- Лейтенант, - кивнул в ответ ведалкен.

- Повышение на такой уровень требует свидетеля со стороны Сената Азориус. Для меня большая честь, что именно Вы были выбраны этим свидетелем, - Кос повернулся и указал пальцем на полного воджека, сидящего позади него. – И поскольку здесь Борка, я полагаю, вы собираетесь передать ему мой участок, когда усадите меня за стол Фаскина. И, наконец, тот факт, что вы решили привлечь ко всему этому половину военачальников, просто, чтобы встретиться со мной, должен был, видимо, впечатлить меня. И таким образом, все вы хотите сказать, что это вроде как моя судьба, которой я должен следовать, разбавляя рассказ напоминаниями о том, как много я уже достиг. В прошлом. – Кос скрестил руки. – Я близок к истине?

- Пугающе, - сказала Валенцо.

- Единственная деталь, которую я не могу понять, это присутствие нашего молчаливого друга.

- Я все думал, когда Вы об этом спросите. Церковь просит нас всех объединиться душами в радости взаимопомощи, поскольку приближается Декамиллениум и церемония Великой Конвокации, - сказал Гарти. – Этот представитель здесь для наблюдения и документирования наших приготовлений для исторической справки. - Генерал- командующий кивнул безликому, который не ответил никаким видимым или слышимым образом.

- Исторической? Что такого исторического в повышении? – спросил Кос.

- Они интересуются всей историей в преддверии Конвокации, и Лига приветствует присутствие Конклава Селезнии, - сказал Гарти.

- Ну, да, - сказал Кос.

- У Вас есть опыт работы в полях, лейтенант, - сказал Гарти, меняя тему, - но Вы пока не пробовали себя в администрировании. Ваше продвижение - все продвижения и мероприятия, которые Вы описали в этой связи – будут произведены через пять дней. За это время Вы примете дела от Капитана Смены, Фаскина. Последний день этого тысячелетия станет Вашим первым днем в новой должности. У Вас есть время для обучения Вашей собственной замены.

- При всем уважении, сэр, - сказал Кос, - нет.

- Я ценю Вашу прямоту, - сказал генерал-командующий с мягким, контролируемым нетерпением. – Вы сомневаетесь в верности принятого нами решения по Вашей кандидатуре?

- Конечно, нет, сэр, - сказал Кос. – Это решать не мне. Но, если Вы настаиваете на повышении меня до капитана, я буду вынужден, к сожалению, принять отставку и выход на пенсию. Вот это решать мне. Если Вы просите меня принять стол Капитана Смены, то вот мой ответ.

- Извини? – не выдержал Фаскин. Гарти выглядел неподдельно шокированным. Это выражение в различной степени было на лицах у всех в зале, кроме самого Коса и Салли Валенцо, которая знала его лучше, чем остальные.

- Я лейтенант - следователь воджеков. В этой должности, я считаю, что могу служить Лиге лучшим образом, - сказал Кос, едва веря собственным словам. Однако, ситуация заставила его принять решение, которого он старался избежать – и это ему удавалось на протяжении последних двадцати лет. – Вы правы, я ничего не знаю об администрировании. Я следователь. И думаю, в этом я действительно хорош. Ранее я говорил о моем рейтинге раскрываемости преступлений,и,не думаю, что будет преувеличением сказать, что он лучший в Десятом секторе.

- Можно лишь догадываться, чего бы ты смог достичь, если бы держался подальше от «Тихой Заводи», - сказал Киреску, но Кос проигнорировал его.

- Сэр, быть прикованным к столу, пока другие идут на улицы и делают настоящую работу – без обид – это не та жизнь, о которой я мечтаю. Мне давно уже пора на пенсию, и если это ваше окончательное решение, то я не знаю, какой другой выход у меня еще остается.

Кос почувствовал, что одно колено начало трястись, и он собрал всю волю для сохранения физической формы. Ранее, сегодня его чуть было не убил психованный циклоп, и ему это, откровенно говоря, нравилось – сломанные кости и все остальное. Сейчас же пот ручьями тек по его спине, и у него было сильное желание развернуться, выйти за дверь и заставить Гарти побегать за ним по барам. Он боролся с этим желанием изо всех сил.

- Это очень плохо, - сказал генерал-командующий без тени юмора, - потому что я не позволяю Вам выходить на пенсию,Кос.

- Сэр? – сказал Кос, - при всем уважении, это решаете не Вы.

- При всем уважении, лейтенант, это решаю именно я, - сказал Гарти и развернул бумагу, которую Кос сразу же узнал. – Я удовлетворяю это прошение, прошение, поданное Вами, с отказом от выхода на пенсию. Более того, поскольку Вы давно уже превысили ограничение отказов от выхода на пенсию, соответствующие органы будут игнорировать все дальнейшие прошения. Чтобы это не звучало наивно, уточняю – Вы не можете выйти на пенсию, пока мы Вам не разрешим. Сенатор, который, несмотря на Ваши догадки, присутствует здесь по моей личной просьбе, засвидетельствует этот приказ. Он избавит Вас от трудностей подачи апелляции Судьям. Они ее не рассмотрят.

