— За что я тебе плачу, а? — он рычит, хватая его за основание шеи. Я отвожу взгляд, морщась при виде крови, стекающей по виску мужчины. — Потому что я знаю, что уж точно не за то, чтобы вы сидели тут сложа руки, как кучка придурков, и…
— Calmati, cugino10, — открывается задняя дверь, и в неё входит фигура в костюме, отчего воздух в комнате сразу становится прохладнее. — За последний час он потерял достаточно денег, ему не нужно лишаться и своей жизни тоже.
Тор делает паузу. Бросая человека, как мешок с кирпичами.
— Раф! Ты всё ещё здесь?
Он кивает на дверь позади меня.
— Мы с Бенни планируем турнир по покеру в Лощине на следующей неделе.
— Bastardi — без меня?
— Когда мы что-нибудь делали без тебя?
Тор забавляется, бормочет что-то беззаботное себе под нос. Раф переводит взгляд на меня, и я неловко ерзаю под его широкой улыбкой.
— Ты привел компанию.
— Да, — Тор машет в мою сторону. — Подумал, что она, возможно, захочет увидеть что-то ещё, кроме интерьера спальни Большого Ала.
Раф не смеется над дерьмовой шуткой. Вместо этого он смотрит на меня глазами цвета морской волны, слишком похожими на глаза Анджело. Но мне не по себе не только из-за его сходства с братом. За обаянием и улыбкой в нем есть что-то пугающе стойкое. Он источает силу из каждой идеальной поры, наполняя комнату своим присутствием. Сегодня на нем темно-синий костюм, рубашка в тонкую полоску и булавка для воротника из розового золота с маленькой цепочкой. У него такой же неприкасаемый вид, как и у его брата. Я никогда не смогу представить его занимающимся чем-то нормальным, например, стоящим в очереди в Starbucks или проезжающим на своей машине через автомойку.
Он снова переключает свое внимание на Тора, и они начинают говорить о делах. Я стою там несколько мгновений, неловко сжимая свою сумку, ожидая перерыва в разговоре.
В конце концов, он случается.
— Эм, Тор? Тебе нужна была моя помощь в чем-нибудь?
Он бросает на меня раздраженный взгляд.
— Да, если ты знаешь, как штукатурить стены, это было бы здорово, — встретив мой непонимающий взгляд, он закатывает глаза и добавляет: — Я шучу. Исчезни ненадолго, но будь готова, когда я захочу уйти.
Прежде чем он успевает передумать, я несусь обратно по заваленным камнями коридорам и вылетаю на главную полосу Бухты Дьявола. Я вдыхаю соленый морской воздух, пытаясь унять сердцебиение, и поворачиваю направо, переходя на полушаг-полубег по набережной. Туристы выходят из изысканных ресторанов и баров, и я улавливаю беззаботный смех и анекдоты на иностранных языках, когда прохожу мимо, прижимая сумку к груди и уткнув подбородок в воротник куртки. Через несколько минут я добираюсь до места назначения.
Когда я переступаю порог, звенит дверной звонок, возвещая о моем прибытии.
Кроме названия над дверью, нет никаких намеков на то, что это тату-салон.
Она маленькая и выглядит как клиника высококлассного стоматолога. Встроенные белые светильники отражаются от блестящих полов, и все невероятно сияет. В середине Тейси сидит на стуле, склонившись над выпуклым бицепсом мужчины с татуировочным пистолетом в руке.
— Только по предварительной записи, — огрызается она, не поднимая глаз.
Её клиент поворачивается и хмуро смотрит на меня.
— Не отвлекай её. Я ждал этого три года.
— Не дергайся, Блейд.
Я шумно выдыхаю.
— Хорошо, но я и правда не смогу вернуться позже.
Жужжание тату-пистолета прекращается. Тейси вскидывает голову, и её глаза расширяются в тот момент, когда они останавливаются на мне.
— О боже, Рори! — выдыхает она, вскакивая со стула и подбегая, чтобы обнять меня.
Я крепко зажмуриваюсь, уткнувшись в изгиб её плеча, вдыхая знакомый запах моей подруги. Боже, если бы я когда-нибудь плакала, это было бы время, когда мои слезы потекли бы рекой. Она хватает меня за руки и делает шаг назад, изучая моё лицо.
— Ты в порядке? С тобой всё в порядке, не так ли?
Мой взгляд метнулся через её плечо к её клиенту. Каждый сантиметр его тела покрыт татуировками, от дракона, скользящего вверх по подбородку, вплоть до четок, вытатуированных вокруг лодыжки. Тейси — лучшая татуировщица на континенте. Кто-то мог бы поспорить, что во всём мире. Её список ожидания такой же длинный, как Библия, и люди лезут из кожи вон, чтобы попасть в него.
Включая членов самых могущественных мафиозных семей в мире.
Таких, у кого имена похожи на что-то по типу «Блейда».
Почувствовав моё беспокойство, Тейси поворачивает шею, чтобы посмотреть в лицо своему клиенту.
— Блейд, тебе нужно будет вернуться завтра.
— Ты издеваешься надо мной, да? Я был в списке ожидания целую вечность...
— Значит, «целая вечность» и «один день» тебя не убьют. Вон.
Он рычит. Сжимает кулаки. Но Тейси не переживает.
— Хочешь что-то сказать?
Он проглатывает свой ответ и качает головой. Затем он поднимается на ноги и, бросив в мою сторону затяжной хмурый взгляд, неохотно выходит из салона, на его бицепсе выгравирована половинка Ангела Смерти.
