Ее лоб морщится, когда она качает головой.

— На самом деле я не знаю, дорогая. Возможно, это просто Ханна пытается издеваться над тобой, как сказала Индиго, но я думаю, что мы должны держать ухо востро и быть предельно осторожными. Не уходи никуда в одиночку. Если ты увидишь ее снова, попробуй запомнить номер машины.

— Зачем? Ты хочешь попросить своего друга-копа пробить номера? — Я говорю не всерьез, поэтому меня удивляет, когда она кивает.

— Да. Я, определенно, сделаю это, — говорит она. — Если кто-то домогается тебя, я выслежу этого ублюдка или суку.

Я улыбаюсь в ответ на это.

— Люблю тебя, бабушка.

Она взбивает подушку, собираясь забраться в постель.

— Я тоже люблю тебя, милая. Я рада, что ты здесь.

Ее слова согревают мою душу.

Выхожу из ее комнаты, чувствуя себя лучше, чем сегодня утром. Прежде чем отправиться в комнату для гостей, я проверяю, как там Кай. Он крепко спит, откинув одеяло, бормоча что-то о ниндзя, надирающем кому-то задницу. Я хихикаю себе под нос над тем, как мило он выглядит, затем направляюсь в комнату для гостей и забираюсь в кровать.

Лежа там, пытаясь заснуть, я говорю себе, что все будет хорошо, что мне просто нужно делать то, что говорит моя бабушка, сосредоточившись на том, чтобы быть подростком. Но на самом деле я знаю, что не смогу этого сделать, учитывая все происходящее.

Я боюсь, что никогда не узнаю, кем на самом деле была моя мама. Я боюсь, что узнаю, что Линн была права, что она была ужасным человеком и делала ужасные вещи и отдала меня отцу, потому что больше не хотела меня. Я сразу же понимаю, что может стать одним из моих самых больших страхов.

Что моя мать, возможно, никогда не хотела меня.

(2) — слишком много информации