Раэль прислонился к стене напротив моей позиции. Обложенный подушками, я уставился сначала на него, а затем на других парней в комнате. Все они носили похожие кожаные куртки с разными нашивками. Парень в изножье моей кровати скрестил руки на груди и кивнул головой в мою сторону.

— Ты в порядке, малыш? — Я заметила нашивку президента спереди на его куртке.

— Да, сэр, — неуверенно ответил я, морщась, когда попытался сесть прямее.

— Не двигайся слишком быстро. У тебя много травм, — добавил другой из них. Патриотическая бандана была обернута вокруг его головы, он внимательно наблюдал за мной. — И они не новы, — добавил он, пробормотав последние несколько слов.

— Кто вы? — Спросил я, задаваясь вопросом, почему все эти грубо выглядящие незнакомцы околачиваются у моей кровати. И какого черта я вообще оказался в постели? Я не помнил, как заснул в этой комнате.

— Я Патриот. Ты потерял сознание, когда я обрабатывал твою ногу.

Вздохнув, я откинулся на подушки.

— Больно, как сучке, — признался я.

Несколько фырканий, за которыми последовала пара смешков, заполнили комнату.

— Ты крепкий орешек, сынок. Как тебя зовут?

В комнате раздался шепот, и я знал, что я был единственным, кто мог его слышать.

— Тень.

— У тебя нет настоящего имени? — Спросил Раэль, глядя на меня так, словно понял, что я намеренно не разглашал правду. — Черт, пацан. Мы можем носить кожу и ездить на Харлеях, но мы не враги тебе.

Он был прав, но мне все еще не нравилось называть свое настоящее имя. Даже дети в школе называли меня Тенью. Пожимая плечами, я не стал оправдываться. Все, что я сказал, было бы чушью собачьей, а я не был лжецом.

— Это мой клуб, — начал президент, — и рано или поздно мне понадобится правда, даже если ты расскажешь только мне.

Тяжело сглотнув, я коротко кивнул.

— Я Грим. Ты уже знаешь Раэля и Патриота. С остальными ребятами ты познакомишься позже. Прямо сейчас мне нужно знать, где ты остановился и безопасно ли это.

Закатив глаза, я не смог сдержать сарказма.

— Правительство, конечно, считает, что мои приемные родители, это достаточно безопасно.

Трое мужчин обменялись взглядами.

— И что ты хочешь этим сказать? — Спросил Грим, глядя на меня сверху вниз.

Снова пожав плечами, я предпочел не отвечать. Шепот эхом разнесся по комнате, а затем улегся, превратившись в легкое жужжание, к которому я привык, и я расслабился, зная, что никакой опасности нет. Шептавшие бы подняли шум.

— Знаешь, что я думаю? — Спросил Раэль, отталкиваясь от стены и направляясь в мою сторону. — Я думаю, что твоя тонкая куртка, которая протерлась, и поношенные ботинки на твоих ногах доказывают, что за тобой никто не присматривает.

— Должен согласиться с тобой, — добавил Грим.

— И мне не нравятся все эти твои старые травмы. Переломы и поломанные кости, которые неправильно срослись. Ожоги от сигарет. Множественные шрамы. — Патриот приблизился слева, и я понял, что окружен. Грим стоял в ногах кровати. Раэль был справа от меня.

Если бы это был кто-нибудь другой, а не эти байкеры, я бы запаниковал. В них было что-то, что напомнило мне о "шепчащих". Свирепое. Защищающее. Смертельное.

— Ты уже закончил? — Спросил Раэль, бросив на меня оценивающий взгляд.

— О чем ты думаешь, сержант?

Раэль повернулся к Гриму.

— Если ему восемнадцать, он может делать все, что, черт возьми, захочет. Нам не помешал бы новый механик в мастерской.

Грим поднял руку и провел пальцами по своей короткой бороде.

— Это правда. Ты когда-нибудь поворачивал гаечный ключ, малыш?

Я заметил, что они еще не назвали меня Тенью, и я подавил смех.

— Что тут смешного? — Спросил Раэль, наклонив голову и прищурив глаза.

— Да, я знаю, как обращаться с гаечным ключом, — сумел сказать я со смешком. — Подрабатывал в гараже Грея в Хоторне. Они могут дать хорошую рекомендацию.

— Возраст?

Я встретился взглядом с Гримом.

— Мне девятнадцать. Мой день рождения был в июне. У меня достаточно баллов, чтобы закончить учебу после окончания семестра в январе. Просто сначала нужно сдать английский и экономику.

Я не мог точно определить причину, но я открылся этим мужчинам быстрее, чем кому-либо еще за всю свою жизнь.

— Он умник и болтливый маленький засранец, — заметил Раэль. — Я хочу спонсировать его.

Грим вскинул голову и повернулся к Раэлю.

— Ты не знаешь этого парня. Только вчера встретил его, и он даже не называет своего имени.

— Уайт Хадсон.

Три головы повернулись в мою сторону.

— Что? Это чертовски сексуально.

Примерно на десять секунд в зале воцарилась тишина, прежде чем каждый из байкеров разразился хохотом.

— Черт. Он перспективный материал, президент. — Раэль бросил самодовольный взгляд в мою сторону.

— Я собираюсь поддержать это, — объявил Патриот.

— Тогда мы обсудим это в церкви, братья.

— Что это значит? — Спросил я, сбитый с толку их ухмылками.

— За тебя проголосуют, малыш.

Малыш. Что-то подсказывает мне, что меня больше никогда не будут звать Уайт.

Я ждал шепота, закрыв глаза откинувшись на подушки. Усталость навалилась, тупая боль пульсировала в моей правой ноге. Когда я засыпал, я услышал шепот, и улыбнулся, когда узнал, что это место, Перекресток, было именно тем местом, где должна была быть такая потерянная душа, как я.