Глава 22

Пантера

Семнадцать часов — нет, не так. Прошло семнадцать часов, тридцать пять минут и примерно пятнадцать секунд с тех пор, как весь мой мир полетел к чертям собачьим. Я зашел в класс на утренний брифинг, осмотрел комнату в поисках Соло и не удивился, обнаружив, что его обычное место пустует.

Чертов Соло. Я понятия не имел, что на него нашло за последние несколько дней, но после вчерашнего скандала я перестал пытаться разобраться в этом. Если он не видел, что то, что у нас было, было чем-то, за что стоило бороться, тогда я ничего не мог и не хотел с этим делать. Он обвиняет меня в проблемах в своей жизни? Обвиняет меня в том, что я использую его, чтобы победить и отомстить моему отцу? Он казался чертовски помешанным и совсем не тем человеком, которого я знал.

Вчера я отключил свой телефон, как только вернулся в свою комнату, а сегодня утром проснулся с пропущенными звонками и сообщениями, которые я не потрудился прочитать. Я предположил, что это также Соло выбил мою дверь прошлой ночью, пока я спал. Может быть, это означало, что он все обдумал и понял, каким эгоистичным, недалеким мудаком он был.

Или, может быть, он просто хотел еще немного поспорить.

Я опустился на место у прохода рядом с Гудини, не желая давать Соло возможность подойти достаточно близко, чтобы затеять драку. Все, чего я хотел, это провести время с этим ублюдком, пока мы еще могли, но ему просто нужно было быть упрямым и все испортить, не так ли? Я не понял его выражения лица, но мне и не нужно было понимать. Было очевидно, что он хотел обвинить меня во всем, что пошло не так, включая, каким-то образом, его проигрыш Юте, который, как я знал, не был настоящим источником того, что происходило.

Просто забудь о нем сейчас. Вернись к тому, чтобы сосредоточиться на том, почему ты здесь.

Легче сказать, чем сделать, особенно когда запах геля для душа и одеколона Соло донесся до него, когда он направлялся по проходу к своему обычному месту. Все мое тело напряглось, когда я наблюдал за ним. Это было совершенно несправедливо, так как вживую он выглядел даже лучше, чем когда я думал о нем. Даже фотография не отдала бы ему должного. Не то, как его темные волосы немного торчали спереди, или золотисто-коричневый цвет его загорелой кожи. Или то, как все, что он носил, так идеально облегало каждую мышцу, что вы могли практически представить его обнаженным.

Соло устроился в своем кресле, вертя ручку в пальцах. Когда он взглянул на меня через плечо, я постарался сохранить выражение лица и отвел взгляд. Не нужно, чтобы он видел мои эмоции, отражающиеся на моем лице, не тогда, когда чувства были последним, на чем мне нужно было сосредоточиться.

— Эй, чувак. — Гудини наклонился и кивнул в сторону Соло. — Что происходит?

Я пожал плечами, и он закатил глаза.

— Проблемы в раю с тобой и Соло?

— Я не хочу говорить об этом.

— Но...

— Оставь это, бл*ть, в покое, — рявкнул я, и Гудини отшатнулся, подняв брови.

— Ладно.

Я знал, что веду себя как придурок, но мне просто нужно было прожить день, не думая и не говоря о Соло.

Бумажный самолетик пролетел через комнату и приземлился на край моего стола, и не нужно было быть гением, чтобы понять, кто послал его в мою сторону. Я не потрудился посмотреть в сторону Соло, когда смахнул самолет со своего стола, а затем раздавил его каблуком ботинка.

— Ой, — сказал кто-то — я предполагал, что Гуччи, но мне было, бл*ть, все равно. Я не занимался здесь нашими проблемами, и Соло, привлекающий внимание к тому факту, что мы не разговаривали, не помогало.

Я услышал вздох Соло, и через минуту на мой стол приземлился еще один бумажный самолетик. На этот раз он написал на внешней стороне самолета, так как, вероятно, решил, что я и этот не открою.

«Мне жаль. Мы можем поговорить?»

Я засунул самолет под свой блокнот, прежде чем Гудини или кто-либо другой смог увидеть, что там было написано, затем взглянул на Соло. Было бы слишком легко сдаться, когда он смотрел на меня с таким раскаивающимся выражением, но слова, которые он использовал как оружие, оставили свой след, и раны, которые они нанесли, все еще болели.

Соло вопросительно приподнял бровь, но я только уставился на него в ответ, отказываясь дать ему то, о чем он просил.

— Леди и джентльмены, — голос командира Леви прогремел, когда он вошел в класс, но Соло не сводил с меня глаз, поэтому я выдержал его взгляд. — Ваше время здесь почти истекло, а это значит, что с этого момента все будет только сложнее.

Я едва расслышал ни слова из того, что он сказал, но когда коммандер Леви проходил мимо меня по проходу, это заставило меня прервать зрительный контакт с Соло. Я не оглядывался на него, но чувствовал тяжесть его взгляда.

— Лейтенант Морган, есть ли для вас что-то более интересное, чем победа в этом соревновании?

Соло неохотно повернулся лицом к экрану, все еще вертя ручку в пальцах.

— Может быть, есть одна вещь.

Вздохи и смешки раздались по комнате, когда все мое тело застыло.

Глаза коммандера Леви сузились.

— И что бы это могло быть?

О, сладостный Бог всего, что было святым. Соло не мог иметь в виду меня... не так ли?

Соло оглянулся на меня с хитрой усмешкой на губах, а затем повернулся к коммандеру Леви и сказал с абсолютной уверенностью:

— Это секретно, сэр.

Совершенно не в его характере, командир закатил глаза. Без сомнения, он привык к болтливости Соло, но, должно быть, было утомительно получать вызов на каждом шагу.

— Лейтенант Морган, могу я предложить вам подумать о том, чтобы сделать этот класс и эту программу вашим главным приоритетом на оставшееся время нашего совместного пребывания. То есть, если вы хотите получить рекомендацию, чтобы вас перевели куда-нибудь еще, кроме как обратно в ангар для промывки реактивных двигателей, для следующего раунда горячих полетов.

Когда все в комнате рассмеялись, а коммандер Леви двинулся дальше, я покачал головой. Соло, который изо всех сил старался испортить свою карьеру, не был смешным. Использовать меня — если это было то, что он имел в виду под своим — секретным замечанием — было не смешно.

Я нахмурился, глядя на затылок Соло. Какого черта ты делаешь?