— Тебе нужна была магия, — сказал он.

Она кивнула.

— Моя так никогда и не проявилась, по крайней мере, мы все в это верили. Вот почему я должна была выйти замуж за Кассия. Он был достаточно силён, чтобы компенсировать мои... недостатки. Но потом я встретила тебя, и всё изменилось. Я поняла, что не должна оставаться беспомощной.

Значит, они всегда были для неё закладным камнем. Средство для достижения цели. Она использовала бы их, чтобы получить власть, а затем оставила бы их, чтобы вернуться домой... торжествующей Бурерождённой.

— Понимаю.

— В тот день, Киран, ты спас мне жизнь. Ты удержал меня от совершения самой большой ошибки в моей жизни.

— Неужели? По мне так, я был ошибкой. Если бы ты никогда не встретила меня, город не был бы в смятении, у тебя всё ещё была бы твоя корона, и ты была бы со своей матерью и своими друзьями там, где твоё место.

— Моё место рядом с тобой.

Она говорила настолько искренне, так сладко. И от этого ему лишь ещё больше захотелось бежать, далеко и быстро.

— Но мне здесь не место, принцесса, — его губы скривились в горькой печальной улыбке. — И никогда не будет.

Потом он открыл дверь и вышел.

* * *

На следующее утро Аврора оставалась в гостинице так долго, как только могла, ожидая возвращения Кирана. Джинкс была с ней, и они почти не разговаривали. В этом не было необходимости. Аврора и Киран разбудили своим спором большую часть гостиницы. И в то время как остальные понятия не имели, что вызвало все эти крики, Джинкс знала это, без надобности услышать из первых уст.

Наконец, когда она больше не могла ждать, Аврора сказала:

— Ты не должна идти. Это мой бардак. Я не буду втягивать в это остальных.

Она встретилась взглядом с ведьмой и вздрогнула, увидев в её глазах настороженность. Джинкс могла быть здесь, но было ясно, что у неё есть опасения.

— Почему ты нам не сказала?

Аврора беспомощно пожала плечами.

— Всю мою жизнь мама внушала мне, что я не могу доверять никому, кроме себя. Секреты... это то, что я знаю. Кроме того, и так было достаточно трудно уговорить Кирана разрешить мне присоединиться к команде. Если бы он имел хоть малейшее представление о том, кто я, он бы никогда этого не допустил.

— Это было тогда. Но за все последующие недели разве мы не сделали достаточно, чтобы заслужить твоё доверие?

В грудь Авроры вонзился камень. Для девушки из плоти и костей, она чувствовала, что нанесла больше вреда, чем один человек должен был быть способен.

— Конечно же, вы заслужили доверие. Но к тому времени это было уже слишком опасно. Солдаты искали меня, и моя магия вышла из-под контроля. По правде говоря, были дни, когда я думала о том, чтобы остаться Роар навсегда.

— Думаю, в этом-то и проблема. Все мы в каком-то смысле одиночки. Мы не формируем привязанности легко. Но ты была одной из нас. В команде нет ничего важнее доверия. Мы все были бы мертвы уже раз сто, если бы у нас этого не было. Мы пригласили тебя в самую близкую нам всем семью, а для тебя это было временно. Как мы должны реагировать на это?

— Не знаю, — ответила Аврора, чувствуя, как внутри у неё всё разрывается. — Не думаю, что я могла предвидеть всё это. Я не знала, что влюблюсь в Кирана. Я не знала, как сильно буду любить вас всех.

— Но как только ты это поняла, ты всё равно утаила свой секрет. Ты никогда не впускала нас так, как мы впустили тебя.

— Я совершила ошибку. Если бы я могла вернуться и изменить ситуацию, я бы это сделала. Потому что я никогда не была счастливее, чем за время, проведённое в этой команде. Но как я смогу жить дальше, если сейчас отвернусь от этих людей? Каждый день я буду понемногу умирать, зная, на какую судьбу их обрекла. Я умираю сейчас, зная, что за этими воротами остались уязвимые и страдающие люди. Я знаю, что Бурерождённые не известны своим состраданием, но это то, что я хотела бы изменить. Что я буду менять.

Джинкс покачала головой.

— Ты даже говоришь как принцесса.

— И это плохо?

Джинкс взяла Аврору за руку и крепко сжала её.

— Нет. Все хотят иметь возможность изменить мир. А ты на самом деле можешь это сделать. Я надеюсь, что ты сделаешь всё, что ты хочешь сделать, и даже больше. Я искренне верю, что ты можешь. Но если ты сделаешь это... ты должна поставить этих людей выше всего остального... твоих собственных потребностей, желаний и страхов. Иначе это не сработает. И это прекрасно понимает Киран. Он знает, что ты будешь принадлежать своему народу больше, чем когда-либо будешь принадлежать ему.

Аврора кивнула, услышав, как Джинкс повторила его последние слова из их ночного спора.

Мне здесь не место.

Как ни странно, она чувствовала то же самое всю свою жизнь. Даже сейчас... она никогда не будет обычной Бурерождённой. Но она любила свой дом и верила, что он может быть лучше.

— Просто дай ему немного времени. Нам всем слишком сложно это осознать, Ваше Высочество, — Джинкс отвесила дразнящий полупоклон.

Аврора застонала.

— Пожалуйста, не начинай. Так приятно, когда с тобой обращаются как с нормальным человеком.

