Глава 9

Хэштэги в моем Inst*gram:

#нененавидьтеменяпотомучтояневы

#чертовскисексуальная

#безфильтра

#тасамаядевушка

#ромком

#автор

#исследование

#горигорисобачьедерьмо

— Улыбнись, Кэм!

Камера сразу же переходит в режим селфи. Его рука на приборной панели, голова наклонена к центру салона рядом с моей, он подпирает подбородок и ухмыляется. Он выглядит... вау. Он выглядит великолепно. Сексуальный. Высокомерный. Богатый. Все то, что любят девушки. Я делаю снимок и загружаю его в Inst*gram вместе с тремя другими фото.

Как только Дэвид Майкл закончил превращать меня в самого прекрасного человека на планете, я позвонила Россу, чтобы тот приехал за мной. Он был с мистером Суэггером. Так что появился Кэм. И я очень этому рада. Мои подписчики слюной подавятся при виде него.

— Итак... тебе нравится? — Я обвожу рукой лицо и волосы.

— Ты же знаешь, что нравится.

Это правда. Он присвистнул мне, когда я вышла из спа-центра. Изобразил интерес, когда я продемонстрировала свои длинные ресницы, причудливую прическу и депилированные воском подмышки. Покрутил меня несколько раз, будто на мне бальное платье и туфли на каблуках вместо халата и тапочек, предоставляемых спа-центром. Ухмыльнулся от уха до уха и сказал в своей лучшей попытке изобразить южный акцент:

— Деревенщина больше не такая уж и деревенщина.

Это было десять минут назад.

Теперь эти десять минут прошли.

И я нуждаюсь в подтверждении.

— Я красивее, чем другие мисс Симс? А? Красивее? Красивее? — допытываюсь я, шевеля бровями.

Он смеется.

— Могу честно сказать, что ты сильно отличаешься от всех остальных. — Он дает мне секунду обдумать это, прежде чем добавить: — И намного, намного красивее.

Я просто поддразнивала, но реакция Кэма искренняя. И я краснею от комплимента. Дэвид Майкл проделал огромную работу над моей прической и макияжем, но я все равно выгляжу собой. Любой, кто меня знает, сразу же узнал бы меня. Это делает комплимент Кэма еще более ценным. Но не оказывает на меня такого же эффекта, как мнение Джейка. Кстати, о нем...

— Когда Джейк вернется?

— Не уверен. Он уходил в дерьмовом настроении, кажется, какие-то проблемы в офисе.

— Разве он не всегда в дерьмовом настроении?

Кэм ухмыляется.

— Только семь дней в неделю. — Мы останавливаемся в пробке, и Кэм поворачивается ко мне. — Он не в восторге от этого... соглашения. Отчасти потому, что ты ему не нравишься из-за того, что сделала, а отчасти потому, что он не контролирует ситуацию. Его загнали в угол, и ты — его единственный вариант.

— Я ему не нравлюсь?

— Ему не нравится то, что ты сделала.

— Ты сказал, что я ему не нравлюсь.

— Из-за того, что ты сделала.

— Это то же самое, Кэм.

— Нет, Пенелопа, не то же самое. Так что перестань хмуриться.

Я не нравлюсь Джейку.

Конечно, ты ему не нравишься, идиотка.

Это хреново.

Это твое наказание.

Я бы предпочла, чтобы меня отшлепали.

Но вечер только начинается.

— Знаешь, мое присутствие на вечеринке — не единственный вариант. Он всегда может пойти один.

— Ни за что. Если Джейк, один из самых завидных холостяков Чикаго, войдет в комнату без женщины под руку, с таким же успехом он мог бы держать над головой табличку с надписью: «Богатый, успешный, одинокий мужчина ищет девушку на одну ночь». К тому же, его дедушка настаивает, чтобы у него была пара.

— Почему?

Он пожимает плечами.

— Просто он такой, какой есть. Говорит, что подобные мероприятия предназначены для общения с клиентами, а не для того, чтобы обмакнуть свой член. А если ты приходишь с парой, это помогает избавиться от отвлекающих факторов. Безумие, если хочешь знать мое мнение. Обмакнуть свой член — это единственная причина, по которой я иду.

Я мысленно представляю член Кэма. Потом чувствую себя виноватой.

Он, в конце концов, будущий парень моей лучшей подруги.

Но я продолжаю представлять.

И он... красивый.

Стоп, надо отвлечься.

— Итак, расскажи о сегодняшнем вечере. Чего мне стоит ожидать?

— Зависть каждой женщины. Заигрывание от каждого мужчины. Тщательный досмотр от каждого сотрудника «Суэггер Корпорейшн». Неодобрительные взгляды дедушки. Капризы Джейка. Любопытство репортеров... — он одаривает меня улыбкой. — Звучит весело, не так ли?

— Нет. Звучит ужасно. На этой вечеринке будет хоть что-нибудь хорошее?

— Да. Я. И алкоголь.

Я смеюсь.

— Ага. Уверена, дедушке понравится. Я напиваюсь, хватаю микрофон и, шатаясь, выхожу на сцену, чтобы рассказать банальные шутки в перерывах между икотой ослицы.

— Твоя икота действительно звучит занимательно.

— У меня еще имеется пара довольно крутых танцевальных движений.

— Не сомневаюсь. И они тебе понадобятся. — Наш разговор прерывает звонок его телефона. Он нажимает кнопку на руле. — Да, мистер Суэггер?

Шуршание бумаг и звук открывающихся и закрывающихся ящиков наполняют салон. Затем звучит голос Джейка, и мое сердце начинает колотиться в груди.

— Где ты?

— Почти доехал до твоего дома.

