Глава 24

На следующее утро Рейнджер, Черч и я возвращаемся в общежитие для девочек, пока близнецы отвлекают Спенсера. В металлических шарах на кровати Дженики ничего нет, и, насколько мы можем судить, ключ ничего не открывает в здании.

После этого Рейнджер уходит и исчезает, оставляя меня наедине с загадочным Черчем. Единственное, что я знаю о нём, это то, что он любитель кофеина. Сегодня у него мокко из немецкого шоколада со льдом, который, по-видимому, на самом деле просто мокко с добавлением кокоса.

— Весь этот сахар тебе вреден, — говорю я ему, но он просто кладёт соломинку в рот и весело улыбается, как будто он действительно золотой мальчик в школе. Я имею в виду, что есть Юджин Мазерс, звезда футбольной команды, но я видела его всего несколько раз, а у Черча определённо больше поклонников.

— Я очень люблю сахар, — говорит он, и его улыбка превращается в ухмылку. — Тебя беспокоит кариес, мистер Карсон? На твоём месте я бы больше беспокоился о ножах или петлях.

— Не смешно, — отвечаю я ему, но он хихикает. Очевидно, что у нас разное чувство юмора. Я думаю, у Черча оно гораздо темнее, чем у меня. Он, наверное, из тех, кто смеётся на похоронах. Он так мило улыбается мне, в уголках его глаз появляются морщинки, когда он оставляет меня у двери на мой первый урок.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь войти, один из парней подходит ко мне сзади и прорезает дыру в нижней части моего рюкзака, высыпая все мои вещи на пол.

Включая несколько моих тампонов.

У меня вот-вот начнутся месячные, так что у меня с собой было несколько…

Мои щёки становятся ярко-красными, когда мальчики воют от смеха, и один из них поднимает один тампон с пола, открывает его и позволяет ему болтаться на верёвочке.

— Эй, Карсон, — со смехом говорит один из парней. Я замечаю Юджина, стоящего на заднем плане и смеющегося вместе с остальными. — У тебя грёбаная вагина или что-то в этом роде? — придурок, держащий тампон, швыряет его мне в лицо, и я ловлю его в воздухе.

— У меня есть девушка, мудак. Я уверен, что получаю больше удовольствия, чем ты. — Слова слетают с моих губ прежде, чем я успеваю их остановить, и несколько парней насмехаются надо мной, как будто мысль о том, что я отвечу — это просто последняя грёбаная капля.

— Какого хрена ты сказал, маленькое дерьмо? — первый парень толкает меня так сильно, что я отшатываюсь, спотыкаюсь о свои вещи и падаю на задницу прямо перед ним.

Мне следует вести себя тихо, может быть, съёжиться и надеяться, что он уйдёт.

Вместо этого всё это дерьмо, которое происходит со мной в последнее время, приводит меня в бешенство. Я вскакиваю на ноги и бросаюсь на него, прежде чем успеваю одуматься. Другие парни стоят в стороне и смотрят, как будто это какой-то глупый обряд посвящения или что-то в этом роде.

Мой кулак летит в воздух, но парень просто обходит меня стороной, одаривая острой, агрессивной ухмылкой, прежде чем броситься на меня, нанося удар прямо в лицо, который, я просто знаю, сломает мне нос. Или, по крайней мере, заставит его кровоточить. Я морщусь, вскидывая руки и понимая, что уже слишком поздно.

Но затем происходит вспышка движения, и ничего не происходит.

Когда я приоткрываю глаза и опускаю руки, я вижу Черча, стоящего там, хладнокровного и спокойного, его ладонь сжимает кулак другого парня. Медленно, осторожно он отпускает его, и другой парень отступает назад.

— Прости, Черч… Я тебя не видел.

Лицо Черча холодно как лёд, но затем он расплывается в ослепительной улыбке, кожа вокруг его глаз покрывается морщинками с милым выражением.

— Не беспокойся, Марк. Я уверен, что всё это было недоразумением, верно?

— Я… ну, мы просто устали от его дерьма. Он пропускает физкультуру. У него своя комната. Он вальсирует здесь и игнорирует нас, когда мы просто пытаемся быть с ним милыми. Он заслуживает того, чтобы знать своё место, верно, Юджин? — парень с тампоном оборачивается и бросает взгляд через плечо в поисках подтверждения.

— Марк в чём-то прав, Черч, — говорит Юджин, пожимая плечами и слегка покровительственно улыбаясь. Конечно, он красивый парень, но есть кое-что, что мне в нём не нравится. Я подумала то же самое, когда увидела его в первый раз. Теперь я в этом уверена. Интересно, замешан ли он в какой-нибудь из этих таинственных историй? Я удивляюсь, когда улыбка Черча сползает с его лица, оставляя ту пустоту там, где должны быть его чувства.

Он указывает на меня.

— Вы видите этого парня? — спрашивает он, и Марк хихикает.

— Я вижу мальчика, но не парня, — вставляет он, и медовый взгляд Черча устремляется на него, его радужки такие тёмные, что кажутся коричневыми вместо своего обычного янтарного цвета. Марк очень быстро захлопывает свою ловушку.

— Это Чак Карсон и он член Студенческого совета. — В группе раздаётся ропот, и Юджин закатывает глаза цвета какашек (извините, я люблю карие глаза, но у него они просто… как грязная туалетная вода) и отталкивается от стены, разводя руки.

