнул.

— С каких пор мольбы приносят тебе пользу?

На лице Элизы промелькнула обида. У Амелии пересохло в горле. Ее охватило чувство вины. Как бы она ни злилась, ей невыносимо видеть боль матери.

— Сестра, ты идешь? — Сайлас ускорил шаг, и Амелия поспешила за ним, оставив мать и свое чувство вины позади.

Сайлас взглянул на лезвие в ее руке.

— Ты должна оставить нож себе.

Она прикрепила клинок к поясу. Ей нравилось ощущать его присутствие на всякий случай. Она сняла с руки смартфлекс и сунула его в один из накладных карманов.

— Ладно. Но волосы я отрезать не буду.

Он приподнял бровь, и на его лице появилась медленная жесткая ухмылка.

— Хорошо.

Амелия не собиралась уступать им, никому. Она не собиралась менять себя ради кого-то другого, только не снова. Может быть, когда-нибудь, если она будет достаточно сильной, достаточно упорной, кошмары исчезнут. Может быть, когда-нибудь она наконец победит страх, затаившийся глубоко в ее сердце.