Глава 8 ИВАН

Путь назад оказался в сто крат тяжелее, чем туда. Через некоторое время начался моросящий дождь, размочивший землю и, несмотря на летний ветерок, они замерзли. Те несколько часов, посвященные привалу, прошли в торопливой дремоте, сопровождавшейся странными, тяжелыми снами. В них Иоганна окружала вода. Грязная и вязкая, душившая каждое движение. Рядом с ним мелькали таинственные и нереальные лица, даже, если он думал, что распознал черты Михаэля и Марфы. Будущее защелкнулось, как капкан, и держало его, задыхающегося и полного отчаяния. Когда он проснулся, дождевая вода стекала с его волос. Присутствие Елены немного утешало. Без слов они устроились рядышком в темноте, привалившись друг к другу, как кошки. В эти часы они не разговаривали, но Иоганн узнал новую Елену, девушку, чьи руки он грел в своих руках, и которая была не такой грубой и неприступной, как Евгений. Казалось, что шаг за шагом в его присутствии она снимала маску Евгения. Осталась лишь грустная девушка, не говорившая ни да, ни нет. Холод и лихорадка сковали их конечности. Огонь развести они не решились, дерево было настолько мокрым, что для людей Дережева дым в небе послужил бы указателем. Иоганн часто сомневался, что они сбились с пути, но, в конце концов, лес поредел. Подул сильный, юго-западный ветер. Иногда Иоганн считал, что чует соленый воздух, но заблуждался. В эти дни он часто думал о том, какая же огромная Российская империя. И какой маленький он сам, как муравей, соблазнившийся пристать к берегу Невы. С каждым шагом им казалось, что их засасывало в болотистую почву, а, дувший навстречу, сильный ветер старался их удержать подальше от цели. Иоганна снедала тревога о Михаэле и Марфе, и мучил вопрос, вдруг он недооценил Дережева.

Перед его глазами снова вставали фамилии, записанные Карпаковым. Хороший план представить убийцей немца! Елена, казалось, и не устала. Ему пришлось признать, что она вынослива, как мул. Хоть его шаги и шире, она часто оказывалась быстрее, чем он.

Иоганн не знал, как долго они уже находились в пути — день, два или, может, сто, когда услышал позади эхо окрика. Еще стояла ночь. Ветер донес до них стук копыт. Иоганн с Еленой переглянулись. Паника заставила их замереть. Люди Дережева? Посреди леса? В следующий момент все снова стихло. Иоганну очень хотелось верить, что слух сыграл с ними злую шутку, но в следующий момент они уже знали: их кто-то преследовал. Это был не шум, который можно распознать, скорее предчувствие, шаги замирали, когда они останавливались. Иоганн молча подал Елене знак. Она едва заметно кивнула. Зайдя незаметно за поворот, они разбежались подальше друг от друга, пока не заметили направление шума. Затем Иоганн пошел твердой поступью, направляя преследователя на шум своих шагов, а Елена взлетела на дерево — бесшумно и так быстро, что выглядела странной обезьяной.

В следующий момент Иоганн услышал треск и обернулся. Через подлесок прошмыгнула тень. Без слов он метнулся за ней.

Его не радовало, что придется сбивать с ног охранника, но менее всего им сейчас нужен был предатель. Елена прыгнула.

Мужчина испуганно хрюкнул себе под нос. Кулак ударил Иоганна в подбородок с такой силой, что тот покачнулся. Сквозь красную пелену боли он увидел, как Елена спрыгнула на спину солдата и попыталась его придушить. Иоганн вскочил и замахнулся.

Его кулак ударил мужчину прямо под дых, выдавливая хрип из изогнутого тела. Пока Иоганн замахивался во второй раз, его мозг осознал, кто перед ним. Потрепанный мундир соскользнул с плеч.

— Митя!

Юродивый зашатался, как раненый конь под всадником, споткнулся и упал. Елена спрыгнула с его спины.

— Митя, о Боже! Мы ранили Митю!

Иоганн бросился к дурачку и осторожно перевернул его. Митя держался за живот и жадно ловил воздух.

— Он не ранен, — Иоганн попытался успокоить себя и Елену. — Митя, успокойся. Дыши, слышишь?

Лицо Мити стало красным, как у рака, он выпучил глаза, и, хоть с перерывами, но дышал. С облегчением они увидели, как юродивый перевернулся на бок и сел. Его взгляд блуждал по рукам, измазанным грязью.

— Дережев! — простонал он.

Тело Елены напряглось.

— Где? — прошептала она и оглянулась.

Митя, сделав переплетенный жест, который Иоганн не понял, встал, пошатываясь на ноги, и убежал.

— Мы должны идти за ним, — зашептала Иоганну Елена.

По возможности тихо, побежали они через подлесок. Иоганн поражался Мите, который вдруг превратился в тень. Из его тела исчезла неуклюжесть. Вспомнились слова русалки: «Митя любит лес». Возле одного из деревьев он остановился и сдвинул в сторону ветви и вьющиеся растения. Показалась дыра — дерево внутри полое! Раздался возглас, теперь даже стук копыт слышался отчетливо. Юркая, как лиса, Елена исчезла в огромном дупле, Иоганн посмотрел в широко расставленные темно-зеленые глаза юродивого и последовал за ней. Митя подтолкнул Иоганна в ствол, затем опустил ветки на пещеру и, как черт, помчался от них. Они так тесно прижались друг к другу, что могли слышать бешеные удары их сердец. В стволе пахло гнилым деревом.

