Глава 18

Тор

Я подхожу к потрёпанному «Хаммеру», открываю багажник и бросаю внутрь свою сумку. Джуд стоит прямо за дверью дома и разговаривает с Гейбом. Он смотрит на меня, и его лицо искажает хмурая гримаса. Я игнорирую его и забираюсь на водительское сиденье, заводя двигатель. Он свирепо смотрит на меня, направляясь в мою сторону, и я знаю, что он потеряет самообладание через три, два, один…

Он обходит машину спереди, открывает пассажирскую дверь и забирается внутрь. Я смотрю на него, ожидая, что он начнёт ссору, но вместо этого он просто смотрит в окно. С одной стороны, я рада, что он не строит из себя мачо и не настаивает, чтобы я оставалась в безопасности, но в то же время — это не так. Это значит, что ему всё равно, в безопасности я или нет, и это причиняет боль. После всего, через что мы прошли, всего, что я сделала, пытаясь защитить нашу дочь…

Наверное, я всегда верила, что он простит меня.

Я отъезжаю от дома Гейба и направляюсь по длинной подъездной дорожке. Мы с Джудом не разговариваем, пока пробираемся по улицам Хуареса. Он просто время от времени даёт мне указания.

В конце концов мы прибываем на небольшой аэродром на окраине города. Когда я подъезжаю к частному самолёту, вокруг стоят несколько мужчин. Трап уже спущен, дверь открыта.

Я даже не успеваю полностью припарковать машину, когда Джуд открывает дверь и выходит. Я оставляю её на стоянке, а он уже заходит сзади, вытаскивает сумки из машины. Я вылезаю из машины.

— Отдай Бенджи ключ, — говорит Джуд, указывая на мужчину, который теперь стоит рядом с машиной.

Не задавая вопросов, я отдаю ключ этому человеку. Он склоняет голову и указывает на ступеньки, ведущие в самолёт.

Я поднимаюсь по ступенькам и сажусь в одно из плюшевых кожаных кресел. Джуд входит и смотрит на меня, мышцы на его челюсти подрагивают. Я действительно ожидаю, что он сядет как можно дальше от меня, но вместо этого он садится напротив. Мы не говорим друг другу ни слова, и он просто сидит, его плечи так напряжены, что кажется, будто он заставляет себя оставаться на месте.

Двигатели запускаются, и самолёт жужжит, как рассерженная пчела, на взлётно-посадочной полосе. Застывший взгляд Джуда по-прежнему устремлён в окно, и я ненавижу это. Я ненавижу напряжение, которое возникает между нами, но он здесь. Он помогает мне. Я хочу что-то сказать ему, но не знаю, что. Я не знаю, когда мы с Джудом стали незнакомцами или, что ещё хуже, врагами.

— Ронан пришёл ко мне, как грёбаная десница Божья, — говорю я, — желая убедиться, что Кайла была в безопасности, пока я убивала Хесуса. — Я качаю головой. — И всё это время он издевался надо мной.

— Конечно, Тор. Конечно, — ворчит он, откидывает голову на спинку сиденья и закрывает глаза.

Я ненавижу, что мы в такой ситуации, но я не могу заставить себя сожалеть о том, что я сделала. Кайла всё ещё жива, и этого должно быть достаточно. Я наклоняюсь вперёд и нервно дрыгаю ногой.

— Он не причинит ей вреда, — говорю я больше себе, чем Джуду. Если пребывание с Хесусом чему-то меня и научило, так это тому, что всё имеет стратегическое значение. Ронан использовал Кайлу как мотивацию для того, чтобы я убила Хесуса, а теперь она стала мотивацией для чего-то другого.

Джуд проводит руками по лицу и стонет. Я чувствую его раздражение, его гнев, но под всем этим я чувствую это всепоглощающее чувство беспомощности, затягивающее нас обоих целиком.

— Ты же понимаешь, — отвечает он, не сводя глаз с иллюминатора, пока самолёт выруливает на взлётно-посадочную полосу, — это не то, из чего мы все сможем выбраться живыми, верно?

— Ничего нового, — бормочу я. Самолёт подпрыгивает на лётном поле, набирая скорость, и довольно скоро шасси и мой желудок сжимаются, когда мы поднимаемся в воздух. Напряжение заполняет маленькое пространство до тех пор, пока мне не начинает казаться, что я едва могу дышать. Он подобен силе природы, статическому электричеству, которое висит в воздухе перед бурей. И я просто жду раската грома, поэтому я вызываю его.

— Просто скажи это, Джуд. — Я вздыхаю.

Он медленно смотрит на меня, холодный, отстранённый… это тот человек, с которым я познакомилась три года назад. Букмекер.

— Тебе понравилось трахаться с ним?

Я вздыхаю, сжимая кулаки так, что ногти впиваются в ладони.

