— А как же работа? — спросила миссис Полсон. — Разве у тебя нет уборки сегодня утром?

Я кивнула, проглотив кусок, чтобы ответить.

— Напишу Трейси. Она убирала банкетный зал за меня пару раз. Если еще не занята, думаю, она сможет меня подменить. Так у меня будет несколько часов сегодня утром.

Кофейник подал сигнал, что кофе готов. Я собиралась встать, но Ноа положил руку мне на плечо, останавливая.

— Я сам. Ешь. — Он подошел и начал наполнять кофейные чашки, которые я уже поставила на стойку. — Половина ложки сахара, мам?

— Да, пожалуйста, — ответила ему миссис Полсон, прежде чем снова повернуться ко мне. — После завтрака ты должна вздремнуть в комнате Ноа. Я разбужу тебя, когда придет Ланс.

Я посмотрела на Ноа, когда он ставил чашки с кофе на стол.

— Простыни чистые?

Мы обменялись ухмылками.

— Да, но я работаю только во вторую смену. А поскольку не спал с трех утра, — он поднял бровь, одарив меня выразительным взглядом, — когда в твоей спальне зажегся свет, я и сам планировал вздремнуть.

Я нахмурилась.

— Прости. Я...

— Не продолжай, — прервал меня Ноа, садясь. — Но время пришло, Давина. Твоему отцу становится хуже, а не лучше. И если ты боишься заснуть... — Ноа покачал головой, глядя на меня печальными глазами. — Пришло время, Ди. Пришло время его отпустить.

Свежие слезы потекли по моим щекам. Оливия вышла из-за стола, вернувшись с салфеткой для меня.

— Я не уверена, что смогу это сделать. — Я вытерла лицо салфеткой, затем высморкалась. — Помнишь, что случилось в прошлый раз? Что если Фрэнсис снова попытается покончить с собой? По крайней мере, дома он не причиняет себе вреда.

— Ты сделала все, что могла. — Миссис Полсон, протянула руку через стол, и положила ее мне на предплечье. — Будь я на его месте, то, как и твой отец, хотела бы, уберечь тебя. Я бы хотела, чтобы ты отправила меня подальше. Ты рассказала нам вчера вечером, что на мгновение он стал самим собой. Он был расстроен, понимая, что причиняет тебе боль. Он все еще любит тебя, Давина. Поэтому хотел бы, чтобы ты в первую очередь защищала себя.

Я кивнула, но ничего не ответила. Мы все молчали, пока заканчивали есть.

Спустя добрых пять минут Оливия прочистила горло.

— Неужели никто не спросит, почему я встала так рано этим утром? То есть, я знаю, что вы, ребята, встаете вместе с коровами, но сама отнюдь не фермерша.

Мы все трое посмотрели друг на друга, ухмыляясь.

Ноа уставился на меня.

— С коровами?

— Это Оливия, — пожала я плечами. — Чего ты ожидал?

— Никогда не понимал вас двоих, — заявил Ноа, используя свою вилку, чтобы показать на меня и Оливию. — Дружить, ну ладно, вроде как имеет смысл. Но лучшие подруги? Вы совсем не похожи.

— Противоположности, — проговорила миссис Полсон. — По-моему, это логично. Оливия выбирает свой собственный путь в жизни, ныряя в нее с головой.

Я фыркнула.

— Похоже на правду. Но что насчет меня?

— Ты, моя дорогая, не только находишь утешение в грандиозной личности Оливии, но и наслаждаешься тем, что она не склонна осуждать людей. И она так же предана тебе, как и ты ей. — Миссис Полсон отвела взгляд, быстро моргая, чтобы прогнать непролитые слезы.

Я знала, что она думает о моей маме. Помнила, как они были близки, практически неразлучны.

Ноа уловил сильные эмоции матери и перевел разговор на Оливию.

— Ладно, так почему ты встала с петухами сегодня утром?

— Петухи? — переспросила Оливия, сморщив нос, а затем хихикнув. — Ох, да, не коровы. Теперь понятно.

— Для человека, который провел пять лет в колледже... — отметил Ноа, со смехом покачав головой.

— Будь вежлив, — в надежде, что он отстанет, попросила я. Оливия провела пять лет в колледже только затем, чтобы вернуться домой беременной и быстро сыграть свадьбу — это была городская шутка, которую я слышала слишком много раз. И как человек, ставший объектом многих насмешек, я знала, что ее это беспокоит.

— Несмотря на твою грубость, — проворчала Оливия, указывая на Ноа, — я все же расскажу почему встала так рано. Я раскрыла дело!

— Какое дело? — спросила миссис Полсон.

— Тауни Далтон, — ухмыльнулась Оливия, откинувшись на стуле.

— Ты ее нашла? — потрясенно спросила я.

— Ну, нет, не совсем, — призналась Оливия.

— Но ты знаешь, где она? — наклонился вперед Ноа, положив вилку на свою пустую тарелку.

— Э-э, нет, — вздохнула Оливия. — Возможно, «раскрыла» — слишком громко сказано.

— И что же именно ты выяснила? — спросила я, вставая, чтобы переложить вторую половину омлета на тарелку Ноа, прежде чем отнести на кухню свою тарелку и столовое серебро.

— Я узнала, что скрывала Тауни, — ответила Оливия. — О человеке в лесу.

— О человеке, которому она отнесла еду? — уточнила я. — О бездомном?

— Откуда ты знаешь, что он бездомный? — с досадой спросила Оливия.

Я придержала язык, подавляя смех, пока шла обратно к столу, чтобы забрать тарелки Оливии и миссис Полсон.