— Я их слышал! — крикнул гортанный голос.

Очень близко зафыркала лошадь.

— Проклятье, они не могли далеко уйти! Разве только свернули на главную дорогу.

Раздался голос Мити. Он пел.

— Эй, Митя! — дружелюбно произнес первый голос.

Конечно же, это гренадеры. Митя принес им удачу.

— Признавайся, ты их поймал?

- Всегда и никогда, — ответил Митя.

— Ну, тогда покажи нам, где эти двое спрятались!

Второй голос рассмеялся.

— Они влезли в дерево, — серьезно сказал Митя. — Их руки свесились из пасти, а из глаз вытекает река.

Первый голос засмеялся:

— Спасибо, Митя. Ты оказал нам большую помощь, — и грубо бросил солдату, — Эй, Дима! На главную дорогу, вперед! Они нас почуяли, я тебе говорю!

Стук копыт затих. Иоганн почувствовал боль в руках, и до него медленно дошло, что ему мешают руки Елены, за которые он все еще держался. Ветви зашуршали, затем показалось озабоченное лицо Мити. Без слов он схватил Елену и вытащил ее из дупла. И помог Иоганну, который не смог со своими длинными ногами одним махом вылезти из ствола.

— Повезло, — пробормотала Елена и заулыбалась юродивому. — Спасибо, Митя!

Дурачок что-то проворчал, развернулся и побежал вперед. Наконец-то, в поле зрения появились первые вырубленные деревья, среди них виднелись свежие следы кавалькады. Они достигли внешнего кольца, к которому приближалось городское строительство. Издалека ветер донес до них окрики. С трясущимися ногами они остановились, слабые и изможденные после дождливых дней странствий. Глубокая канава перед ними, образовавшаяся в результате волочения выкопанного из земли ствола дерева, заполнена водой. В Санкт-Петербурге некоторые дома, лежавшие на уровне моря, затопило бы дождями.

— К реке туда, — пояснила Елена, указав на север. — Через час мы сможем быть там.

— Если снова не будут ждать люди Дережева.

Они помедлили. После длинной паузы Елена откашлялась:

— Хорошо. Нам страшно. Ну, и? Мы могли бы с юго-восточной стороны подойти к реке — далеко от города вверх по Неве. Я там позову русалку.

Иоганн думал о дяде Михаэле. От беспокойства у него перехватило дыхание.

Елена глянула на него строгими глазами.

— Бремов, тебе нельзя идти. Ты беспокоишься о Марфе и о других. Итак, возвращайся в город, и позволь мне отправиться к берегу. Это… моя история.

— Теперь и моя тоже, — раздраженно ответил он. Почему она сумела его так легко разозлить? — Мы оба идем, — упорствовал он. — Ты что думаешь, я для тебя забава или слуга?

— Русалка! — сказал Митя.

— Да, — откликнулась Елена и обессиленно потерла глаза. — Нам надо туда.

Рука дурачка устремилась вперед и схватила девушку за предплечье.

— Нет. Нет-нет-нет.

— Что это значит?

Голос Мити стал тихим и плаксивым, как у ребенка. Он раскачивал туловище, будто старался себя убаюкать.

— Кошки спят в волнах, белая девочка спаслась бегством, сестра-близнец мертва.

— Чья сестра-близнец?

— Наташа — кошка, — запел юродивый. — Кошки и воробьи лежат в гнездышке. Мужчина, который снится, держит кол, — с последними словами он вытащил из кармана кусок деревяшки и коснулся им правого плеча Елены. — Мужчина держит кол! — настойчиво прошептал он.

— Покажи! — попросил Иоганн.

Митя дал ему кусок дерева. Иоганн взглянул на него и застыл.

— Это Иван сделал.

Осознание приходило медленно, но в полном объеме. Он держал перед лицом Елены маленькую статуэтку Богоматери, походившую на ту, которую ему подарил Иван.

— Дядя Михаэль, — сказал он. — Мужчина, который снится, — это мой дядя. Михаэля обвинят в смерти Наташи!

Митя заплакал. Елена еще больше побледнела и тронула рукой юродивого.

— Михаэль у них? Митя, он у них?

Митя криво усмехнулся. Иоганн вновь удивился, каким разумным мог быть дурачок, когда он этого хотел.

— Колокол бьет. Но его звучание все еще носит воздух, — ответил он.

Иоганн подскочил.

— Они на пути в мастерскую. Я должен их предупредить!

Елена с сомнением посмотрела на него. Дождь бежал по ее лицу. Она рукавом вытерла капли со лба.

— Я пойду с вами.

В сентябрьской ночи горели факелы, ночная смена работала в лесу. Троица, ловко обогнув все места, на которых валили деревья, очутилась в непосредственной близости от города. Митя, казалось, знал, чего от него ждали. Когда один из часовых на городской окраине попал ему в поле зрения, он просто рванул от Иоганна и убежал. На мгновение Иоганн не понял, что затеял юродивый, но затем Митя достиг часового, взволнованно замахал руками и потащил стража прочь. Часовой окликнул пару солдат, и они отправились в, указанном Митей, направлении, будто там обнаружилось что-то необычное. Елене и Иоганну хватило времен незаметно войти в новый город царя Петра.