Джинкс постучала пальцем по подбородку.

— Я ненавижу быть той, кто сломает твой мир, но ты далека от нормы.

— Говорит женщина, которая вела битву с виноградной лозой, которую сама же вызвала из ниоткуда.

— Это было невероятно впечатляюще, правда.

— Так и было, — сказала Аврора с улыбкой. — Ты всегда такая.

Джинкс застонала и театрально взмахнула рукой.

— Хватит болтать о пустяках. Не хочу подхватить твои эмоции.

Она прикрыла рот рукой, как будто слёзы в глазах Авроры были заразны.

Впервые за всё утро почувствовав искру лёгкости, Аврора обняла Джинкс. Ведьма запротестовала достаточно громко, чтобы услышали соседи, но без колебаний обняла Аврору в ответ.

Аврора не осознавала, как близка была к срыву, пока объятия не оттеснили её от края пропасти.

— Может, ты и принцесса, — прошептала Джинкс, — но для меня ты всё ещё новичок, — Джинкс оттолкнула её, отряхиваясь, как будто объятие оставило после себя следы. — Мы опаздываем на вашу встречу.

— Мы? — спросила Аврора.

— Конечно. Как будто я позволю тебе получить всё удовольствие.

Солнце уже поднялось над горизонтом. Тавен наверняка будут гадать, где она. Если она не доберётся до места встречи в ближайшее время, он начнет её искать. Она натянула капюшон и вместе с Джинкс выдвинулась в путь быстрым шагом.

Сегодня улицы были уже более оживлёнными. Ущерб от вчерашней бури небесного огня оказался обширным. И с восходом солнца люди тоже поднялись, чтобы починить свои дома и разобрать обломки. Как бы сильно она ни страдала, вид всего этого разрушения только укрепил её уверенность в том, что она принимает правильное решение. Она не позволит Павану стать таким же, как Калибан — ничего, кроме историй и мифов, не останется в руинах. Она читала историю осады Калибана и последних отчаянных попыток Финнеса Вольфрама спасти свой народ больше раз, чем могла сосчитать в детстве. Она видела себя в чужаке, которым был Финнес — благородный Бурерождённый по рождению, но авантюрист и моряк по призванию. Он не был тем, что общество ожидало от благородного лорда, и, в конце концов, именно он восстал в самые тёмные моменты жизни города.

Теперь настала очередь Авроры сделать это. Она не была особенно хорошей принцессой. Но она принадлежала Павану, а Паван ей, и она будет бороться за него до последнего вздоха, как это делал герой её детства на морях.

Когда они добрались до укрытия мятежников, Тавен уже ждал её, явно расстроенный.

— Слава богине, — сказал он.

А потом он поклонился ей прямо на улице.

— Выпрямись, — прошипела она. — Кто-нибудь может увидеть.

Джинкс только лишь хмыкнула за спиной Авроры.

— Мне всё равно, — ответил Тавен. — Ты жива. Будет лучше, если люди узнают. Они будут более склонны сопротивляться.

Это было не похоже на Тавена — быть таким беспечным или таким эмоциональным. Но, конечно, она понятия не имела, через что он прошёл за эти месяцы. Но она собиралась это выяснить, и её желудок сжался от страха.

— Давай зайдём внутрь. Нам нужно о многом поговорить, прежде чем мы доберёмся до этого момента.

Он убрал фальшивые растения, покрывающие дверь, и жестом пригласил девушек идти первыми. Затем он спустился следом, натянув камуфляж на место, и закрыл дверь.

Сегодня в первой комнате уже горел фонарь. Тавен взял его и повёл их к двери в правой части комнаты. Дверь, как оказалось, была заперта, потому что он постучал — три раза подряд, затем последовала пауза и ещё два более медленных стука. Аврора услышала, как щёлкнул замок, а затем дверь открылась, и на пороге показался человек, стоящий на страже, вооружённый злобно изогнутым клинком. За ним простирался поразительно длинный коридор, освещённый фонарями с небесным огнём. С каждой стороны располагалось по несколько комнат, большинство из которых, казалось, были заполнены припасами. Тавен прошёл мимо них к закрытой двери в конце коридора. На этот раз не было никакого тайного стука, только несколько быстрых жёстких ударов.

Аврора услышала глубокий, гортанный смех внутри, которым могла обладать только Зефир — ведьма воды. Аврора едва ли успела переварить эту новость во всех вытекающих последствиях. Конечно, Джинкс говорила ей, что существуют ведьмы с многочисленными способностями, но Аврору так долго учили, что ведьмы вымерли, что каждый раз, когда эти уроки оказывались неверными, она вновь испытывала потрясение.

Смех приблизился, а затем дверь распахнулась как раз вовремя, чтобы они увидели голову Зефир, откинутую назад в веселье — её растрёпанные волосы были такими же тёмными, как пространство между звёздами.

Она повернула голову, улыбнулась им и сказала:

— Заходите, заходите.

Аврора шагнула внутрь первой, и её сердце сжалось так сильно, что у неё перехватило дыхание.

— Мне сказали, что вы знакомы, — сказала Зефир, возникая рядом с Авророй. — Я и сама была потрясена, когда Локи нашёл меня прошлой ночью, — Зефир поморщилась и добавила. — Извини. Киран. Или ты предпочитаешь Торн?