— Я с ним не трахалась.

Джуд фыркает, и мне хочется снова влепить ему пощёчину.

— Ещё одна твоя ложь?

— Зачем мне тебе лгать? На данном этапе, зачем мне лгать тебе, Джуд?

Он вздыхает.

— Ты ожидаешь, что я поверю, что он просто держал тебя там. Какой-то больной сукин сын вроде него — и он тебя не тронул?

Я опускаю взгляд на свои колени. Я больше не могу ему лгать.

— Он поцеловал меня, но сказал, что хочет, чтобы я пришла к нему добровольно. Я никогда не была готова, так что… — я поднимаю голову и наклоняю лицо в сторону, наблюдая за ним. — Вот почему он сказал мне, что ты мёртв. Пока ты был жив, ничто в мире не смогло бы заставить меня предать тебя. Не так.

Я хмурюсь. Я до сих пор не могу понять, почему Хесус сделал то, что он сделал, почему он был добр ко мне, почему он никогда не навязывался мне… пока не сделал этого.

— Я осталась только ради Кайлы. Злись сколько хочешь, но в глубине души ты знаешь, что это правда.

Его челюсть сжимается, и он проводит рукой по волосам.

— Не имеет значения, что ты сделала, Тор. — Его голос смягчается, но он по-прежнему не смотрит на меня.

— Тогда почему ты не можешь посмотреть на меня?

— Потому что я чертовски зол. — Он делает глубокий вдох и проводит рукой по лицу. — Я почти понимаю, почему ты сделала то, что сделала, Тор. Почти. Чего я, чёрт возьми, никогда не пойму, так это почему ты солгала мне о Кайле. — Его ноздри раздуваются, и он закрывает глаза.

Я не знаю, что ему ответить. Что я могу сказать?

— Джуд, что бы ты сделал, если бы знал, где она?

— Пошёл и, блядь, забрал её.

— Вот именно, и я бы пришла к тебе, Джуд, и мы бы никогда не прекращали убегать. От Хесуса или Ронана. Кто бы это ни был.

— И что теперь? — он саркастически смеётся. — Что изменилось сейчас?

— Всё не должно было так закончиться! — я борюсь со слезами разочарования. — Ронан обманул меня, но я пыталась, Джуд. Я пыталась сделать невозможное. — Сдавленный смешок срывается с моих губ. — Боже, раньше я была врачом, а теперь убиваю членов картеля. Именно о такой жизни я и мечтала. — Эта слепая истерия цепляется за края моего сознания, и я чувствую, что теряю контроль над реальностью.

— Из этого нет выхода. Никакого. Так будет всегда. Мы постоянно бежим. Мы увязли слишком глубоко. Мы…

— Нет! — я качаю головой. — Нет. Мы собираемся покончить с этим, Джуд. Мы покончим с этим, и… и всё будет хорошо. — Мои руки дрожат, и я отворачиваюсь к иллюминатору в надежде, что он не видит, как меня охватывает слепая паника. Я уже несколько месяцев живу с одной целью. Защитить Кайлу. Убить Хесуса. Я пожертвовала всем ради этого, и это должно чего-то стоить. Джуд всегда всё чинит. Он всё делает правильно. Он оберегает нас.

— Такого образа жизни, Тор, каким я живу со дня своего рождения, тебе никогда не избежать. Это как тень, которая цепляется за тебя и высасывает жизнь прямо из тебя. Этому нельзя положить конец, можно только отсрочить последний удар.

Я перевожу взгляд на него и закрываю глаза, позволяя слезам литься.

— Пожалуйста, не надо, — шепчу я.

— Ну, и что, чёрт возьми, ты тогда хочешь, чтобы я сказал, а? — его кулаки сжаты, колено подрагивает.

Я открываю глаза и встречаюсь с его зелёными глазами, такими беспокойными и злыми всё время. Я чувствую, что раскалываюсь вдребезги, как разбитое зеркало. Теперь я искажённое, уродливое отражение той, кем я когда-то была.

— Скажи мне, что ты всё исправишь, — выдыхаю я. — Как ты всегда делаешь. — Моё дыхание становится учащённым, а грудь сжимается. Этого не может быть. Выражение его лица смягчается, и он наклоняется вперёд, поглаживая пальцами мою щеку и нежно целуя меня в лоб. Я наклоняюсь к нему, хватаясь за его рубашку, вдыхая аромат его одеколона, смешанный с дымом. Я ненавижу то, что он думает, что мы проиграли, потому что Джуд никогда не проигрывает.

— Пожалуйста, — умоляю я, мой голос срывается.

— Я всё исправлю, — вздыхает он, проводя пальцами по моим волосам.

Я знаю, что наивно верить ему, но я верю. Мне приходится.