- Но это ограничение создано для того, чтобы заставить людей выйти на пенсию, а не удерживать их от нее! Разве нет, сэр? - сказал Кос. Раздражение, наконец, пробило брешь в его спокойствии.

- Технически, в Офицерском Уставе это прописано иначе, - ответил генерал-командующий. – Я признаю, что это лазейка, достойная Оржов, но я бы не достиг своего положения, не используя всех доступных преимуществ. Мы повышаем тебя, Кос. – Наклонившись вперед, он добавил, - и я боюсь, мы не примем ответ«нет».

Ведалкен, все это время хранивший молчание, повернулся и взглянул на Коса. Синие глаза сенатора сверкнули холодным светом. Это был явный признак раздражения среди существ его вида.

- У меня есть дела. Открытые дела. Важные. Есть убийство 'джека еще в… - начал Кос.

- Эти дела никуда не денутся, Кос, - сказал Гарти. – Ими займутся более молодые 'джеки.

- Сэр, это… не мудро, - сказал Кос.

- Как и заигрывание с субординацией, лейтенант, - проворчал Фаскин.

- Ну, ладно, - сказал Кос, - но я полагаю капитанам не запрещено брать полевую работу?

- С количеством приезжих, заполнивших город в канун Декамиллениума, я думаю, это будет не просто благоразумно, но и необходимо, - вклинилась Валенцо.

- Согласен, - сказал Гарти, - если позволит время. Также, безусловно, Вы будете курировать те смены, которым достанутся Ваши оставшиеся открытыми дела. Я верю в Вас, лейтенант. При следующей нашей встрече, я бы хотел обращаться к Вам «Капитан». Ваше слово?

С того дня, когда воджек собственноручно сдержал банду Груульских мародеров от поджога приюта, в котором прошло детство Коса, все, чего он хотел – стать одним из хранителей порядка Равники. Если он откажется от этого повышения, куда он пойдет? У него никогда не было семьи, ему никогда не удавалось удержать жену. Он стал бы гражданским. Простым горожанином.

Он стал бы никем.

И без чего-то, отвлекающего его от мыслей о прошлом, он был бы удивлен, если бы прожил еще год. В пьяных драках в «Тихой Заводи» легко можно было сгинуть, особенно, если ты больше не носишь нагрудный знак - но когда-то носил.

У него действительно не было никакого выбора. Кос должен был гордиться, но он чувствовал себя поверженным.

- Сэр, - сказал он, наклонив голову, - Я принимаю повышение.

- Как и я, - сказал Борка, спотыкаясь, подбежав к Косу, и быстро поклонившись.

- Поздравляю, - сказал Гарти. – Вас обоих.

- Да, поздравляю, - присоединилась Валенцо. Она первая протянула Косу руку, но не последняя. Безликий не шелохнулся на своем месте и никак не отреагировал. Кос готов был поклясться, что он чувствовал взгляд слуги Селезнии на своей спине, когда они с Боркой покидали зал, выходя за обитые золотом двери. Это чувство, для нервов Коса, мало чем отличалось от глотка огрийского кофе.

К тому времени, когда Кос и Борка вернулись в Десятый сектор, их смена практически закончилась, поэтому они свернули часть свитков и разошлись. Впервые за долгое время Коса не тянуло в «Тихую Заводь». Вместо этого он направился по петляющим аллеям от участка до жилой башни, где он снимал комнату по 'джековской ставке с тех пор, как его последняя бывшая супруга урвала себе дом на улице Фарва с помощью Оржовского адвоката и постановления гражданского суда. Еще один брак, и он будет жить в бараках с рекрутами и караульными.

Если бы он не выронил ключ от двери, он мог бы не заметить бледную прозрачную фигуру в конце аллеи рядом с домом, где располагалась его квартирка. Привидение выглядело, как лысый лейтенант воджеков с пышными белыми усами.

- Микз? – прошептал Кос. Забыв про ключ, он бросился по аллее к призраку, но поскользнулся на мусоре и споткнулся, едва удержавшись от падения. Когда он поднял голову снова, фигура уже исчезла.

Микзил Зюник был мертв уже пятьдесят семь лет. Кос безо всяких сомнений знал об этом. Он своими глазами видел, как все случилось. Он видел призрак Зюника, видел, как он безвозвратно растворился в уличной мостовой. Пятьдесят семь лет назад. Привидения в Равнике попросту не могли существовать так долго. Все это знали. Это было невозможно. Галлюцинация, рожденная чувством вины и вызванная его повышением, которое шло в разрез всему, чему его учил Зюник. И даже через шесть десятилетий, это чувство вины было готово ожить при малейшей провокации.

В конце концов, Кос сам убил Зюника.

Кос встряхнул головой, повернулся, и поплелся обратно к упавшему ключу. Первые тяжелые капли дождя начали падать с темных небес, и Кос долго еще стоял, наблюдая холодный ливень, перед тем, как, все же, открыть дверь и шагнуть внутрь.