— И то и другое подойдёт, — глубокий голос Кирана был ударом в грудь.

— К этому придётся привыкнуть, — добавила Зефир.

Аврора не могла пошевелиться. Она однозначно лишилась дара речи. Её сердце колотилось о грудную клетку, словно кто-то пытался протолкнуть его сквозь щели.

— Он рассказал мне целую историю, — продолжила Зефир, проходя мимо Авроры и возвращаясь к своему столу в центре комнаты, на который Киран опирался так, словно был там тысячу раз.

Ведьма сделала короткую паузу и почесала голову дикой кошки, которая свернулась калачиком на плюшевой подушке в углу, а потом вернулась на своё место. Выражение лица Кирана было пустым, деловым, и Аврора с трудом сдержалась, чтобы не заплакать.

— Спасена от похитителей в разгар бури. Боже, какая же ты счастливица, — Зефир снова рассмеялась, и на этот раз её смех не был таким искрящимся.

Он солгал ради неё? Она вовсе не собиралась говорить всю правду, особенно этой женщине — Зефир. Но его жёсткий, напряженный взгляд встретился с её взглядом, и она поймала себя на том, что кивает вместе с его рассказом.

— Да. Действительно, очень повезло, — она не удержалась и добавила: — Я не могла быть более благодарна за то, что встретила его.

Он отвёл взгляд, и она изо всех сил постаралась, чтобы боль не отразилась на её лице.

— Откуда вы двое знаете друг друга? — спросила Аврора.

Зефир улыбнулась и села за свой стол.

— У нас схожие интересы.

У Авроры скрутило живот, и она подумала, что её сейчас стошнит. Он оставил её накануне вечером, чтобы найти эту женщину. Почему? Она так остро ощущала точное расстояние между ними, что едва заметила, как Тавен закрыл дверь и мягко подтолкнул её к стулу.

— Зефир была владелицей Глаза, — сказал Киран. — Хотя она предпочитала держать это в секрете. Несколько лет назад я специально охотился за ней.

— Да, жаль, что Глаза больше нет, — сказала Зефир, хмуро сжав полные губы. — За это мы должны благодарить твоего почти мужа.

Наконец Аврора нашла в себе силы заговорить.

— Так это Кассий уничтожил Глаз?

Водяная ведьма пожала плечами.

— Технически рейд возглавил его брат, но поскольку Кассий руководит военными, я уверена, что это было сделано по его приказу.

— Откуда ты знал, где её искать? — спросила Аврора, снова переводя взгляд на Кирана, надеясь, что он не заметит боли в её глазах.

Если он знал, как связаться с предводителем Глаза, то почему не сделал этого с самого начала?

На мгновение ей показалось, что он полностью проигнорирует её, но потом он пожал плечами.

— Джинкс упоминала, что лидером восстания была водяная ведьма. Я знаю только одну в Паване, так что я пошёл в таверну, где как я знал, могу получить её сообщение.

Быстрый взгляд на Джинкс подтвердил это. Но Аврора по-прежнему ничего не понимала. Он был так против её участия в мятеже, а потом взял и пошёл прямо к женщине, которая его возглавила? Во что он играл?

Ей хотелось засыпать его вопросами, но она не хотела делать этого здесь, перед женщиной, чьи глаза скользили по его спине, словно он был особенно впечатляющим произведением искусства.

Поэтому вместо этого она заставила себя поднять глаза на Тавена и сказала:

— Расскажи мне всё.

В течение следующего часа она слушала, как Тавен рассказывал историю падения её королевства, начиная со дня её похищения и продолжая изнурительные поиски. Она тут же почувствовала себя виноватой, поскольку было ясно, что Тавен воспринял её исчезновение невероятно тяжело. Именно поэтому он и вошел в войска Локи, чтобы принять участие в её поисках. Новости оказались хуже, чем она опасалась. Это было намного серьёзней, чем оборыши за пределами, которые страдают. Глаз был выжжен в демонстрации силы, когда Локи впервые захватили власть. Единственная причина, по которой не было массовых жертв, заключалась в том, что Тавен вовремя успел передать сообщение Зефир, и они успели эвакуироваться. Это было началом его отношений с сопротивлением. Он рассказал ей о сослуживцах, убитых за отказ перейти на другую сторону. Он рассказал ей о всё возрастающем количестве бурь, появляющихся почти из ниоткуда, и о людях, которые страдают, когда Бурерождённые не успевают обеспечить укрытие.

— А моя мать? — спросила Аврора. — Как она могла всё это допустить?

Тавен скорбно покачал головой.

— Когда королева узнала, что тебя похитили... она не то чтобы потеряла надежду, но казалось, что с самого начала у неё её и не было. Она была опустошена, превращена в руины своим горем. Она легла в свою постель и с тех пор не покидала её.

— Ты видел её?

Тавен кивнул.

— Она смотрела прямо сквозь меня.

— И она всё ещё там?

— Насколько я знаю.

Теперь Аврора знала, что для неё важнее всего. Она не знала, что её мать чересчур эмоциональна, но если бы она не получила записку Авроры, то поверила бы, что Аврору действительно похитили из-за её способностей Бурерождённого. А поскольку Аврора не обладала такими способностями, похитители вполне могли счесть её никчёмной.