Тейси следует за ним к двери и запирает её за собой.
— О боже мой, Рори. Я так рада тебя видеть. Ты так и не позвонила, — она делает шаг вперед, облегчение в её глазах сменяется яростью. — Какого хрена ты не позвонила?
С тяжелым вздохом я опускаюсь на кушетку для татуировок, обволакивая всем телом свою сумку. Прошло два с половиной месяца с тех пор, как я ворвалась в двери тату-салона и сказала своей лучшей подруге, что выхожу замуж за Альберто Висконти.
Её первым порывом было дать мне пощечину. Следующим было то, что она обняла меня и стала умолять передумать. Она хорошо знает семью Висконти, ни на одном сантиметре кожи Висконти нет татуировки, которая не была бы нанесена чернилами из её пистолета, и именно поэтому я не могла сказать ей, почему я отказываюсь от своей жизни. Я знала, что только потащу её и её бизнес за собой во тьму.
Но Тейси не стала выпытывать, потому что она знает цену секрету. Мы познакомились три года назад, когда я только отказалась от места в авиационной школе и устроилась на работу в закусочную в Яме. Она появилась дождливым днём в четверг, всё, что у неё было, это маленькая спортивная сумка и её Doc Martens. С её черными как смоль волосами, прилипшими ко лбу, и ярким макияжем, стекающим по щекам, она выглядела как девушка, которая только что оставила жизнь позади.
Я налила ей чашку за счет заведения и спросила, как её зовут. Она слишком долго молчала, прежде чем сказать, что её зовут Тейси, и когда я спросила, не приехала ли она погостить, её взгляд неловко переместился на дверь.
Я никогда не забуду, что она сказала мне тогда.
— Пожалуйста, не задавай мне никаких вопросов, потому что мне надоело лгать.
И поэтому именно это я и сделала. Перенесёмся на три года вперед, и у неё теперь есть собственный тату-салон, несмотря на то, что на её фарфоровой коже нет ни капли чернил. Пресса называет её татуировщицей без татуировок.
— Я не смогла позвонить, потому что Альберто забрал мой телефон, а я не доверяю записывающему устройству, которое он мне дал, — просто говорю я. Я двигаю челюстью, пытаясь не обращать внимания на боль в груди. О, мой гусь, как бы я хотела всё рассказать Тейси. Но что хорошего это принесет?
— Господи, Рори, ты дрожишь.
Бросив взгляд на часы над кассовым аппаратом, я пихаю свою сумку ей в грудь.
— Послушай, у меня не так много времени. Мне нужно, чтобы ты кое-что сделала для меня.
— Все, что угодно. Ты же знаешь, — она заглядывает внутрь сумки и прищуривает глаза. — Что это, блять, такое?
Это коллекция вещей, которые я украла у Висконти за последние несколько месяцев. Ожерелье Виттории, часы, которые мне удалось снять с запястья Альберто, пока он спал. Много столового серебра. Все ценное, что я могла бы заполучить в свои руки, не вызывая подозрений.
— Тейси, если со мной что-нибудь случится, мне нужно, чтобы ты продала всё это. Используй деньги, чтобы перевезти моего отца куда-нибудь, куда угодно, только не на побережье, — я встречаюсь с ней взглядом и проглатываю подступающее к горлу рыдание. — В дом престарелых.
Она с шипением выдыхает. Изучает меня с грустью в глазах.
— Могу я спросить почему?
Улыбка на моих губах кажется горько-сладкой.
— Нет, — тихо говорю я. — Потому что мне надоело лгать.
Её рот открывается, а затем так же быстро закрывается. Того, что я повторила её собственную просьбу трехлетней давности, достаточно, чтобы купить её сотрудничество.
— Даю тебе своё слово.
— Спасибо, — выдыхаю я, чувствуя, что, по крайней мере, часть груза упала с моей груди. Когда я поднимаюсь на ноги, Тейси делает отчаянный шаг ко мне.
— Ты не можешь остаться? Хотя бы ненадолго? У меня на заднем дворе есть бутылка водки. Мы могли бы поставить лучшие хиты Уитни и потанцевать по салону, как раньше, — почти шепчет она. — Помнишь, когда мы это делали? Я чертовски ненавижу Уитни, — добавляет она с горьким смехом.
Эмоции покалывают уголки моих глаз. Я не буду плакать. Я не буду плакать.
— Я не могу, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы как можно скорее навестить тебя.
Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но Тейси хватает меня за руку.
— Подожди. А как насчет открытия клуба на Хэллоуин?
— Что?
— Тор был здесь несколько недель назад, чтобы освежить свои татуировки. Он пригласил меня на открытие своего нового клуба в следующие выходные. Скоро он станет твоим пасынком, — мы обе вздрагиваем при этой мысли. — Ну так, ты будешь там? Тогда я увижу тебя?
Мои мысли переносятся на несколько кварталов вниз по улице, к недостроенному клубу, все ещё поддерживаемому металлическими опорами. Будет чудом, если он откроется к следующим выходным, но я не говорю об этом Тейси. Вместо этого я киваю и натянуто улыбаюсь ей.
— Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы прийти, но я не знаю...
Я позволяю остальной части моего предложения повиснуть между нами, невысказанное. Я не знаю, позволит ли мне Альберто. Она понимающе кивает и притягивает меня к себе, чтобы обнять.