7

Мы не свободны, когда нами правит страх.

— листовка, распространённая повстанцами

7

Аврора.

Это было красивое имя. Но что-то в нём заставило сердце Кирана учащённо забиться.

Аврора.

— Зачем лгать о своём имени? — спросил он.

Роар — нет, Аврора поморщилась.

— Это не совсем ложь, — ответила она. — Большую часть своей жизни я жила под именем Рора. Роар была просто... начало с чистого листа.

Он мог это понять. В конце концов, он сам полжизни носил имя, которое ненавидел просто потому, что вырос в месте с таким же названием.

— А зачем тебе понадобилось начинать всё с чистого листа? От чего ты бежала?

И что ещё более важно... была ли она в опасности, вернувшись в это место, из которого когда-то сочла нужным сбежать?

Она сделала глубокий, почти прискорбный вдох и сказала:

— Я должна была выйти замуж.

Он встал и практически пересёк комнату, прежде чем осознал что делает. Он заставил себя остановиться. Его сердце колотилось, шум в ушах соперничал с любым штормом, с которым он когда-либо сталкивался.

— Замуж? За кого?

В его груди поднялся клубок эмоций — гнев, ревность и страх. А потом... ужасное осознание. Кусочки стали вставать на свои места. Она была образованной, очень образованной. Она всегда говорила с такой уверенностью и повелением. Она умалчивала о своей жизни в Паване. Она хотела вернуться за своей матерью. Всё в нём замедлилось, словно он пытался освободиться от времени, чтобы не дать словам слететь с её губ.

— Я должна была выйти замуж за Кассия Локи.

Он отшатнулся. Он так долго жил с именем Локи, но теперь ему казалось, что его вырвет наружу, если он ещё раз вспомнит об этом. Он сделал шаг назад, потом ещё один. Затем он заставил себя посмотреть на неё. Один взгляд на её небесно-белые волосы, и он удивился, как не видел этого раньше. Он чувствовал себя дураком и больным до мозга костей.

— Скажи что-нибудь, — прошептала Аврора.

— А что я должен сказать? — его голос был скрипучим, совершенно разбитым, и обида на её лице немедленно осыпала его чувством вины. Но он не мог извиниться. Он был слишком занят, отчаянно используя каждую унцию контроля, чтобы не сойти с ума.

Королевская особа. В ней текла королевская кровь.

Он повернулся к двери, внезапно отчаянно нуждаясь в пространстве. Его мозг вызывал каждое подозрительное слово или момент в их истории, видя их в новом свете, и ему нужно было остановиться. Всё рушилось — и прошлое, которое они делили, и будущее, которое он себе представлял.

Она была королевской особой. Он был, во всех смыслах, преступником.

— Куда ты идёшь?

Он не ответил и, подойдя к двери, почувствовал её руки на своей спине.

— Подожди, пожалуйста. Позволь мне объяснить.

Он не сводил глаз с деревянной двери перед собой, прослеживая каждую линию, лишь бы не оглянуться на неё.

— Я всё прекрасно понимаю.

— Нет! — она хлопнула его рукой по спине, не слишком мягко. — Посмотри на меня.

— Не могу, — выдохнул он, закрыв глаза.

Он сказал, что хочет быть хорошим для неё. И она как-то умудрилась посмотреть ему в глаза, не рассмеявшись. В каком мире осиротевший отщепенец был бы хорош для будущей королевы?

Она обошла его, проскользнув между его телом и дверью.

— Я всё ещё я.

— Ты? Ничто из того, что я знаю о тебе, не является правдой.

Всё было ложью. С той самой минуты, как они встретились в Глазе, всё, что он думал, что знает — всё ложь.

Она взяла его за руку, зажала её между своими ладонями и прижала к груди.

— Мы — правда. Я не лгала ни о чём из этого.

Он в этом не сомневался. Это было частью того, что делало его таким обжигающе твёрдым. Он любил её. Она любила его. Но это не имело значения, не в этом мире.

Если только...

Он накрыл ладонью её щеку.

— Мы можем уйти, — сказал он. — Отправиться в любую точку континента. Мы создадим новую жизнь.

Он мог на это пойти. Возможно, он и не сможет дать ей дворец, но самые рискованные охотники могли бы назвать свою цену. Он даст ей практически дворец, насколько это возможно в диких землях. Небеса, вдвоём они могли бы вырезать свою собственную территорию для защиты. Кому вообще нужны были Бурерождённые?

Она уже качала головой.

— Я не могу этого сделать. Посмотри, что произошло в моё отсутствие. Моя мать больна, город подвергся нападению, и безжалостная семья захватила моё королевство.

Слова повисли в тишине между ними. Её королевство. Он был просто отсрочкой от этой жизни, от этого места. Он был паузой, такой же, о какой она просила на сегодняшнюю ночь.

— И как именно ты планируешь вернуть своё королевство? — спросил он, и его желудок болезненно сжался. — Выйдешь замуж за принца?

— Нет, — с ужасом уперлась она.

— Ты должна, — ответил он, желчь подступила к горлу. — Это самый простой способ всё исправить.

— Если бы я заботилась о простоте, то не стала бы инсценировать собственное похищение и убегать с тобой.

