Глава 23

Соло

Ладно, я снова стал болтливым дерьмом, но после того, как мои попытки заставить Пантеру поговорить со мной провалились, может ли кто-нибудь винить меня?

Как только нас отпустили с утреннего заседания, я вскочил со своего места. Пантера был быстрее. Но он не мог уйти от меня. Не в этот раз.

Я протиснулся мимо Юты — который на самом деле должен быть рад, что я не впечатал его лицом в дверь — и, когда я тащил задницу в направлении Пантеры, я услышал, как он хихикнул.

— Брось это, любовничек. Ты не получишь ни трофея, ни парня.

Моя челюсть сжалась, как и кулаки, но я не обернулся, чтобы дать ему именно то, чего он от меня хотел: физическую реакцию. Вместо этого я сосредоточился на высоком, кипящем от злости мужчине передо мной. Я сократил расстояние между нами и крикнул:

— Эй, Пантера. Подожди.

Он продолжал двигаться, игнорируя меня, потому что, конечно, он так и сделал, но после моего маленького откровения на пляже прошлой ночью я не позволил ему так легко уйти. Или вообще.

Я снова позвал его по имени, и когда он продолжил идти, я выругался себе под нос и ускорил шаг.

— Ты серьезно собираешься заставить меня преследовать тебя?

Неудивительно, что он не потрудился ответить на это, так что же я сделал? Я побежал за ним. Я. Я преследовал кого-то.

Нет, не кого-то. Не просто кого-то. Пантеру.

Я чувствовал на себе взгляды других стажеров, когда мчался за мужчиной, в которого влюбился, — тем, кто еще не знал этого и был слишком упрям, чтобы выслушать хоть секунду, чтобы я мог сказать ему. Но мне было все равно, что думают другие. Все, о чем я заботился, — это возможность все исправить.

— Пантера, нам нужно поговорить.

Он покачал головой.

— Нет, думаю, что услышал достаточно.

Ну, черт возьми, по крайней мере, это был ответ, который был больше, чем я получил до сих пор. Господи, вот на что было похоже отчаяние. К черту это.

Я прикусил внутреннюю сторону щеки, когда, наконец, догнал его и схватил за локоть.

Пантера развернулся и посмотрел между мной и моей рукой. Прежде чем он успел открыть рот, чтобы возразить, я сказал:

— Я знаю, что был придурком, но я хотел бы извиниться. Мы можем куда-нибудь пойти? Куда угодно.

Боль в глазах Пантеры была едва ли не больше, чем я мог вынести. Я хотел бы как-нибудь надрать себе задницу за это. Может быть, я не заслуживал того, чтобы он был со мной, но я был эгоистичным ублюдком и хотел знать, что я сделал все, что мог. Мне пришлось бы принять все, что бы он ни решил, но он не мог принять справедливое решение, не зная, что я должен был сказать.

— Что-то не так с этим коридором? — наконец он сказал.

Я нахмурился.

— Что?

— Ты хочешь извиниться. Здесь такое же хорошее место, как и в любом другом.

— О. Верно. — Я сглотнул, и незнакомое ощущение заполнило мой желудок. Это была... нервозность? Дерьмо. Это была она. Я стоял здесь перед Пантерой, ладони вспотели, беспокойство накатывало на меня, как волна, и все потому, что мне нужно было извиниться, а ему нужно было это услышать. — Мне жаль. Мне так чертовски жаль. Я сказал тебе несколько действительно дерьмовых вещей, которые я не имел в виду, и…

Пантера резко толкнул меня в сторону, к стене, и только когда мимо прошла ремонтная бригада, я понял, что мы блокировали коридор.

Я посмотрел вниз, туда, где рука Пантеры все еще была на моей руке, и он отпрянул, как будто я был в огне. Нет, так не пойдет. Я не хотел, чтобы он отстранялся от меня. Все просто не должно было так закончиться.

Собравшись с духом перед неизбежным, я сказал:

— Послушай. Мне многое нужно сказать, мне нужно принести еще больше извинений, но лучше было бы сказать это наедине. На этот раз я не приму от тебя отказа, так что, если ты не против встретиться со мной позже, мы можем обсудить это прямо здесь, прямо сейчас, на глазах у всех. Выбор за тобой.

Недоверчивый взгляд на лице Пантеры был бы забавным, если бы я не относился так серьезно к этому ультиматуму. Он был не из тех, с кем можно так поступить, и хотя выглядело так, будто он хотел послать меня нахрен, я видел, что любопытство берет верх.

Его льдисто-голубые глаза не отрывались от моих, как будто он пытался вытянуть из меня правду.

— После нашего последнего урока. Заброшенный парк.

Я не осознавал, что задерживал дыхание, пока оно не вырвалось из меня с облегчением. Я ожидал большего сопротивления, поэтому был немного застигнут врасплох его легким согласием.

— Я буду там.

Пантера перекинул свою сумку через плечо и кивнул, прежде чем отправиться обратно туда, куда он собирался, прежде чем я остановил его.

Но когда он ушел от меня на этот раз, я не испытал того чувства страха, которое преследовало меня весь последний день. Вместо этого я почувствовал надежду, надежду на то, что шансы были в мою пользу, потому что я ни за что не отпущу его без борьбы. И после сегодняшней ночи он тоже это узнает.