Глава 2

Соло

Я не обманывал Пантеру. Я знал, что он мог видеть насквозь мое безразличие к происходящему, но он не обращал на меня внимания из-за этого. Остроты заключались в том, как я справлялся со слишком тяжелыми вещами, моментами, когда давление было настолько велико, что существовала вероятность того, что все может пойти не так. И не стоит заблуждаться, как только мы войдем в эти двери, все может пойти наперекосяк.

Но рука Пантеры в моей означала, что он был готов рискнуть страховочной сеткой своей жизни ради того, чего он хотел — и чего он хотел, так это меня.

Если бы я мог сдерживать кайф, который испытывал, я бы заработал гребаные миллионы. Как бы то ни было, мне казалось, что мое сердце стало на пять размеров больше и готово было вырваться из груди в любой момент, но я должен был сдержаться, если у меня была хоть какая-то надежда пройти через эти двери.

— Ты готов?

Пантера надел свою фуражку и выдохнул. Затем он посмотрел на меня глазами, сияющими решимостью, сжал мою руку и кивнул.

— Готов.

Не сводя с него глаз — и прежде чем сделать что-нибудь безумное, например, оттащить его обратно в казарму, чтобы поступить с ним, как я того хотел, — я распахнул дверь в главный зал.

Синие огни вспыхивали в тускло освещенной комнате в такт живому джаз-бэнду, игравшему Summertime, и когда мои глаза привыкли, я смог разглядеть огромное количество людей, заполнивших большую комнату. Искусно украшенные круглые столы занимали большую часть пространства, хотя перед группой была большая танцплощадка, но именно те, кто стоял прямо перед нами, заставили Пантеру сжать мою руку мертвой хваткой.

Впрочем, ему не нужно было беспокоиться; я не отпускал его.

«Устрашающие» — вот слово, которое я бы использовал, чтобы описать высокопоставленных офицеров, стоявших в, казалось бы, бесконечной очереди на прием к военно-морскому флоту и золотой ковровой дорожке. Когда мы с Пантерой вошли в комнату, все взгляды устремились на нас.

Нечасто высшее руководство выдавало свое удивление, но несколько пар глаз расширились, и среди них… отец Пантеры. Он стоял в нескольких футах от своих сверстников, его уважали и боялись в равной мере, и я ждал его реакции. Он ни за что не стал бы устраивать сцену, не здесь, но я также не хотел, чтобы он или кто-либо другой доставлял Пантере неприятности. Когда я не увидел никаких явных признаков неудовольствия — ни стиснутой челюсти, ни сжатых кулаков, — я почти вздохнул с облегчением, хотя мы еще не были в безопасности.

— Лейтенант Матео Морган, позывной «Соло», в настоящее время зачислен в «Элиту», — прогремел громкоговоритель, объявляя о моем прибытии. — И лейтенант Грант Фредерик Хьюз, позывной «Пантера», в настоящее время зачислен в «Элиту».

Теперь каждая пара глаз во всем этом гребаном заведении смотрела в нашу сторону. Как будто после этого объявления бал остановился, чтобы посмотреть на вновь прибывших, включая наших коллег-стажеров, некоторым из которых нужно было поднять челюсти с пола.

Я не из тех, кто отступает от любопытства, даже когда оно было направлено в нашу сторону сотнями любопытных ублюдков, я подмигнул им и развернул Пантеру, чтобы мы могли пройти вдоль линии приема.

Это означало, что мне пришлось отпустить его, чтобы поприветствовать начальство, но наше заявление уже было сделано: мы были вместе, здесь вместе, и если у кого-то были проблемы с этим, они могли любезно отвалить.

Или мой кулак смог бы «любезно» сказать им, чтобы они отвалили позже.

— Лейтенант Морган. — Первый мужчина в очереди был не из тех, кого я встречал раньше, но я слышал о нем достаточно, чтобы сразу понять, кто он такой.

— Капитан Перри, — сказал я, пожимая ему руку.

— Я довольно много слышал о вас, молодой человек.

Возможно, он имел в виду это как предостережение, но я широко ухмыльнулся.

— И все это, вероятно, правда, сэр.

Его кустистая бровь приподнялась, но его ухмылка заставила меня подумать, что это был человек, который, похоже, не возражал против того, чтобы кто-то немного встряхнул ситуацию — спасибо, черт возьми.

Было приятно не встречаться первым делом с кем-то, у кого был шест, засунутый в его…

— А вы, должно быть, лейтенант Хьюз. База гудит о вас с тех пор, как вы решили, что нам нужно модернизировать один из наших самолетов.

Да, этот капитан Перри определенно не был дураком. Не то что…

— Добрый вечер, коммандер Леви.

— Лейтенант Морган, — сказал Леви с коротким кивком, в то время как его глаза метались между мной и моей... парой.

