— Спроси ее.

Я свирепо смотрю на него, и он приподнимает бровь. Я хочу начать с того, что скажу, что он неправ и слишком самоуверен, но вместо этого спрашиваю:

— Как долго, по-твоему, можно сохранить это в тайне? Сколько пройдет времени, прежде чем они придут за ней?

— Несколько недель, может быть, меньше, а может, и дольше. Мне сказали, что он уехал по делам.

Я смотрю на него. Учитывая, что резкий, вездесущий блеск его глаз не такой глубокий, каким он должен быть.

— Почему ты так спокойно относишься к этому? Это большое дело, папа. Это Цезарь и Брут.

— Это не предательство, это просто… смещающийся момент в общей картине. Тот, который еще не ясен всем игрокам на доске. Со временем так и будет.

Я откидываю голову назад, шокированная отсутствием в нем, ну, убийственной ярости, даже если во всем виновата его дочь.

— Роклин. — Мой папа просто склоняет голову набок. — Ты сделаешь то, что должна, несмотря ни на что?

Снова эта реплика. Соответствовать, соответствовать, соответствовать.

Мои челюсти сжимаются, но я снова даю ему то, чего он хочет, повиновение и краткий кивок в знак согласия, на что он кивает в ответ. Всегда послушная дочь, я жду, пока он повернется ко мне спиной, чтобы повернуться к нему спиной и подняться по лестнице, но не раньше, чем он крикнет через плечо:

— Сай взял отгул, но он вернется завтра. Никаких увеселительных прогулок в его отсутствие, Роклин. Мы не хотим, чтобы кто-то принял тебя за твою сестру.

Мой позвоночник напрягается, и я киваю, не оглядываясь, осторожными шагами поднимаясь по лестнице в свой номер. Моя сестра устраивает катастрофу эпических масштабов и получает бесплатный пропуск. Я езжу по сельской местности и получаю гребаный штраф, как пешеход? И что это такое с Саи?

У нас с ним есть соглашение. Он не бежит с расспросами к моему отцу до тех пор, пока я не даю ему повода, не заставляю его действовать, а час со спортивной машиной, это не один час. Он знал о моей небольшой потребности в побеге, поскольку это повторяющийся процесс. У него даже GPS включен в телефоне, и, вероятно, он смотрит на маленькую вспышку на экране все время, пока меня нет, пока я не вернусь туда, где должна быть.

Так в чем же, черт возьми, дело?

За все годы, что Сай был моим охранником, он ни разу не брал отгул. Конечно, есть определенные часы дня, несколько дней, в зависимости от того, что происходит и где я нахожусь, которые позволяют ему, по крайней мере, посидеть в тишине. Так принимает ли он отведенное ему время для себя? Или? Чего, он не делает, так это не берет гребаный отгул. Он даже ни разу не опоздал, не говоря уже о том, чтобы не позвонить!

Так где же он, и как мой отец узнал об этом? Он наказал Сая? Угрожать ему? Моя сестра имеет к этому какое-то отношение?

Наверное, мой отец не сказал бы мне, если бы я спросила. Я следующая в очереди на пост главы Ревено, и он все еще держит меня на уровне “нужно знать”, потому что “чем меньше я знаю, тем я в большей безопасности”.

Стиснув зубы, я распахиваю дверь и врываюсь внутрь. Мой отец говорит, что я идеальная дочь, что я изменю наш мир и поведу нас в новую эру, чтобы это, черт возьми, ни значило.

Он толкает меня, но успокаивает мою сестру.

Мои девочки этого не знают, но мне не позволено быть ниже их по рангу. Когда я была вынуждена отказаться от плавания, он разозлился, как и все мы, но его гнев выходил за рамки ситуации. Он предложил нам найти “ненасильственный” способ заставить Дельту перестать играть на пианино и заставить Бронкс убрать свои кисти для рисования, чтобы мы, девочки, оставались “равными”.

Я думаю, моя золотая олимпийская медаль, буквально превосходящая меня в спорте, мой идеальный средний балл и моя роль капитана как в команде по фехтованию, так и в команде по стрельбе по тарелочкам, не так уж много значат для человека, у которого мафия в заднем кармане. Без него у них была бы четверть того, что они делают.

Он незаменим, и он хочет этого для меня, но этого никогда не бывает достаточно, особенно для человека, который возглавил организации северного округа в целом в юном возрасте двадцати одного года. Расправился со своими конкурентами еще до того, как ему исполнилось двадцать два, и после этого мужчины вдвое старше его съезжались со всей страны, чтобы преклонить колени у его ног. Буквально, я видела фотографии.

Непосвященные люди думают, что мне все дается легко, но они не могут быть более неправы, и теперь, как будто у меня и так забот мало, проблема моей сестры стала моей, но так оно и есть, верно? Сильнейший убирает за слабейшим. Не уверена, как именно можно убрать ее королевскую оплошность, но я уверена, что у Райо Ревено есть план.

План, в который он меня не включил.

Он не может рисковать тем, что ее увидят в нашем городском доме детства, и он не может оставаться дома, чтобы убедиться, что ее там нет, даже если у него постоянно есть дюжина охранников на месте. Это чушь собачья, ставить тех из нас, кто живет в поместье, в такую ситуацию, но я не могу сказать, что не понимаю его рассуждений.

Еще …

Трахни ее, трахни его и к черту все это.