— Она с тобой?

— Да.

— И?

— И... что?

— Как она выглядит?

Кэм мне подмигивает.

— Не сомневаюсь, что она станет красавицей бала.

Джейк хмыкает.

— Пока не откроет рот.

Вот говнюк....

— Это тот момент, когда ты обещаешь заполнить мой рот, если я не буду держать его закрытым? — спрашиваю я, гораздо более спокойно, чем чувствую на самом деле.

Единственный звук, доносящийся с другого конца провода, — это дыхание Джейка. Ни слов. Ни фонового шума. Никакого неодобрительного ворчания. Просто глубокие, тяжелые вдохи, которые я бы не заметила, если бы не прислушивалась так внимательно к его реакции. Или если бы у Кэма не были самые современные Bluetooth-динамики.

Кэм прикрывает рот ладонью, пытаясь скрыть улыбку. Он тоже, кажется, ждет, что Джейк что-нибудь скажет. Единственное, что мы получаем, — это гудки.

— Что же... — Кэм посмеивается. — Это заставило его замолчать.

— Несомненно.

— Тебе следует почаще использовать подобные сексуальные намеки, когда хочешь лишить мудака дара речи.

— Возможно, я так и сделаю.

— Держу пари, эта реплика сработала бы и на еще большем засранце, чем Джейк.

— А существует еще больший засранец, чем Джейк?

Я смотрю на него в замешательстве.

Он ухмыляется.

И тут до меня доходит.

Есть мудак покрупнее.

— Дедушка.

И я ни за что, бл*ть, не скажу ему ничего подобного.

Никогда.

Хотя…

Лгунья.

Я бы точно сказала.

И, вероятно, скажу.

***

Эта девушка?

Та, что в зеркале?

Та красотка, что смотрит на меня в ответ?

Да.

Она не Пенелопа Харт.

Но кем бы ни была эта девушка... что же....

Она чертовски хороша.

«Платье», которое Джейк выбрал специально для меня, представляет собой облегающий, расшитый золотыми блестками наряд с длинным шлейфом и V-образным декольте. Оно обтягивает изгибы, о которых я даже не подозревала. Моя грудь третьего размера выглядит на четвертый. Задница стала как у Кардашьян. Два разреза, которые начинаются от середины бедер, демонстрируют ноги, кажущиеся длиннее и стройнее благодаря подходящим босоножкам с ремешками на шестидюймовой шпильке.

И этот цвет — определенно мой. Недавно натертая воском оливковая кожа сияет на фоне золота ткани. Добавьте сюда длинные черные ресницы, естественный оттенок губ с блеском и простую, но элегантную прическу «конский хвост» от Дэвида Майкла, и, вуаля!

Та самая девушка.

Я принимаю позу.

Делаю селфи.

Отправляю его Эмили.

Жду ответа, в котором прозвучит, какая я сногсшибательная.

И получаю эмодзи со средним пальцем.

Вот ведь завистница.

Я знаю, как ходить на шпильках. И в платье со шлейфом. Первое правило — не смотреть под ноги. Но именно это я и делаю, отчего врезаюсь в грудь Джейка в коридоре. Он хватает меня за руки, чтобы удержать, и… пощадите.

Его прикосновение теплое и сильное, и в моих трусиках вспыхивает огонь — если так можно назвать маленькую полоску кружева под этим платьем.

Мой взгляд скользит по нему.

Он в смокинге.

Черном.

С галстуком-бабочкой.

Не сильно отличается от костюма, который он обычно носит. В смысле, почему женщины теряют голову, когда мужчины, обычно носящие костюмы, появляются в смокинге? Кроме той странной штуковины, намотанной на их талии и выглядящей как корсет для спины, разве это не одно и то же, черт возьми?

И все же он горяч. А эти сине-серо-зеленые глаза и темные волосы. Высокий, широкоплечий, самоуверенный, загадочный и рассматривает меня опаляющим взглядом. Мои шпильки. Платье. Грудь. Шею. Лицо. Глаза.

— Я-я хорошо выгляжу?

Он прочищает горло и делает шаг назад, внезапно становясь равнодушным.

— Сойдет.

Я даже не сержусь. Ухмыляюсь, потому что знаю, что ему нравится то, что он видит. И он просто слишком самоуверенный засранец, чтобы признать это.

— Нам нужно обсудить несколько моментов.

Я исполняю небольшой риверданс с ударом носком пятки, щелкаю пальцами и направляю их на него как пистолеты (прим.: риверданс — ритмичное театрализованное степ-шоу под ирландскую музыку).

— Каких?

— Во-первых. Никогда больше так не делай.

Я делаю это снова.

Он не впечатлен.

Он смотрит на меня, как на идиотку, пока я не останавливаюсь, стираю улыбку с лица и киваю.

— Поняла.

— Не отвечай ни на какие личные вопросы о нас. Когда кто-нибудь спросит, — а они спросят — откуда ты меня знаешь, просто скажи, что мы старые друзья. Если на тебя будут давить, требуя большего, вежливо извинись и уходи. Никому не называй свою настоящую фамилию. Если спросят, скажи «Смит». Или «Джонс»...

— Как насчет Суэггер?

— Пенелопа....

— Ладно, поняла. Что еще?

— Держись подальше от моего дедушки. Надеюсь, он будет слишком занят всеми остальными, чтобы уделить достаточно времени и загнать тебя в угол, но ничего не обещаю. По какой-то гребаной причине ты ему интересна. — Джейк задумчиво хмурит брови, неосознанно убирая прядь волос с моего лица.

— И это все? — говорю я с легким придыханием, и он, должно быть, это замечает.