Конечно, было закрыто. Было бы безответственно заманить кого-то в Учреждение, а затем просто отпустить посреди пыток.

— Пожалуйста, перейдите к плитке В.

— Я не хочу.

Голос робота в потолке не слушал.

— Пожалуйста, перейдите к плитке В.

В конце концов, я убедила себя, что худшее было уже позади. Меня уже продезинфицировали, обожгли и избили до полусмерти. Учреждение больше ничего не могло мне сделать. Худшее было позади.

Я опустила ногу на плитку В — помедлила, сделала глубокий вдох — затем опустила другую. Раздался второй радостный звон, когда датчики уловили меня.

— Спасибо за ваше сотрудничество. Пожалуйста, подождите… код ошибки: ФРЭНК.

— Что? — сказала я, но голос робота больше не говорил.

Коды ошибок представляли собой набор цифр. Ральф сказал мне, что самый быстрый способ заставить бота что-то понять — это использовать числа — слова требовали много программирования и манипуляций. Поэтому, если была ошибка, бот обычно не мог ее обработать дальше своих номеров. Но голос явно сказал Фрэнк.

Я отошла от плитки В и снова вошла, задаваясь вопросом, не заставит ли это робота заговорить снова.

Не вышло.

— Ау? — крикнула я в белой комнате, мой голос отражался дрожью от кафеля. — Эй, думаю, машина сломалась… эй!

Ноги выбили из-под меня. Мои руки в шоке разжались. Шляпа Уолтера выпала из рук, и я услышала, как она шлепнулась на пол. Но я не успела наклониться, чтобы схватить ее, что-то щелкнуло по моим плечам. Оно прижало меня спиной к чему-то холодному, плоскому, поднявшемуся из кафельного пола. На моих лодыжках и запястьях щелкало все больше вещей — ремни, которые на ощупь напоминали металл, но немного поддавались, когда я размахивала конечностями.

Но недостаточно.

— Подожди, подожди! Моя шляпа!

Что бы ни схватило меня, оно игнорировало мой крик. Я поняла, что была привязана к какому-то больничному столу. Это был не лабораторный стол, потому что у меня за головой была подушка.

Она давила на мою шишку, и я мельком увидела Блейза. Он стоял у сенсорных линз, небрежно прислонившись к стене. Он сжал губы, когда я закричала, чтобы он сделал что-нибудь. Он покачал головой.

— Прости, Шарли. Я знаю, что это больно, но это единственный способ.

— Единственный …? Единственный способ чего? Ой!

Я ощутила, как что-то укололо мою левую руку, и успела увидеть механический шприц, скрывшийся под столом. Ярко-красное пятно появилось там, где меня уколола игла. Я ощутила слабость.

— Что это было? — я дернула руку, пытаясь стряхнуть ужасное онемение. — Что было в этом шприце?

— Все скоро кончится. Просто постарайся расслабиться, — ответил Блейз.

Он смотрел на меня, небрежно скрестив руки на груди, и вдруг до меня дошло:

— Лжец, — прошипела я. — Ты знал все это время, да? Ты точно знал, что со мной произойдет, если я приду сюда.

Он вздохнул, и его взгляд медленно скользнул по мне.

— Извини, — сказал он. — Но здесь на карту поставлены более важные вещи. Есть вещи, которые я хочу сделать, которые мне нужно сделать. Я дал обещание, которое намерен сдержать. Ты не можешь понять всю глубину того, что я чувствовал с тех пор, как меня ударили, — его губы скривились в отвращении, когда он добавил. — Ты слишком глупа, чтобы понять это.

Я не могла в это поверить. Я должна была знать, но я до сих пор не могла в это поверить. Даже человек, который жил у меня в голове, считал меня никчемной. Я не знала, эта мысль или лекарство заставили меня чувствовать, что я должна была сдаться. Тело стало тяжелым, и я просто безвольно обмякла на кровати.

Где-то открылась дверь. Я слышала ее, но не могла держать глаза открытыми достаточно долго, чтобы найти ее. Мое зрение затуманилось. Мир вращался так сильно, что я не знала, в какую сторону была обращена кровать. У меня остались только мои уши.

Шаги приблизились к моей кровати. Они были тяжелыми, неустойчивыми и резко щелкали по плитке. Это не было похоже на ботинки… может, каблуки туфель? Или что-то металлическое?

Прежде чем я успела сообразить, я уловила, как Блейз кричал со своего места у стены:

— Что это? Что происходит, Фрэнк? Просто позволь машине доставить ее в медицинский отсек, — он не получил ответа, и Блейз начал кричать. — Эй, тебе нельзя здесь находиться! Это не по протоколу… так не бывает!

Но тот, кто шел ко мне, не слышал его: Блейз был плодом моего воображения. Мой личный демон. И когда я начала терять сознание, его голос становился тише с каждой секундой.

— Это не… ты не можешь… Шарли, послушай меня, — выдохнул он почти шепотом. — Слушай, эгоистка… брось свой цикл… дай мне закончить то, что я…!

Потом пуф — и он ушел.

Я улыбнулась про себя, когда его голос исчез. Я понятия не имела, что происходило, но я была в восторге от того, что Блейз был в бешенстве. Я была рада, что все получилось не так, как он хотел. Затем я ощутила, как что-то холодное и механическое сжало мое лицо.

Что-то в хроме.

— Нет! Не убивайте меня! Пожалуйста, не убивайте меня! — мои крики оставили туман на нижней части хрома. Конденсат образовался достаточно густо, чтобы я смогла вырваться из хватки. Я повернула голову и услышала, как мои крики падали на бетонные стены. — Вы не можете меня убить — я еще жива!

— Я не собираюсь убивать тебя, юнит X1-37, - ответил роботизированный голос.

Я замерла. Это был не тот голос, к которому я привыкла. Он не следовал той же нарушенной ритмичности предварительно запрограммированных ботов в Далласе или ботов, с которыми я сталкивалась в пустоте. Этот голос звучал интеллигентно. Почти успокаивающе.

— Ты тяжело ранен, — продолжил голос. Я не понимала, держали ли меня еще, потому что все мое тело онемело. — Я применю простую Перезагрузку, а затем…

— Нет! Я аллергик!

Я не знала, кричала ли я это на самом деле, или мне просто показалось, что я это сделала. Бот меня не слышал. А потом мир стал черным.