Я расправил плечи и придал своему лицу строгое выражение. Я имею в виду, что было худшим, что он мог сделать? Вышвырнуть нас вон? Ладно, тогда мы бы вместе вернулись в наши казармы. На самом деле я не видел в этом недостатка.

Но, похоже, коммандер Леви был умнее этого. Он не собирался ставить себя в неловкое положение, привлекая еще больше внимания к своим ученикам. Вместо этого он вздохнул, вероятно, задаваясь вопросом, когда, черт возьми, он избавится от меня, чтобы его жизнь могла вернуться в нормальное русло.

Еще немного, Леви. Еще немного.

— Приятно видеть, что ты пришел вовремя. Я на минуту подумал, что мне придется послать поисковую группу.

Я слышал, как Пантера разговаривает о чем-то с капитаном Перри рядом со мной, и когда он закончил, я решил, какого черта, и снова потянулся к его руке, притягивая его к себе.

— Просто ждал своего... партнера, — сказал я с широкой улыбкой, позволяя Леви воспринимать это так, как он хотел. Когда Пантера усилил хватку на моей руке, сжав все кости, я понял, что, возможно, я перегнул всю эту историю с осторожностью.

Эх, Пантера знал, кто я такой, когда подписался на этот концерт.

— Лейтенант Хьюз.

— Коммандер Леви.

Обмен был произведен с такой формальностью и окончательностью, что я знал, что на этом все закончится, и не нужно быть гением, чтобы понять почему. Я чувствовал на себе ледяной взгляд мужчины, стоявшего справа от Леви, но когда я двинулся в его направлении, я подумал: «Ну, по крайней мере, на этот раз я в штанах».

Приготовившись к тому, что наверняка должно было стать эпической расправой в общественном масштабе, я крепче сжал руку Пантеры и стал ждать, что скажет капитан Хьюз. Его глаза опустились на наши руки, а затем снова поднялись к моему лицу. Как раз в тот момент, когда я собирался отпустить руку Пантеры, чтобы пожать руку его отца, капитан Хьюз сказал:

— Вы опоздали, лейтенант Хьюз.

О, черт. Он не только полностью проигнорировал меня, но и смотрел на Пантеру так, словно хотел вывести его на улицу и хорошенько побить. Этот взгляд был чертовски устрашающим, но меня не так-то легко было напугать.

Как, по-видимому, и Пантеру.

— Я ждал своего партнера.

Моя голова повернулась так быстро, что я удивился, как не свернул себе шею. Я не был уверен, почему я был так шокирован. Пантера сказал мне, что хочет это сделать. Но где-то в глубине души я ждал, что он передумает. Я ждал, что он, что… разочарует меня?

Казалось, я бы ждал намного дольше, если бы это было так.

— Соло, я знаю, что вы двое встречались раньше, но я хотел бы официально представить тебя моему отцу. Капитан Хьюз, это лейтенант Морган.

Моя челюсть присоединилась ко всем остальным, едва не ударившись об пол. Пантера сверкнул в мою сторону кривой улыбкой, и я не мог не задаться вопросом, куда делся нервный парень снаружи, потому что мужчина, стоящий сейчас рядом со мной, казался на сто процентов уверенным в том, что он делает. И трахни меня, это было горячо.

— Сын, — сказал капитан Хьюз, а затем прочистил горло. — Думаю, нам, возможно, следует...

— Папа. Это Соло. Он важен для меня.

Челюсть капитана Хьюза дернулась, когда он перевел взгляд в мою сторону. Он сглотнул и протянул мне руку, и Пантера отпустил мою руку, чтобы я мог пожать руку его отцу.

— Добрый вечер, лейтенант Морган.

Его рукопожатие было крепким, и никто не был удивлен больше меня, когда он не попытался разорвать его.

— Добрый вечер, капитан.

Он проглотил — вероятно, все слова, которые он действительно хотел сказать — и сказал:

— Вы двое до сих пор очень хорошо выступали в элитной программе. Я надеюсь, вы хорошо проведете вечер.

— Спасибо, э-э, мы обязательно попробуем.

Он кивнул и отпустил мою руку, и, не будучи глупым, я воспринял это как сигнал продолжать. Пантера остановился перед своим отцом, и они тихо обменялись словами.

Только когда Пантера бочком подошел ко мне в конце линии приема и вложил свою руку в мою, я понял, что нам удалось вместе пережить этот шторм и выйти с другой стороны невредимыми... пока.

Я оглядел комнату, пытаясь найти остальных из нашего класса, но найти их было нетрудно, так как большинство стояли за нашим столом с широко раскрытыми ртами и круглыми, как блюдца, глазами.

Поэтому я нацепил ухмылку на лицо — я имею в виду, давайте посмотрим правде в глаза, моя пара самая горячая — и неторопливо направился к ним, Пантера следовал за мной. Когда мы остановились перед «любопытными ублюдками», я сказал:

— Ладно, придурки, кто покупает первый раунд шотов? Мне бы не помешало выпить.