— Вы, мудаки, сделали то же самое с тем придурком, Россом. Мы устали от того, что вы спасаете придурков за пределами кампуса и угрожаете остальным держаться от них подальше. Росс — полный придурок, и этот парень тоже.

— Он член Студенческого совета, — повторяет Черч, и близнецы появляются из ниоткуда, окружая меня с обеих сторон. — У кого есть с этим проблемы, будут иметь дело непосредственно с нами.

— Точно. Вечно выступает один из твоих дружков, но никогда ты лично, да? Ты боишься сразиться Черч?

— О, я правда боюсь, — отвечает Черч, внезапно улыбаясь и закрывая лицо руками. Он небрежно пожимает плечами и на мгновение прикусывает нижнюю губу, прежде чем выражение ужасающего ликования появляется на его лице. — Я боюсь за тебя, Юджин. Если я случайно убью тебя во время потасовки, меня могут посадить в тюрьму.

— Ты думаешь, что мог бы одолеть меня, Черч? — Юджин подходит к президенту Студенческого совета, но они одного роста, так что особо запугать его не получается. Я имею в виду, что у Юджина почти смехотворно огромные мышцы, такие большие, что они уже не совсем сексуальны. Черч худощав и хорошо сложен, и, честно говоря, я почти уверена, что он надрал бы Юджину задницу в драке.

Я почти хочу увидеть это.

— Я знаю, что смогу, — беззаботно отвечает Черч, протягивая руку. Мика предлагает ему кофе со льдом, который мы пили ранее. Очевидно, он был тем, кто держал его в руках. — И я мог бы сделать это, не пролив свой напиток. Хочешь проверить эту теорию? — Черч посасывает свою соломинку, а Юджин усмехается, качая головой. У него такой же цвет волос, как у Спенсера, но выполнено всё не так хорошо, скорее, он пытался скопировать Спенсера, но потерпел неудачу. Это жалкая имитация. Как это называется в писательском мире? Мозаичный плагиат? Ага. Вот на что это похоже.

— Ты можешь отправляться хоть в ад. Я не собираюсь получить отстранение своей задницы только для того, чтобы надрать твою. — Он уходит по коридору, Марк и остальные следуют за ним. Проходя мимо, они пинают мои тампоны и школьные принадлежности, разбивая запасную пару очков, которые у меня были.

Фантастика.

Я наклоняюсь и начинаю собирать вещи, и Тобиас присоединяется ко мне. Нам требуется всего секунда, чтобы запихнуть всё это в передний карман на молнии моей сумки. Большая секция сейчас полностью разрезана. Мне придётся воспользоваться запасным рюкзаком, который есть в моём шкафу дома у папы, и это не страшно, так как мне всё равно нужно туда сходить.

— Что это было? — спрашивает Мика, когда я поднимаюсь на ноги и снова закидываю на плечи рюкзак. Мои волосы начинают отрастать, большая копна локонов падает мне на лицо. Тобиас протягивает руку, чтобы убрать их с моего лба, заставляя меня покраснеть. Я почти уверена, что он даже не осознавал, что делает это.

— Юджин становится заносчивым, — говорит Черч, снова опуская лицо. Действительно тревожно видеть, как он бросается из одной крайности в другую. Он напоминает мне об одном сумасшедшем байкерском романе, который я однажды читала, где чувак, ответственный за убийство людей — его звали Глейшер — был счастлив в одну секунду, а в следующую — холоден. Главный герой сказал, что он переворачивал настроения, как страницы в сборнике рассказов. Именно так я отношусь к Черчу. — Давайте присмотрим за ним, хорошо?

— Да, господин президент, — отвечают близнецы в унисон, вместе осматривают холл. Я вздрагиваю, когда Черч оглядывается на меня, улыбается и делает ещё один глоток своего мокко.

Я бы не хотела оказаться на плохой стороне этого ублюдка, это точно.

Мне почти жаль Юджина. Эх, но только почти.

— Иди в класс, Чак, — говорит Мика, протягивая руку, чтобы взъерошить мне волосы, но совершенно не так, как Тобиас. Его зелёные глаза сверкают, когда он оглядывает меня. — И перестань быть такой свиньёй в заднице.

У меня отвисает челюсть, и я шлёпаю его по руке.

Я убью Спенсера…

Но я всё равно проскальзываю в класс с улыбкой на лице.

Несмотря на то, что Марк и Юджин — придурки, я чувствую, что действительно начинаю заводить здесь друзей.

Даже несмотря на всю таинственность, окружающую смерть Дженики, это приятное чувство. Я не позволю папе отослать меня прочь.

Ни за что на свете.

— Я уже сказал тебе, что закончил этот разговор, — говорит папа, когда я стою в дверях его кабинета, готовая к битве. Но он даже не хочет со мной разговаривать. На самом деле, он едва оторвал взгляд от бумаг на столе. Разгорелся грандиозный скандал из-за того, что группа студентов взяла дипломную работу, отмеченную наградами, и переписала её заново. Мол, не слово в слово, но все они настолько похожи, что администрация не может это игнорировать. — Сколько раз мне нужно это объяснять? У меня здесь работа, и скандалы, подобные этому, плохо отражаются на мне. — Он указывает на стопку бумаг на столе, а затем откидывается на спинку стула, снимает очки и аккуратно кладёт их на стол.