— Дорогая, — похлопав Оливию по плечу, спросила миссис Полсон. — Зачем еще девочка понесла ему еду в лес?

Оливия выглядела смущенной, ломая голову над этим. Несмотря на ее высокий IQ, воспитание в богатой среде не позволяло ей знать некоторые вещи, которые другие люди понимали естественным образом.

— Расскажи нам, что ты выяснила, — подбодрила я ее.

Оливия подпрыгнула на своем стуле.

— Я не спала всю ночь, читая дневник Тауни. И я нашла кое-что очень интересное.

— Дай угадаю, — подмигнул мне Ноа. — Девочка встречает мальчика. Девочка влюбляется. Мальчик разбивает ей сердце. Потом девочка плачет.

— Ну, да, но нет, — ответила Оливия, доставая дневник. — Она влюбилась, да. Но это мужчина, а не мальчик. Именно ему она относила еду в лесу.

— Ух ты, — воскликнула я, ставя тарелку, которую мыла, обратно в раковину. Затем повернулась, чтобы уделить Оливии все свое внимание. — Что за мужчина?

— Она не говорит. По крайней мере, не на тех страницах, которые есть в дневнике. — Оливия открыла блокнот на странице с пометками, затем указала на внутренний шов. — Но некоторые страницы отсутствуют.

Я вернулась к столу и внимательно посмотрела на дневник. Не обращая внимания на ощущение статического электричества в пальцах, подняла его, чтобы осмотреть внутренний шов. Энергия, окружавшая дневник, уже не обладала достаточной силой, чтобы обжечь меня.

Я уткнулась носом практически в шов, осматривая страницы. Оливия не ошиблась. Как минимум три, а может и больше, страниц не хватало. И их не просто вырвали, но, как я подозревала, использовали лезвие бритвы, чтобы сделать идеальный срез рядом со швом.

— Нам нужно отнести его детективу Стоуну. — Я положила блокнот, перебирая различные клочки бумаги, используемые в качестве закладок. — Почему эти страницы помечены?

Оливия взяла дневник обратно, перелистнув на первую помеченную страницу.

— «Я видела его снова, — прочитала она из дневника. — На игре. Он сидел на трибунах, недалеко от моих родителей. Неужели он скаут? Может быть, это мой шанс вырваться из маленького городка? После игры я искала его, но он уже ушел».

— И что? — спросил Ноа. — Она играла в баскетбольной команде, верно?

— Я позвонила папе, — объяснила Оливия. — Он ходит на все спортивные мероприятия старшей школы, если только не в отпуске. Он сказал, что в прошлом году баскетбольная команда девочек выступала ужасно. Большинство родителей к концу года даже не ходили на игры. А еще, по его словам, Тауни занимает место где-то в самом низу по уровню мастерства. Она едва ли привлечет внимание скаутов.

Когда Ноа собрался задать очередной вопрос, Оливия подняла палец, призывая подождать. Она перелистнула на следующий отмеченный раздел дневника и продолжила чтение.

— «Я все неправильно поняла. Он оказался там из-за меня. Так он мне сказал. В первый день, когда он пришел в школу посмотреть нашу игру, шел дождь. Он зашел на матч только спасаясь от дождя. Но он говорит, что я его заворожила. Я. Конечно, он слишком стар для меня, но я чувствую такую душевную близость с ним».

— Ладно, я начинаю понимать, к чему все идет, — проворчал Ноа.

Оливия перелистнула на следующий отмеченный отрывок.

— «Его не было там, на месте нашей встречи. Я оставила для него пакет с продуктами. Интересно, он получил работу в хозяйственном магазине. Пусть неполный рабочий день, но если кто и заслуживал этой возможности, так это он. Может быть, он будет на нашем месте завтра».

Оливия подняла голову, убедившись, что привлекла всеобщее внимание, и пролистала еще несколько страниц вперед.

— «Он не получил работу, но, кажется, обрадовался, увидев меня. Он поблагодарил меня за еду. Мы проболтали почти два часа и договорились встретиться завтра. Я сгораю от нетерпения. Он сказал, что покажет мне, где живет. По его словам, новая жилье не очень большое, но чистое, и он смог заплатить залог на деньги, вырученные за ремонт крыльца мистера Каннера».

— Черт, — воскликнула я, доставая свой телефон. — Полиция должна знать об этом.

— Подожди, — отмахнулась Оливия. — Я уже позвонила Айзеку. Рассказала ему все по телефону. Он проверяет все зацепки.

Я положила телефон и уставилась на Оливию, пораженная тем, как она собрала кусочки головоломки.

— В следующем отрывке, — пояснила Оливия, взяв в руки дневник. — Тауни немного сумбурно выражает свои мысли, потом добавляет, что напишет позже, потому что мама хочет, чтобы она помогла приготовить ужин, только вот остальные страницы уже вырваны.

— Как вы думаете, что она написала на недостающих страницах? — спросила миссис Полсон.

— Сентиментальную чепуху, — ответила Оливия, откладывая дневник.

— Чепуху? — переспросил Ноа.

— Ну всякие девичьи переживания, — уточнила Оливия. — Ну, может, она писала о том, где он живет, или другие детали, но если бы тот, кто ее похитил, вломился в дом, то забрал бы весь дневник, а не вырезал несколько страниц.

— Ты права, — согласилась я. — Он бы просто взял дневник. Но если Тауни переживала, что кто-то прочтет о ее чувствах к этому загадочному мужчине, то могла удалить только отдельные страницы.