Небеса над головой, он совершенно забыл эту часть истории принцессы. Солдаты, с которыми они столкнулись в диких землях, сказали, что её похитили. Что случилось бы с его командой, если бы тогда её обнаружили? Что будет с ними, если её сейчас обнаружат?

Он отстранился от неё и пересек комнату, желая увеличить расстояние между ними, когда его гнев вспыхнул с новой силой.

— Ты хоть представляешь, какую опасность ты навлекла на всех нас? Я рассказал тебе, что Локи сделали с моей сестрой. Они отправили ребёнка на виселицу за то, что тот оказался не в том месте и не в то время. Как думаешь, что они поступят с людьми, которые забрали невесту принца?

Её ярко-голубые глаза заволокло сияющими слезами, когда она ответила:

— Вы не похищали меня, я сама себя похитила.

— Это не будет иметь особого значения, когда вокруг наших шей будет петля.

Это была его вина. В его обязанности входило защищать свою команду. Слай говорила ему, твердила всем, что в истории Роар было что-то не так. Но он был слишком ослеплён чувствами к ней.

— Я знаю, — прошептала она, прерывисто всхлипывая. — Я знаю, какой эгоисткой была. Но обещаю, что никогда не позволю этому случиться.

— Ты вообще по сторонам смотришь, Аврора? Это не тот дом, который ты оставила. Всё изменилось. Ты не можешь просто прийти и потребовать свою корону обратно, если только ты не планируешь выйти замуж, чтобы сделать это.

— Есть и другие способы. Вчера я видела давнего члена моей личной охраны. Я последовала за ним.

— Что ты сделала? Кровавые небеса. А если он тебя увидел?

Боги, даже сейчас её могут искать солдаты. Он повернулся обратно к кровати, его мысли уже были заняты упаковкой вещей. Он решил, что они должны переехать в безопасное место.

Голос Авроры остановил его.

— Он видел меня. Мы с Джинкс последовали за ним, и он привёл нас к тайному убежищу, где собираются мятежники. Они могут помочь мне выяснить, что произошло, и бороться, чтобы исправить это.

Киран прижал руки к голове, пытаясь унять жестокую боль, которая начиналась в центре лба.

— Я не понимаю.

— Я должна встретиться с ним утром, — сказала она. — Я надеялась, что ты пойдёшь со мной.

— Вряд ли, — отрезал он. — Ты покинула это место, оставила здесь всех. Ты так отчаянно хотела уйти, что последовала за незнакомцами в одну из самых опасных ситуаций, которые только можно себе представить. И теперь ты хочешь сражаться и, возможно, умереть в какой-то революции за это место? — его голос становился всё громче, а разочарование всё труднее было обуздать. — Даже если ты победишь, где-то за этими воротами есть безумец, который, вероятней всего, планирует превратить этот город в пыль и пепел, как он сделал с предыдущим городом. Завтра мы можем вернуться в дикие земли, снова охотиться на бури и жить так, как нам хочется.

Она скрестила руки на груди, и Киран возненавидел, насколько уязвимой она выглядела.

— Ты хочешь, чтобы я убежала?

— Да! — воскликнул он. — Ты уже сделала это однажды, какая разница?

— Я никогда не планировала оставаться в стороне, — закричала она, её дыхание стало прерывистым.

Он уставился на неё и на мгновение возненавидел её. До её появления его жизнь была такой простой. Он боролся с бурями, зарабатывал деньги и жил каждый день так, как ему хотелось, словно это был его последний день. А потом она расколола его и заставила чувствовать и хотеть то, чего он никогда не позволял себе желать. Он начал думать о том, каково это — планировать настоящее, мечтать о будущем. И теперь он знал, что всё это было ложью. Здесь не было будущего. Только не между ними. Она была Бурерождённой. Он был никем.

— Киран, — пробормотала она, шагнув к нему.

Он поднял руку, желая остановить её.

— Не надо, не трогай меня.

Он не знал, что будет делать, если она прикоснется к нему. Он никогда не причинит ей боль, не нарочно. Но он никогда не испытывал столько эмоций одновременно. Он не знал, плакать ли ему, кричать или умолять её уйти вместе с ним. И он ненавидел чувствовать себя таким неуправляемым.

Ему нужно было уйти. Сейчас же. Он подошёл к кровати и сунул ноги в ботинки. Взяв со стула в углу, он натянул ремни с припасами и пальто.

— Киран, пожалуйста. У меня не было намерений причинить тебе боль.

— И каковы же были твои намерения?

Она пожала плечами, её глаза блестели от слёз.

— Я хотела быть счастливой. Я хотела сама выбирать свою жизнь, а не позволять другим выбирать её за себя.

— Разве не это происходит сейчас? Ты чувствуешь себя виноватой, потому что ушла, и теперь ты собираешься убить себя за это. Если ты идёшь против Локи, им всё равно, кто ты. Принцесса или крестьянский ребёнок... они уничтожат любого на своём пути.

— Я ушла, с целью стать той женщиной, которой должна была стать для защиты своего королевства. И теперь пришло моё время сделать это.

— Ты же Бурерождённая. Что ещё тебе нужно было?

Она коснулась рукой своего сердца, где Киран мог видеть яростное сверкание бури небесного огня в её груди через ткань рубашки, и последний кусочек головоломки встал на место.