— Что ты пьешь, милая? — спросил Фордхэм, появляясь рядом с ней. Его глаза были как грозовые тучи. Только это в нем не выглядело расслабленно.

Она прильнула к нему и посмотрела на напиток в своей руке.

— Пунш.

Он прижал палец под ее подбородком, приподнял голову, чтобы она посмотрела на его лицо. Ее сердце колотилось от контакта. Боги, она сделала лишь глоток, но уже ощущала эффект внутри себя.

— И кто дал тебе пунш? — приказал он с колючей силой в голосе, ее колени от этого дрожали.

— Арбор.

Он забрал кубок из ее руки.

— Не делай ничего без моего прямого разрешения.

Керриган сглотнула, тело уже пылало.

— Да.

— Что это было? — спросил он опасно и холодно.

— Да, ваше высочество.

— Лучше.

Он провел пальцем по ее накрашенным губам и отвернулся от нее, оставив ее стоять, одинокую, пока все смотрели на них.

Она хотела остудить себя напитком. Это должно было унизить ее. И так было бы, если бы она дала себе думать об этом больше секунды. Но ее больше интересовало, где он скрывал такие тщательно продуманные приказы вдали от двора.

— Итак, — сказал голос рядом с ней — еще одна женщина — фейри в бриллиантах, — он выбрал тебя.

Керриган ничего не сказала.

— Кто знал, что он так легко заменит Дацию? — отметила женщина. И рассмеялась. — Какие у тебя огромные глаза. Боги, полуфейри такие неуравновешенные. Дация была последней девушкой, за которой он ухаживал, и он уже нашел другую.

Ухаживал? Конечно, у него кто — то был раньше. Она не знала, каким был его возраст, но судя по разговорам, он не был так юн, как она. Фейри могли жить поразительно долго. Некоторые только начинали увядать после двух тысяч лет. Но эта женщина говорила так, словно это было недавно.

— Ты очаровательна, — сказала женщина, смеясь с подругой. — Она думает, что он искренне заботится о ней.

— И после Дации, конечно, он выбрал кого — то проще, чтобы не переживать, — сказала подруга. — Бедный принц.

Лицо Керриган покраснело от слов. Она не хотела, но не сдержалась. Она готовилась к издёвкам над полуфейри… а не к этому. Это ранило слишком глубоко. Фордхэм был с кем — то еще, и все знали об этом, но не мог быть с ней? Проклятие вообще существовало? Или она была той, с кем он развлекался после прошлой девушки?

Она отпрянула от этой мысли. Это место было гадким. Оно туманило ее рассудок, и она даже не могла никому показать правду. Она без слов отвернулась от женщин и пошла искать Фордхэма. Их смех звенел за ней, и она закрылась от него. Но Фордхэма не было видно. Куда он ушел?

— Эй, — сказал Прескотт, появившись. — Дыши. Что случилось?

— Ничего. Просто… Я не знаю.

— Дыши. Быстрый вдох, медленный выдох, — она глубоко вдохнула, Прескотт обвил ее рукой. Он рассмеялся без причины и указал на Фордхэма, стоящего с Винтер. — Это непросто.

— Ничего. Эти женщины только что упомянули… Дацию?

Прескотт застыл, вдруг став напоминать кузена.

— Да?

— Да, но…

— Не говори это имя при Фордхэме.

— Но…

— Слушай, Керриган, — он склонился к ее шее, словно нюхал. — Ему так же сложно, как и тебе. Все тут играют роли.

Она хотела ответы, но ей нужно было отложить это на время. Это не поможет им пережить вечер. Может, ей нужно было выпить больше, чтобы их слова не задевали ее.

— Ты в порядке?

Она кивнула.

— Хорошо, потому что Фордхэм зовет нас.

Керриган поймала взгляд Фордхэма через зал. Он выглядел как властный принц. Она научилась читать его за недели тренировок и работы вместе, но тут он был нечитаемым. Если даже она не могла понять, о чем он думал, то никто больше не мог.

Он поманил ее пальцем, и словно невидимая нить соединила их. Она устремилась к нему.

Двойные двери бального зала открылись, прерывая их контакт взглядами, и Лангдан прошел вперед, объявляя:

— Его величество король Самаэл Оливье и Ее величество королева Вивиана Оливье.