Аврора откашлялась, желая добиться того, чтобы её голос не дрогнул.

— А Новайя... она здорова?

Рот Тавена слегка приоткрылся, и он вздрогнул.

— Ваше Высочество, я полагал, что вы знаете.

Она поморщилась от такой чести, но перешла к делу.

— Знаю что?

— Что она помогла организовать ваше похищение.

Аврора вскочила с места.

— Это неправда.

Глаза Тавена широко распахнулись.

— Её допрашивали. В её комнате нашли большую сумму золота и сердце бури, которое принц Кассий подарил вам.

Она инстинктивно повернулась и обнаружила, что челюсть Кирана окаменела, а глаза угрожающе уставились в пол.

— Я отдала ей сердце бури, потому что оно ничего для меня не значило. Она его не украла. И она не имеет никакого отношения к моему похищению, — ответила Аврора.

— Вы уверены? — спросил Тавен.

— Конечно!

Он нахмурился, и его взгляд стал серьёзным.

— Она в подземелье. Принц поместил её туда в тот же день, когда вас похитили.

Аврора чуть не потеряла равновесие. На самом деле она и впрямь потеряла равновесие, и единственная причина, по которой она не растянулась на полу, была в том, что кто-то поймал её.

Киран.

Она чувствовала его за своей спиной, своими большими руками он обнимал её за талию. Ей ничего так не хотелось, как повернуться в его объятиях и молить об утешении. Но она удержалась на ногах и отступила к Тавену.

— Мы должны помочь ей.

— И вот поэтому мы здесь, — протянула Зефир. — Помочь им всем. Страдают не только твои друзья и семья.

— Я знаю, — отрезала Аврора.

— И что ты собираешься с этим делать? — спросила Зефир

Аврора вздёрнула подбородок и пристально посмотрела сначала на Зефир, потом на Тавена и, наконец, на Кирана. Она не заметила ни намёка на эмоции на его лице, но он не отвёл взгляда. Это была проблема, и они оба знали это... она хотела помочь, но не имела ни малейшего понятия как.

Может она и обращалась хорошо с ножом и неплохо владела рукопашным боем, но она не была солдатом. Поздно по ночам она всё ещё кипела от горя по душе, чья магия теперь жила в её груди. И это была буря, уже прожитая жизнь. Как она вообще могла подумать вступить в настоящую войну?

— Не знаю, — наконец ответила Аврора.

Зефир поднялась из-за стола и подошла к Авроре.

— Первое, что ты должна сделать, это решить, где ты проведёшь линию.

— Какую линию?

— Как далеко ты готова зайти, чтобы спасти народ и вернуть себе корону? На какие компромиссы ты готова пойти? Сдаться? Предать? Насколько сильно ты хочешь запачкать свои королевские руки? — когда она задала этот вопрос, Зефир подняла свою собственную руку, украшенную угрожающей красной перчаткой.

Авроре хотелось ответить немедленно, заявить, что она сделает всё, что потребуется, но она знала, что в этом решении на карту поставлено гораздо больше, чем её собственная жизнь.

— И как только я проведу эту линию, — сказала Аврора, — что будет дальше?

— Тогда мы используем одну проблему для решения другой. Нет смысла побеждать Локи только для того, чтобы их уничтожил Повелитель бурь. И не будет большой пользы в том, чтобы свергнуть Локи, если не останется королевства, которым можно было бы править. Из того, что Тавен рассказал нам о взаимодействии Повелителя бурь с солдатами Локи в поле, он кажется особенно зацикленным на этой семье, даже дразня их своими убийствами. Если нам повезёт, они всё, что он хочет. Таким образом, логическое решение состоит в том, чтобы доставить семью Локи к Повелителю бурь, либо тайком, либо насильственным восстанием.

Это был хороший план, даже если от него у неё скрутило живот. Она желала очень многого семье Локи, но желала ли она им смерти? Или, может быть, даже хуже? Про Повелителя бурь говорили, что он безумен и жесток. Если ему действительно нужны Локи, что он будет с ними делать? И разве можно было сказать, что он остановится, как только получит желанных Бурерождённых? Но это был план, нечто осязаемое, над чем они могли бы работать, и это было больше, чем имела она. Пока этого должно быть достаточно.

— С чего мы начнём? — спросила Аврора.

Зефир рассмеялась.

— А что, если я вообще не хочу, чтобы ты участвовала? Ты просто ещё одна Бурерождённая, которая растопчет всех нас. Это моя революция. Если ты хочешь быть частью этого, тебе нужно будет доказать свою ценность.

Аврора вздёрнула подбородок и встретила взгляд Зефир своим жёстким взглядом.

— А если я решу, что будет лучше начать свою собственную революцию? Тавен будет на моей стороне, не так ли? — солдат выглядел смущённым, но он бросил на Зефир один серьёзный взгляд, а потом кивнул головой.

— Моя обязанность защищать вашу жизнь, — ответил он.

— Не говоря уже о том, — продолжила Аврора, — что я провела восемнадцать лет, исследуя залы и комнаты этого дворца. Никто не знает его лучше меня, и небесный огонь, который течёт по моим венам, откроет ворота дворца.

Этот пункт был немного блефом. Она надеялась, что небесный огонь в её груди сработает так же хорошо, как и обычное родство с Бурерождёнными, но она не знала наверняка.