Глава 5

Джеймс

Яйцо Фаберже тяжелее, чем я думала. Стараюсь не сосредотачиваться на его весе, задаваясь вопросом, что, черт возьми, со мной не так. Я полностью замерла после того, как взяла его, и до сих пор не понимаю, почему. Будто часть меня хотела, чтобы меня поймали. Это был третий раз, когда я сделала что-то глупое, когда дело касалось этого мужчины.

Первый — кража его бумажника, второй — то, что оставила его себе, а потом стояла так, будто ждала, что он схватит меня. Когда ничего не произошло, разочарование вернуло меня в реальность. Я поняла, что делаю — играю в игру, которую не должна. Страх быть пойманной правит моей жизнью.

На этот раз, когда выбираюсь из его поместья, я не так колеблюсь, как когда проникала сюда. Проскальзываю в тень и стараюсь оставаться незамеченной. Самое замечательное в том, чтобы быть такой маленькой и быстрой, как я — большинство датчиков, которые выставляются вдоль дома, воспринимают меня за животное.

Я двигаюсь быстро, чтобы как можно скорее покинуть территорию, но все время оглядываюсь. Прислушиваюсь к звукам собак, но не слышу их, и вместо этого срабатывает сигнализация, и я, клянусь, чувствую, как зверь выслеживает меня. Даже если я не слышу его, чувствую, что он прячется недалеко позади.

Раздаются крики тех мужчин, мимо которых я проскользнула по дороге, поэтому теперь не прячусь. Потому что уже дала о себе знать, когда разбила стекло. Я даже не пыталась сделать это тихо, и это глупо. По какой-то причине мне хотелось, чтобы он знал о том, что это сделала именно я.

Делаю глубокий вдох, поднажимаю и двигаюсь к стене. Это самая сложная часть входа и выхода отсюда. Я сгибаю пальцы в перчатках, убеждаясь, что они все еще удобно сидят, и со всей силы прыгаю на стену. Я использую правую ногу, чтобы подтянуться, а затем левую. С громким ворчанием подтягиваюсь, хватаясь за верх стены. Огни заливают территорию поместья и освещают все вокруг. Я оглядываюсь на гигантский дом, который больше похож на музей, чем на что-либо еще, когда охранники бегут ко мне. И борюсь с самодовольной улыбкой, потому что снова обвела этого парня вокруг пальца. Наслаждаюсь этим мгновением, зная, что сейчас они не могут меня поймать.

Все охранники слишком большие, чтобы взобраться на стену, как это сделала я. Иногда сила в действительности может оказаться слабостью. Я натягиваю на голову капюшон, поворачиваюсь и прыгаю. Готовлюсь к падению, сгибая колени и выставляя левую руку, чтобы смягчить удар, который принимает мое тело, когда приземляюсь на ноги. Делаю глубокий вдох, после чего отталкиваюсь от земли и мчусь вдоль каменной стены, которая окружает похожий на дворец дом.

Когда была внутри особняка, мне не терпелось осмотреть его. Я хотела посмотреть, какие еще дары спрятаны внутри. И, вероятно, не смогла бы понять, что стоит дороже, потому что мне пришлось гуглить то, что заказал мне Брэдфорд. Я понятия не имела, что такое яйцо Фаберже. Они были странно красивы, но у меня чуть глаза на лоб не вылезли, когда я увидела диапазон цен, за которые их можно было бы продать. Кто платит столько за яйцо, которое даже нельзя съесть? Люди, у которых денег больше, чем у бога — это мое единственное предположение. «Когда у тебя так много денег, что ты не знаешь, что с ними делать, ты покупаешь всякое дерьмо», — думаю я.

Цена за это яйцо может изменить мою жизнь. Интересно, сколько времени потребовалось бы кому-то, чтобы заметить, что оно пропало, если бы мне не пришлось разбить стекло, чтобы добраться до него.

Я снимаю перчатки и убираю их в карман. Когда смотрю на часы, вижу частоту пульса, и она выше, чем должна быть. Это скоро начнет меня тормозить, если не выровняется, а мне еще многое предстоит сделать.

Я продолжаю бежать, вытаскивая телефон и входя в приложение Lyft, в котором зарегистрировалась с помощью подарочного сертификата и поддельной информации. Быстро печатаю, что хочу, чтобы машина ждала меня в полутора километрах от того места, где нахожусь сейчас, и все еще продолжаю бежать. Шесть минут, которые требуются мне, чтобы добраться до места, кажутся мне дольше, но машина подъезжает одновременно со мной, и я запрыгиваю внутрь. Место назначения уже указано. Я откидываю голову назад и закрываю глаза, пытаясь выровнять дыхание. Черт, этот парень издевается надо мной.

Работа сделана, но я почему-то знаю, что это еще не конец. Чувствую это. Машина останавливается в трех километрах от моего дома, и когда выхожу, в качестве чаевых отдаю водителю оставшиеся на подарочном сертификате деньги, а затем выбрасываю телефон в мусорное ведро. Уже поздняя ночь, и я устала бегать, поэтому снимаю толстовку и распускаю волосы. Кто-то во всем черном, двигающийся слишком быстро, только привлечет внимание в это время ночи.

Я проскальзываю в заднюю дверь бара и слышу тихую музыку. Поднимаюсь по лестнице и отпираю свою дверь, потом быстро запираю ее за собой. Поворачиваю замок, и когда он с щелчком закрывается, на меня обрушивается облегчение. Издав долгий вдох, я просто стою там.

Пока чья-то рука не опускается на мою, и я не начинаю кричать. Но только я начинаю это делать, кто-то закрывает мне рот рукой, и я замираю. Идти некуда, и он будто повсюду вокруг меня. Прижавшись грудью к моей спине, он словно заключил меня в клетку. Только по рукам я могу сказать, что мужчина большой, но когда вдыхаю его запах, когда он прижимается губами к моему уху, мгновенно понимаю, кто это. Мой страх не должен уходить, но по какой-то безумной причине я успокаиваюсь и снова прижимаюсь к нему. Я ахаю в его руку, все еще закрывающую мой рот, когда чувствую каждый сантиметр его твердого тела.

— Ты взяла кое-что мое, — говорит он мне на ухо, но, похоже, не злится. Затем целует меня, и поцелуй почти сладкий, пока тот не отпускает рот немного ниже. На этот раз мужчина кусает меня. Достаточно жестко, и я знаю, что останется след, но вместо того, чтобы закричать, издаю стон, инстинктивно толкаясь к нему задницей.

Мое лицо пылает от того, что я только что сделала, а мужчина издает звук, будто ему больно. Я чувствую, как от этого звука по моей коже бегут мурашки. Что со мной происходит?

— Я уберу руку с твоего рта, а ты не будешь кричать. Да? — спрашивает он.

Я не была уверена, буду кричать или нет. И раздумывала об этом мгновение, но потом он напоминает мне, почему я не должна этого делать.

— Ты же не хочешь, чтобы появились копы, не так ли? Возможно, мне придется рассказать им, какой непослушной девочкой ты была сегодня вечером. Брала вещи, которые тебе не принадлежат.

Качаю головой, но также знаю, что он не вызовет полицию. Должно быть, ему что-то от меня нужно, или, может быть, эта игра, в которую хочет поиграть скучающий миллиардер. Что я точно знаю, так это то, что не хочу попасть в тюрьму, поэтому, похоже, я буду следовать его правилам.

Он убирает руку от моего рта и медленно поворачивает в своих объятиях. Я смотрю на его грудь, неуверенная, хочу ли глядеть ему в лицо. Как бы я ни была самодовольна тем, что провела его один раз, я все еще воровка. Это всегда заставляет меня чувствовать себя постыдно. Неважно, нужны мне деньги или нет, я взяла то, что мне не принадлежало.

— Посмотри на меня, маленький ягуар.

Я поднимаю взгляд, и когда вижу его дерзкую улыбку, у меня снова возникает желание ударить его по яйцам. Только на этот раз мне некуда бежать. Он словно запер меня в клетке, и это чувство должно меня пугать, но каким-то образом я знаю, что он не причинит мне вреда. По крайней мере, физически. Но я слишком хорошо знаю, что есть и другие способы причинить людям боль.

Его взгляд блуждает по моему лицу.

— Черт возьми, — бормочет он и делает шаг назад от меня. — Садись.

Мужчина указывает на мою крошечную кровать, и, хотя я и раньше думала, что квартирка маленькая, теперь, когда он словно заполняет собой каждый свободный сантиметр, она мне кажется крошечной. Я подхожу к кровати и падаю, и он не отрывает от меня взгляда, когда я это делаю. Мужчина похож на хищника, ожидающего, когда я попытаюсь сбежать, зная, что он легко может напасть на меня в этом маленьком пространстве. Он поймал меня с поличным, так что мне действительно некуда бежать. Я в его власти, и от этой мысли на меня снова накатывает волна жара.

Он молча смотрит на меня. Смотрит так, словно я могу исчезнуть или будто я ненастоящая. Я ерзаю, и жар, который чувствовала ранее, затопил меня между бедер.

— Как ты нашел меня? — выпаливаю я, когда тишина становится невыносимой.

— Разве твой отец не учил тебя следить за тем, что для тебя важнее всего? И всегда иметь план, если что-то, что ты ценишь, ускользает от тебя?

— Нет, мой отец не учил меня этому. — Я позволяю своему рюкзаку упасть, когда тянусь за его бумажником, который лежит у меня под подушкой. Денег там больше нет, они уже лежат в банке, но остальное все еще на месте. Я бросаю его мужчине, и он с легкостью ловит его. — Мой отец научил меня брать то, что я хочу

Он бросает бумажник рядом со мной на кровать, не потрудившись открыть его.

— Думаю, у тебя есть еще кое-что мое, что имеет куда большую ценность.

— Сомневаюсь, вот если бы я знала твой пин-код. — Остроумное замечание слетает с моих губ, немного шокируя меня. Обычно я держу такие мысли при себе, но с Беннетом Хьюзом я ничего не могу с собой поделать.

— Семь-четыре-девять-два, — просто произносит он. Я почти верю, что тот говорит мне правду. Мужчина улыбается и кивает. — Попробуй как-нибудь, — добавляет он с этой дерзкой улыбкой, и я ненавижу то, как сильно она мне нравится.

— А теперь дай мне то, что я действительно хочу. — Мое сердце слегка трепещет, когда я задаюсь вопросом, действительно ли он говорит обо мне. Я знаю, что это глупая идея, поэтому хватаю свой рюкзак, достаю футляр и открываю его. Яйцо уютно лежит внутри, и мужчина подходит ко мне ближе.